Андрей Анисимов - Записки рыболова Страница 19

Опять плетусь к машине. Парнишка за мной.

– Дядь, у тебя нет тройничка?

– Есть. – Выдаю мальчишке тройник с поводком. Беру и для себя. Возвращаемся.

– Дядь, а у меня поплавка нет. – Хнычет парень.

– Возьми щепку. – Советую я. Поплавок мне давать жалко. Во-первых, их немного, а во-вторых, я каждый выбирал, как пижон выбирает галстук к костюму. На поплавки я жмот.

– Дядь, а у меня и груза нет. – Продолжает ныть парнишка. За грузом к машине мне возвращаться просто лень. Не охота терять время. Но свинца мне не жалко:

– Чего сразу не попросил, теперь жди, или пробуй без груза.

– А можно? – Удивляется парень.

– Ты у щуки спроси. – Отвечаю я и забрасываю живца. Теперь он у противоположного берега, там я и услышал всплеск хищника. Минута и поклевка. Я засовываю в садок двухкилограммовую щуку. Парень смотрит.

– Чего не ловишь? – Спрашиваю я.

– Без груза не получится.

– Дай сюда. – Я отбираю его бамбуковую удочку, иду туда, где он ухватил своих малявок. Берег здесь крутой и травы нет. Забрасываю под берег. Красноперочка кругами уходит в глубину, потом наверх, и так несколько раз. На очередном подъеме на нее нападает щука. Я боюсь, что тонкая бамбуковая удочка не выдержит. Катушки на удилище нет. Как же давно я не ловил на такую примитивную снасть!

– Тащи подсачек! – Кричу я парню, а сам пытаюсь утомить рыбу, не давая слабину леске. Мальчишка подбегает с моим сочком. Кое-как вдвоем мы выуживаем щученку. Парень счастлив. Потом он смотрит на меня и говорит:

– Дядь, так она ваша.

– Почему?

– Вы поймали, да и крюк ваш, – отвечает малец, и напряженно ждет моей реакции.

Я успокаиваю:

– Щука принадлежит тебе по праву. Да и вообще, если бы не ты со своей удочкой, я бы никогда здесь не остановился. С дороги щучьего заповедника не видно.

Мы оба, довольные друг другом, расходимся по своим местам.

До Казачьего Ялика я в то утро так и не доехал. В садке, полном рыбы, я потерял щукам счет. Дома считали все вместе. Рыбин оказалось восемнадцать. Решили делать котлеты, но пяти для этой цели хватило с избытком, даже учитывая отменный апатит Саши.

Я вспомнил, что когда-то выменял щук, подаренных мне морским офицером Степой, на деревенские продукты. Жена и подруга с удовольствием откликнулись на мое предложение, и пока я занимался разделкой рыбы, гарем отправился по деревне. Через час красавицы вернулись, с трудом волоча ведро слив, корзинку с яйцами и большую крынку молока. Яйцами мы были обеспечены до конца пребывания.

На Казачий Ялик я попал только через два дня. Это была типичная южная река с желтоватой от глины водой, быстрым течением и крепкими берегами.

Я люблю ловить на реках с течением. Пуская насадку с грузом у самого дна, можно, тормозя поплавок, добиться того, чтобы наживка, болтаясь по течению, привлекала, рыбу своей активностью. Рыба очень резко реагирует на это. Видно, поедать дохлятину не любит никто. И окунь, и язь, и лещ всегда предпочтут вертящегося червячка поникшему шнурку. Поэтому менять насадку, если клев ослабевает, полезно. На течении, затормозив поплавок можно получить очень серьезную добычу.

