Альманах - Победители Первого альтернативного международного конкурса «Новое имя в фантастике». МТА III Страница 5

– Не вздумай! Отойдешь – и больше не вернешься!

Ванька послушно встал на место, поморщился, растирая пятно на запястье.

Рассвет прокатился по спящему городу: согрел фасады, омыл тротуары, позолотил фонтан с его веселыми каскадами, раскрасил площадь в рыжие тона. Резные фронтоны покрылись румянцем, тени сделались гуще, а блики смелее.

– Сюда! – позвал нас лысый дядька, ныряя в стрельчатую арку.

Вслед за ним мы прошагали меж пилонами, пересекли уютный тихий дворик, вошли в подъезд, поднялись по ступенькам на третий этаж, остановились у массивной двери.

– Здесь вы будете жить, – произнес он в пространство, открыл коробку, вынул из нее ключи. – В конверте талоны на первое время, пока не устроитесь на работу. Боюсь, придется экономить, на ребенка питания нету! Если хотите, я заберу его в распределитель.

– Исключено! – отрезала я, и Ванька спрятался ко мне за спину.

– Как знаете. У нас прекрасные лицеи, с хорошим питанием и воспитанием.

– Поэт! – скривилась я. – Ребенок будет жить со мной. Кстати, как я найду здесь работу? Я города не знаю, ни с кем не знакома… хотя, что толку заводить друзей – у вас тут повальная амнезия.

– На днях за вами придут и проводят на новое место работы.

– Все будут решать за меня: где жить и где работать?

– Мы подберем вам работу по специальности, а вы решайте, что делать с ребенком.

– Что значит «решайте»?

– Вы не можете водить его на поводке и работать с ним тоже не можете. Так что выбирайте сами: работать или сына караулить.

– Без вас разберусь. Где тут ближайший магазин?

– Все давки на площади, велосипед во дворе.

– Велосипед?

– В старом городе передвигаются на велосипедах, полиция ездит на лошадях.

– А остальные?

Лысый явно напрягся: говорить или нет, потом как бы нехотя протянул:

– Есть окружная автострада, для тех, кто водит авто и для тех, кто живет за пределами города.

– Я хорошо вожу машину.

– Это неважно, – отрезал дядька. – Вам не положен автомобиль.

– Почему?

Мой вопрос остался без ответа, потому что лысый неожиданно засобирался. Он сунул мне ключ и коробку впридачу, суетливо кивнул и поскакал вниз по ступенькам.

Мы с Ванькой открыли дубовую дверь, переглянулись и вошли в квартиру.

Миниатюрная прихожая на одного, просторная светлая комната, вполне пригодная для жизни без излишеств. Витражное окно во двор, на такие же точно чудные дома, убогие внутри, прекрасные снаружи. Из мебели: диван, этажерка, массивный гардеробный шкаф, два стула, низкий чахлый столик. Большая неожиданность ждала на кухне: здесь обнаружился дубовый стол, посудомоечная машина, СВ-печь и новый двухкамерный холодильник. Санузел тоже оказался на высоте: душевая кабинка с гидромассажем, добротные смесители, современная сантехника.

– Эклектика какая-то! – произнесла я вслух и нервно обернулась. – Слава Богу, ты здесь!

Ванька стоял у меня за спиной и с любопытством разглядывал кухню.

– Не отходи от меня ни на шаг! И не отпускай мою руку!

– А как же я буду спать?

– Пока не знаю, но что-нибудь обязательно придумаю. Не бойся, я о тебе позабочусь!

Я действительно не представляла, как буду жить дальше: ходить на работу, воспитывать Ваньку, как смогу уберечь его от местной амнезии. А вдруг чудесный аромат, пропитавший одежду и кожу, испарится, едва я залезу под душ? А вдруг во сне мы с Ванькой забудем друг друга? Что это за место? Чем тут дышится? Что здесь за воздух: отравлен вирусом забвенья или пригоден для нормальной жизни? Вопросов было больше чем ответов.

После недолгой возни я расшатала, наконец, щеколду, распахнула окно, и в комнату ворвался свежий ветер.

– Мама, смотри, у нас во дворе детская площадка!

– Интересно, зачем? Может, первое время малышам позволяют жить в семьях?

Я выглянула из окна, полюбовалась на облезлые качели и деревянную песочницу с «грибочком». Двор показался мне пустынным, соседний дом – безлюдным и по-утреннему сонным. Всю эту серость оживляла только вывеска «Книги», а рядом медная табличка «Ювелир». В голове что-то щелкнуло и загудело, а через миг накрыло озарение.

– Ванюшка, собирайся! Мы идем к ювелиру!

Ванька часто заморгал.

– Говорю тебе, я, кажется, нашла решение.

У дома ювелира было тихо, на крыльце спал упитанный черный котяра. Я надавила на звонок, потом еще раз и еще, пока дверь, наконец, не открылась.

– Что за шум? Что за спешка? – из коридорной темноты возник приземистый рыжеволосый мужчина. – У нас пожар или землетрясение? Зачем вы растерзали мой звонок!

