Мария Некрасова - Большая книга ужасов – 35 Страница 46

Он кивнул на крышу десятиэтажки и одинокую фигурку на ней. Почему Славик еще оттуда не ушел?

И тут фигурка оторвалась от крыши, взлетела, перебирая ногами в воздухе, как будто идет, и осторожно опустилась на землю. Она шла себе в сторону сквера, к лавочке, где сидели Никита и Ярик. За пару шагов остановилась, как будто не решаясь подойти. Тот же очкастый, только летать умеет, и сам какой-то прозрачный. Двойник. А где сам Славик?

– Не понял?!

– Все ты понял, – устало проговорил Ярик. – Говорил тебе: думай о матери, с этим парнем давно все ясно.

– Да что ясно-то, мы ж его только что спасли! Ты так говоришь, как будто он твой личный враг.

– В десятку, парень! – Ярик странно засмеялся и добавил непонятное: – Мне нравилась твоя мама, но я сам все испортил. И себе, и ей заодно. Мог бы и повнимательнее тогда быть, на крыше-то... – Демон странно бледнел и мерцал, как электрический.

Двойник очкастого Славика тянул к нему руку. Тот с готовностью подал, но пальцы пока не сомкнул. Оглядывался на Никиту, как будто собрался прощаться.

– Погоди, так значит...

– А ты не догадался еще? Ярослав, Славик, Ярик...

– Так это ты?!

Демон смущенно кивнул.

– И ты все-таки свалился с крыши? Кого же мы тогда спасли?

– Душу. Даже, может, две. Я теперь снова окажусь на земле, и кто знает, как оно все на этот раз пойдет... – Он взял за руку прозрачного Славика, и обе фигуры пропали в темноте.

Глава VIII

Глупый Гамигин

В носу щипало. Читал же в книжках, видел в страшилках: не связывайся с демонами – обманут! Кажется, все было зря. И этот очкастый: жалко его, тем более они с Яриком одно и то же. За несколько часов Никита успел привязаться к этому мелкому балбесу, даром что демон. Вот кого спасали, спрашивается? Душу от греха? Формалисты, бюрократы чертовы, парня-то все равно не спасли, пропал парень. Так стоило ли оно того? А какого нагнали антуражу: угольки, испытания, ночь коротка... Тоже мне испытания: тетку из палатки позвать! Чушь.

Светало. Во дворе поскрипывали на ветру качели, недоломанные кусты сирени пахли, как никогда днем. Где-то залаяли собаки. Вот и утро.

– Прохлаждаешься? – Гамигин вышел из-за кустов и встал перед Никитой, скрестив на груди руки. – Пошли.

Никита поднялся со скамейки, разогнул затекшие ноги и пошел за Гамигином, прихрамывая. Тот как будто нарочно прибавлял шагу.

– Куда мы? В рай? Или все-таки в ад? – Было все равно. Ярик вон сколько жил в аду? Ничего, веселый такой. Был.

– Не заблудишься! – странно хихикал демон. Он вел Никиту прямо к дому, к родной десятиэтажке. Потянул дверь, пискнул домофон.

– Прошу!

Никита зашел: подъезд как подъезд, ничего нового. А демон вызвал лифт и нажал Никитин этаж. Еще интереснее!

– У меня там что, персональный ад или рай? С ремонтом, отцом и маминой больницей?

– Ага, – ответил Гамигин. – Пожизненный. Через шестьдесят три года заходи, если заслужишь. Будем рады.

– Куда?!

– К нам же, в ад. А пока твое место здесь. – Они вышли из лифта, и демон распахнул дверь Никитиной квартиры. – Заходи тихо, отец еще спит. И телефон возьми к себе в комнату.

– Погоди... – Никита шагнул через порог, разулся на автопилоте, утянул в свою комнату демона и телефон. Закрыл дверь, чтобы отец не слышал. – Погоди, я же умер!

– Кто тебе сказал? – У демона были такие невинные глаза, как будто не он вчера вечером вопил: «В ад, самоубийца! Много вас таких!»

– Ты. Ты сказал, еще вчера, что я умер и попаду в ад, если не пройду эти чертовы испытания... Что вообще происходит?!

Гамигин присел на диван, опустил глазки в пол:

– Ну, в общем, мы тебя обманули.

– Кто – мы?

– Я и Ярик.

– Ярик?

– Он хотел спасти душу, чтобы вернуться на землю.

– Свою?

– Нет, начинать ему надо было не со своей. Он со своей душой только что впервые за много лет встретился. Зато теперь ему дали второй шанс на земле, думаю, Ярик им воспользуется.

– Он где-то здесь?

– Может, здесь, может, в Африке, в любом случае, он жив и в порядке, не беспокойся за него.

– А чью тогда? Если ты говоришь, что я жив, душу мы тогда чью спасали?

– Ты ее скоро увидишь. Понимаешь, вы, люди, народ необязательный. За другого не станете напрягаться. А Ярику нужно было спасти душу, чтобы выбраться из ада. Если бы он сказал, что душа не твоя, ты бы не согласился. Поэтому и пришлось внушить тебе, что ты умер и спасаешь типа свою...

– Это он придумал? Чушь какая!

– Поверь демону: это не чушь. За себя вы впрягаетесь куда охотнее, чем за ближнего. Верите всему, если припугнуть... – Никита только заметил, что демон стал мельче, круглее... Да перед ним сидела очередная копия Ярика!

– Ты такой же, как Ярик!

– Да, я не Гамигин. Нам пришлось придумать и это: такую мелочь, как я, ты бы и слушать не стал.

– Я, знаешь, не силен в видах демонов. Погоди... Если я не умер...

– Просто в обморок упал. Дальше – дело техники. Стащить тебя с крыши, внушить, что ты труп и попадешь в ад...

– Я понял уже, что вы меня развели. Душа-то чья?

– Матери, – просто ответил демон.

– И вы думали, что я не стану ее спасать? Вы там, в аду, совсем перестали быть людьми?

– Не все так просто. Тебе ж намекали: за те грехи матери должны были ответить ее дети. Ты справился, но это был не единственный вариант. По правде говоря, раньше этого варианта вообще не было. И хуже всего пришлось бы твоей сестренке... Странно, что еще из больницы не звонят.

– Кому-кому пришлось бы хуже?

– А ты думал, мать с аппендицитом увезли? Взрослый парень.

– Нет, но...

– Все, что угрожало матери, это потерять дочку. Но теперь все в порядке.

О как! И новость-то вроде не новость, а все равно с ума сойдешь.

– Так вы думали, что я за них не стану напрягаться?!

– Забудь. Ты всех спас – и радуйся. А если бы да кабы...

На полу зазвонил телефон, и демон встал, собираясь уходить.

– Бывай, Никита. Дослужишься до ада – приходи, рады будем. Может, и Ярик к тому времени подтянется... Но лучше не надо.

Никита уже не слушал его, только смотрел на телефон:

– Это из больницы?

– Будь уверен. Да! У тебя не найдется горстки пуговиц, очень надо?

Никита не стал спрашивать: «зачем?». Цапнул с пола телефон, влетел в родительскую комнату. Пнул отца: «Трубку возьми», – сгреб со стола коробку с пуговицами и притащил демону.

– Держи.

Гамигин (или как его теперь называть?) открыл коробку и несколько секунд пялился на свалившееся богатство, бормоча непонятное: «и с ребятами расплачусь».

– Забирай все! – повеселел Никита. Он слышал, как встает отец, скрипя диваном, как идет сюда, чтобы сказать Никите то, что он уже знает. – Извини, отец идет...