Я зарулил под старую иву. Здесь солнце не накалит салон до температуры духовки. Вышел, выгрузил и накачал лодку, выложил в нее из машины все что нужно и отпихнулся от берега. На середине, против течения выгрести трудно, но поближе к берегам, где вода давала задний ход, или затихала, греблось легко. Я заметил островок из камышей и осоки и, прицепившись к нему, забросил снасть. Круговорот обратного течения под нависшей над водой Ракитой, выглядел заманчиво. Я не знал глубины, не обследовал дна. Это был пробный заброс для разведки. Поплавок встал, после этого, не опускаясь и не меняя ватерлинии, быстро поплыл. Меня удивило, что поплыл не туда, куда несло течением всякую мелочь. Такая мелочь часто скапливается в водоворотах – листики, палочки, пена. Поплавок странно продвигался в противоположном направлении, будто его подводный конец взяли чьи-то пальцы и двигали по воде. Я на всякий случай подсек. Первое впечатление – зацеп. Но еще секунда, и я почувствовал мощный рывок. Прочная японская леска не подвела. Я немного ослабил катушку, но далеко рыбу не отпустил. Мне казалось, что смогу ее удержать. Я привстал на колени и двумя руками удерживал удилище, а рыба ходила кругами. На крючке, в качестве наживки, червяк. Случается, что на червяка берет щука, но без поводка она мгновенно режет леску. Через пару минут показавшихся мне вечностью, я рискнул укоротить расстояние между мной и рыбой. Рыбина не захотела, но и порвать снасть не могла. Так прошло еще несколько мгновений. Я пересилил желание торопить события, заставил себя успокоиться и действовать осмотрительно. Мне кажется, что таких мгновений и ждет любой рыбак. Они снятся по ночам в долгие зимние месяцы. Это и есть «мужик и рыба». Интересна и может захватить охота на разную добычу. Даже средний и мелкий окунек доставляет азартное удовольствие, но ждешь именно РЫБУ. Ждешь когда неизвестно кто кого, а когда дождешься, потом вспоминаешь всю жизнь. Я снова потянул, намотав несколько метров на катушку. Рыбина нехотя подалась. Еще и еще. Глаза уже ищут ручку подсачека, хотя кого я зацепил, пока не знаю. Вот, наконец, пленница выходит наверх. Огромный золотистый бок, голова с усиками, темная спина – сазан! Господи, такой сазанище и с первого заброса! Вот когда задрожали руки. После того, как увидел – упустить особенно жалко. Но сазан взял крепко. Подтягиваю. Рыба, собрав силы, снова рвется в глубину, но сил уже немного и я упрямо возвращаю ее назад. Медленно складываю коленца телескопа. Удилище укорачивается. Опускаю подсачек, осторожно ввожу в него голову сазана. Его тушка умещается лишь до половины. Пытаюсь поднять и не могу. Приходится, отложив удилище, помогать себе второй рукой. Ух… Сазан в лодке. Теперь чувствую, как дрожат не только руки, но и все внутренности. До чего ж хорош зверь! Он лежит неподвижно, будто и не мотал меня минут десять. Но эта неподвижность обманчива. Рыба бьет хвостом, и я от неожиданности чуть не выпадаю за борт. Сазан занял все свободное место на дне лодки. Достаю сетку садок, и запихиваю в него рыбу, затем завязываю. Теперь уж не уйдет. Выкурив сигарету, понимаю, что больше сегодня ловить не хочу. После такого сазана любая рыбка покажется насмешкой. Плыву к машине, привязываю садок к колышку и спускаю в воду. Сазан лениво шевелится в сетке садка. Достаю из багажника весы. Очень уж не терпится взвесить пленника. Вместе с садком чуть меньше десяти килограммов. Пожалуй, это была, после щуки в Латвии, вторая по величине рыба в моей рыбацкой судьбе. Опять опускаю пленницу в воду и отвинчиваю клапаны лодки. Со свистом выходит воздух и лодка, сморщившись, превращается в сдутый резиновый матрас. Издалека зудит чей-то мотор. Звук нарастает. Через пару минут из-за поворота показывается казанка. Поравнявшись со мной, мужик в тельняшке глушит движок и, развернувшись на месте, кричит:

– Борода, гляди! – Поднимает со дна моторки белое, похожее на березу, бревно и с трудом выжимает его на вытянутых руках. Я не сразу понимаю, что это бревно – гигантский судак. Я таких судаков никогда не видел. Через секунду, опомнившись, иду к реке и достаю вместе с садком своего сазана:

– Гляди, моряк! Он смотрит на сазана и на меня, потом, швыряет рыбину на дно лодки и хохочет. Хохочу и я. Когда мы успокаиваемся, мужик в тельняшке оказывается возле берега:

– Надо отметить! Борода!

– Дело, моряк.

– Газуй по этой дороге прямо вдоль берега, через два километра станица, мой дом второй у реки.

– Слушай, моряк, не хочу в дом. Давай прямо здесь.

– А у тебя есть?

– Есть.

Упрашивать мужика долго не пришлось. У него с собой помидоры. У меня щучьи котлеты, краюха хлеба и бутылка водки. «НЗ» из Москвы.

Пили из одной жестяной кружки. После первой я спросил:

– На что ты его?

– Жерлица. – Ответил моряк: – Жерлицу на карасика. Вчера поставил. Слышал, как он в омуте бьет. Ну, думаю, чертяка завелся. И поставил. А ты своего?

– На червяка…

Познакомились после третьей. Моряка звали Ганей.

– Вообще-то моя кличка Крюк. – Добавил моряк и усмехнулся. По имени давно не обращались… Все Крюк да Крюк.

– Что, из-за рыболовной твоей страсти? – поинтересовался я, закусывая помидором.

– Ясное дело. – Согласился моряк. – Ну, теперь полегчало. Хоть поделился. Сколько рыбы не словил, а такую впервые.

– И я впервые…

– Ну, давай еще по одной, чтоб не стала последней…

Мы допили бутылку. Моряк пожевал мою котлету:

– Щучьи?

– Точно.

– Сам словил?

– Обижаешь…

– Ладно, борода, будешь еще, заходи. Мой дом второй у речки. Спросишь Крюка, каждый покажет.

Он сел в лодку и, оттолкнувшись от берега, дернул шнурок движка. Вместе с рокотом мотора, когда лодка скрылась за поворотом, до меня донеслась казацкая песня. Моряк Ганя Крюк пел. Я подумал, что и мне стало легче. Сам бог послал нас друг другу, одарив перед встречей знатным уловом. Поделиться, и вправду, хотелось. Я понимал, что мои дамы выскажут восхищение сазаном, но просмаковать удачу с рыбаком – это совсем другое дело.