– У меня очень срочный заказ!

– У всех очень срочный заказ, но никто не ломает мне дверь!

– Плачу две цены! – выпалила я, еще не представляя, чем буду расплачиваться.

– Прошу в дом! – рыжий масляно улыбнулся, отвесил поклон и только тут заметил Ваньку. Глаза его округлились и даже слегка помутнели. – А вы, я вижу, с молодым человеком?

– Да, с очень молодым! – И, не дожидаясь дальнейших расспросов, я проскочила в открытую дверь. – У меня необычный заказ и очень-очень срочный. Его нужно закончить до ночи.

Ювелир покачал головой:

– Я не могу отложить все заказы ради вашей прихоти, мадам!

– Я же сказала: плачу по двойному тарифу!

Дядька явно размяк:

– Что изволит мадам? Я натурально озадачен!

– Сделайте мне наручники!

– Наручники!!! – его лицо превратилось в печальную маску. Мне даже стало жаль его (на несколько секунд). – Мадам смеется надо мной?

– Нет, вы не поняли, наручники будут из чистого золота, – я скинула с запястья два браслета. – На длинной золотой цепи. – С этими словами я расстегнула колье, протянул его ювелиру. – А это в качестве оплаты. – Вслед за колье отправилось мое обручальное кольцо. – Бриллиант – высший класс! Да что я говорю, вы же профессионал, оценивайте сами!

Прошла минута, прежде чем дяденька захлопнул рот и вновь обрел талант занудства.

– Так-так-так! – забормотал он, изучая материал.

– Как видите, работы тут немного, – запела я бодро. – Подогнать один браслет (я указала на Ванькину руку), припаять цепочку. Укрепить места соединений… ну и зубцы там всякие… и скобы….

Здесь ювелир как-то жалобно хрюкнул и вытер набежавшую слезу:

– До чего мы дошли! Пожилой человек, потомственный мастер ввязался в чистый криминал! Боже мой, куда катится мир!

– Да какая вам разница? Выполняйте заказ, получайте двойную оплату и радуйтесь жизни!

– Я все-таки сделаю ключ! – пригрозил ювелир. – Без ключа это натуральное злодейство!

– Как знаете, но только не тяните! И помните: двойной тариф действует только в течение дня. Я вернусь перед самым закрытием! – и, не слушая горьких ювелирских стенаний, я потянула Ваньку на выход.

По городу катился новый день, оживляя его, наполняя шумами.

Хмурый дворник размеренно шаркал метлой, торговка двигала тележку вверх по склону и мелодично распевала: «Пирожки! Горячие пирожки! С мясом, с капустой, с картошкой! Подходим, покупаем! Горячие пирожки!».

Послышался веселый перезвон, а секунду спустя на площадь выкатился почтальон с квадратным ранцем за спиной.

– Ну надо же! – улыбнулась я Ваньке, – Совсем как в старом кино: торговка, дворник, почтальон.

– А ты снова будешь врачом, – вставил Ванька и понуро уставился на лоток с пирожками.

– Почем пирожки? – спросила я торговку.

Тетка остановила тележку, оглядела Ваньку с ног до головы:

– Новенький?

– Новенький, – буркнул Ванька и шумно сглотнул.

– Держи! – она протянула ему засаленную бумажку с дымящимся в ней пирожком. – С мясом – самые вкусные! А деньги отдашь потом, когда накопишь, – и она рассмеялась грудным хриплым смехом.

– Спасибо! – улыбнулся Ванька. – Мы скоро заплатим, только устроимся на работу и сразу заплатим!

Но тетка уже топала по мостовой, позабыв про меня и про Ваньку, ее тележка громыхала по кочкам, а поручень повизгивал на ямках.

– Постойте! – окликнула я тетку. – А вы нас не забудете?

Тетка остановилась, пожала плечами:

– С чего бы? Теперь вы мои должники.

– И сына моего запомните?

– И сына запомню.

– Почему?

– Что значит, почему?

– Мы с вами не увидимся до завтра.

– Ну и что?

– А завтра вы нас не узнаете.

– Какая глупость! – фыркнула тетка. – Я еще никого не забыла. И с головой у меня все в порядке! У меня здесь дом, работа, материальная ответственность… – произнесла она с вызовом.

– А муж? Семья?

– Что такое семья?

– Все ясно! – выдохнула я. – Ну а тех, кто остался по ту сторону Грота, тоже помните?

Тетка сдвинула брови, поучительно произнесла:

– По ту сторону Грота жизни нет! За Гротом – лабиринты и Дракон, – произнеся всю эту ахинею, она повернулась к нам спиной и нервно толкнула тележку.

Ванька уткнулся мне в подол, горько всхлипнул:

– А вот и неправда! Там есть жизнь! И люди там есть! И тетя Маша, и дядя Володя! Еще там есть бабушка с дедушкой, а у них есть собака. Ее зовут Лотта… и дом у нас есть… и машина…