Ульрике Швайкерт - Зов крови Страница 97

— И куда же ты надумала податься? — спросил Кармело, подойдя к окну и повернувшись к ней спиной.

— Париж или Лондон? Я бы с удовольствием вернулась в Лондон или познакомилась с Парижем. И я готова поспорить, что мы и там сможем найти себе занятие.

Он долго молчал, потом зажег трубку, и скоро маленькая комната наполнилась дымом.

— Вероятно, ты права. Я дождусь следующей встречи этих людей в масках. Если у кардинала снова не будет поручения для меня, то мы на следующее же утро покинем Рим.

— А если будет?

— Тогда мы выполним заказ, доставим кардиналу его долгожданный рубин, наполним кассу в последний раз и уедем отсюда.

НЕДОРАЗУМЕНИЯ

Пий IX отбросил толстое пуховое одеяло и свесил ноги с кровати. Не найдя тапок, он пошел к окну босиком и отодвинул в сторону тяжелые шторы. Ему снова не спалось. И он уже не мог вспомнить, сколько ночей это продолжалось. Но вместо изнуренности и усталости Папа испытывал подъем и чувствовал себя так хорошо, как никогда раньше. Однако именно это и беспокоило его. Было ли это нормально? Ведь он старый человек! Возможно, на него снизошла особая Божья милость, дабы он, как представитель Господа на земле, мог совершить еще что-то такое, для чего ему потребуются все его человеческие силы?

Из-за облака вышла луна, и красные рубины на его шее полыхнули огнем. Пий IX провел пальцами по идеально отшлифованным камням и снова почувствовал, как в нем поднялась тошнота. Быстрым движением он снял ожерелье через голову и положил его на столик под окном. Затем он провел ладонью по коже на затылке и груди. Появилось ощущение, будто он избавился от неимоверного груза.

Папа посмотрел на ночной сад. Он подумал о короле и его планах придать Риму совершенно новое лицо, соответствующее времени. Пий не возражал против современного и уж тем более не был врагом прогресса. Разве не он потребовал, чтобы Рим присоединился к железнодорожной сети, и заявил о необходимости вокзала? У Пия IX даже был собственный поезд с вагоном, раскрашенный в бело-золотые тона! Разве не он лично ходил на освящение новых стальных мостов для поездов через Тибр и беседовал о новых технических новинках с британским министром промышленности? Но то, что задумал король, было кощунством! Грехом по отношению к Древнему Риму! Ведь он планировал не только проложить новые широкие улицы, строительство которых, словно железный ураган, пронесется через старые кварталы. Он еще хотел построить в свою честь монумент, который должен затмить все предыдущие. Папа не имел ничего против памятника и небольшого прославления себя, но этот монумент в честь Витторио Эммануэле должен вырасти перед Капитолийским холмом. В итоге старый центр Рима будет стерт не только с лица земли, но и из памяти римлян, которым придется почитать лишь нового короля и его власть!

Несмотря на гнев, Папа почувствовал, как на него начала накатывать усталость. Пий IX зевнул и пошел снова в кровать. Едва его голова коснулась подушек, как он тут же заснул и больше не шевелился, пока не наступило утро и камердинер не отодвинул шторы, впустив в комнаты святейшего отца поток солнечного света.

— Вы хорошо спали? — вежливо поинтересовался он.

— Да, просто замечательно, — ответил Папа. — И у меня был прекрасный сон. О раскопках и великих открытиях!

— Как красиво, — сказал камердинер и подал Папе домашний халат.

— Да, это было красиво! — пробормотал Пий.

Может, ему нужно еще раз поговорить с Росси? В конце концов, ничего страшного не случится, если они проведут хотя бы маленькие раскопки. Разве Рим не достоин того, чтобы его древняя часть была сохранена хотя бы в одном месте?! Сейчас при ярком солнечном свете аргументы кардинала казались абсурдными. Мрачные силы зла? Это могли быть только остатки средневекового суеверия!

Три ночи подряд присутствие друидки вносило беспокойство в жизнь Золотого дома. В течение этих ночей не только юные вампиры были особенно неугомонными и агрессивными, но и старшие Носферас выглядели нервными и несдержанными. И неудивительно! Лучиано не мог вспомнить, чтобы гостем Золотого дома хоть раз был человек. В принципе, друзья довольно редко видели друидку, хотя они старались по возможности почаще бывать возле комнаты, в которой Иви заперлась с Сеймоуром. Из комнаты доносились непонятные бормотания и запах трав. Алисе очень хотелось узнать, что там происходит, но ни друидка, ни Иви ничего не собирались рассказывать. Правда, Иви уже не выглядела такой подавленной, а вскоре ее лицо и вовсе стало таким же светлым и радостным, как обычно.

— Мы справились! — сообщила она и просияла. — У нас все получилось!

— Ваша друидка действительно хорошо разбирается в уходе и лечении зверей, — сказал Лучиано.

— Зверей и других магических существ, — пробормотала Алиса и посмотрела на Иви, но продолжать не стала.

Признаться, не только граф был рад, когда на четвертый вечер они попрощались с друидкой и та отправилась в свою Ирландию. Иви наконец тоже вернулась на занятия. Синьора Валерия как раз начала новую лекцию по итальянскому языку, как дверь еще раз распахнулась и в класс заскочил Сеймоур. За ним вошла Иви и закрыла дверь.

— Простите, профессоресса, у меня был разговор с графом Клаудио.

Синьора Валерия кивком приняла это к сведению.

— Садись. Мы продолжаем занятие.

«Какая удача, что у нас сегодня на первом занятии не палачи», — подумала Алиса и радостно посмотрела на подругу, которая в ответ тепло улыбнулась и села на свое место рядом с Францем Леопольдом.

Занятия закончились раньше полуночи, так как сегодня в Риме был особенный праздник. Князь Камилло Боргезе устраивал прием в семейном загородном дворце с его роскошными парками, которые еще в семнадцатом веке заложил кардинал Шипионе Каффарелли-Боргезе. Наряду с танцами, прохладительными напитками и вкусными закусками князь собирался предложить гостям еще и другое наслаждение — презентовать некоторые предметы искусства из своей знаменитой коллекции. Это событие не хотели пропустить ни члены семейства, ни слуги клана Носферас. Профессора тоже не были исключением. И даже многих старцев уже несли в их паланкинах через город к замку, расположенному среди широких парковых угодий.

Несмотря на прохладное время года, многочисленные павильоны и реставрированные храмы были украшены и освещены так ярко, что некоторые разгоряченные танцоры выходили на воздух, чтобы освежиться. В стороне от общей толпы бального зала и театральных фойе в такие ночи можно было прогуляться в любом месте огромного парка. И это событие не хотел упускать ни один Носферас! Так что граф отменил остальные занятия и вместе со своей свитой готовился к праздничной ночи.