Александра Горовиц - Собака от носа до хвоста. Что она видит, чует и знает Страница 9

Таким образом, взгляд собаки в глаза человека мог стать одним из первых шагов к ее одомашниванию: мы выбираем тех животных, которые смотрят на нас. А потом делаем очень странную вещь: начинаем их изменять.

Надпись на клетке гласила «Нечистокровный лабрадор». (Все собаки в этом приюте назывались нечистокровными лабрадорами.) Однако один из родителей Пумперникель явно был спаниелем — у нее гибкое тело, шелковистая черная шерсть и мягкие уши, обрамляющие морду. Во сне она напоминала медвежонка.

Вскоре на хвосте у нее отросла длинная шерсть, и Пумперникель превратилась в ретривера. Потом мягкие завитки на брюхе стали жестче, и я решила, что Пумперникель — отпрыск ньюфаундленда. С возрастом у нее отросло брюшко, и Пумперникель стала похожа на бочонок: значит, все-таки лабрадор; ее хвост, как флаг с бахромой, — помесь лабрадора и ретривера; она может мгновенно перейти из состояния покоя к бурной деятельности, значит, она — пудель. Пумперникель кудрявая и кругленькая — несомненно, она потомок овчарки, согрешившей с хорошенькой овцой.

Пумперникель уникальна.

Первые собаки были, конечно, нечистокровными: их размножение никто не контролировал. Но большинство современных собак, дворняжек и породистых, — это результат многовекового скрещивания, проходившего под строгим наблюдением. Результатом стало множество подвидов собаки, которые различаются строением тела, размерами, продолжительностью жизни, темпераментом и навыками.[12] Общительный норидж-терьер (вес — четыре килограмма, двадцать пять сантиметров в холке) весит столько же, сколько одна голова очень спокойного нью-фаундленда. Прикажите мопсу принести мяч, и он удивленно взглянет на вас; бордер-колли не придется просить дважды.

Хорошо знакомые нам различия между современными породами не обязательно были достигнуты намеренно. Над некоторыми поведенческими чертами и физическими признаками (например, умение приносить добычу, малый рост, туго свернутый хвост) поработали селекционеры, остальные появились сами собой. Дело в том, что гены, кодирующие признаки, в том числе поведенческие, объединены в кластеры. Выведите несколько поколений собак с особенно длинными ушами — и вы увидите, что у них много других общих черт: сильная шея, меланхолический взгляд, крепкие челюсти. Псы, «сконструированные» для быстрого или долгого бега, сплошь длинноногие. Длина ног этих собак равна глубине их грудной клетки (например, у хаски) или больше нее (у борзых). А у собак, которые идут по следу (скажем, у такс), длина лап меньше глубины их грудной клетки. Сходным образом, развитие определенной поведенческой черты неизбежно влечет за собой ряд последствий. Выведите собаку, необыкновенно чувствительную ко всякому движению (с избытком фоторецепторов-палочек в сетчатке глаза), — и вы вполне можете получить нервное, легковозбудимое животное. Скорее всего изменится и внешность собаки: вероятно, у нее будут большие, выпуклые глаза, способные хорошо видеть в темноте. Иногда полезные признаки появляются случайно.

У нас есть свидетельства о существовании собачьих пород около пяти тысяч лет назад. На древнеегипетских изображениях встречаются по крайней мере две разновидности псов: первые похожи на мастифов, у них крупные головы и тела (они могли быть сторожевыми); вторые — это изящные собаки с закрученными хвостами (вероятно, они помогали людям охотиться).[13] Селекция долгое время не выходила за рамки этих двух специализаций. К ХVI веку к сторожевым и охотничьим собакам прибавились гончие, ищейки, терьеры, овчарки. К ХIХ веку возникли клубы, стали проводиться выставки — и начался бум собаководства.

Многочисленные современные породы возникли, вероятно, в течение последних четырехсот лет. В регистре Американского клуба собаководства (American Kennel Club) значатся почти полторы сотни пород, сгруппированных по «профессиональному» признаку.[14] Охотничьи собаки делятся на подружейных; гончих и борзых; терьеров. Есть также пастушьи породы, «неохотничьи» и комнатно-декоративные. Собаки, выведенные для охоты, в свою очередь, подразделяются на группы в зависимости от их роли (пойнтеры указывают на дичь, ретриверы приносят ее, афганские борзые изнуряют погоней); типа добычи (терьеры охотятся на крыс, харриеры — на зайцев) и «рабочей среды» (бигли охотятся на суше, спаниели плавают).

В мире существуют и сотни других пород. Они различаются не только по своему предназначению, но и по экстерьеру: по размеру и форме тела, а также головы, типу хвоста, шерсти, окрасу. Если вы захотите завести чистокровного пса, то получите огромный список, в котором обозначено все, начиная с ушей и заканчивая темпераментом щенка. Хотите длинноногую короткошерстную собаку с массивными челюстями? Взгляните на датского дога. А может, вам нравятся курносые псы со шкурой в складках и закрученным хвостом? Обратите внимание на мопса. Выбирать породу значит выбирать между наборами антропоморфных суждений, описывающих качества собаки. Вы получаете не просто пса, а животное, которое «исполнено достоинства, благородно, серьезно, рассудительно и надменно» (шарпей), «жизнерадостно и энергично» (английский кокер-спаниель), «сдержанно и проницательно» (чау-чау), «склонно к безудержному веселью» (ирландский сеттер), «исполнено сознания собственной значимости» (пекинес), «обладает безумной отвагой» (ирландский терьер), «уравновешенно» (фландрский бувье) или — вы удивитесь — является «квинтэссенцией собаки» (бриар).

Любители собак, возможно, удивятся, услышав, что классификация пород в зависимости от их генетического родства не совпадает с классификацией, предлагаемой Американским клубом собаководства. Так, керн-терьеры — родственники гончих; геном овчарки сходен с геномом мастифа. Геномный анализ ниспровергает и веру большинства людей в то, что собаки похожи на волков. Длинношерстные, с загнутыми хвостами, хаски «роднее» волкам, чем немецкие овчарки. А басенджи, у которых нет почти никакого сходства с волками, тем не менее еще ближе к ним. Это доказывает, что экстерьер — почти случайный эффект селекции.

Собачьи породы представляют собой относительно замкнутые генетические популяции — их генофонд не пополняется извне. Чтобы собака могла считаться представителем определенной породы, к ней должны относиться оба ее родителя. Любые физические изменения у потомства могут возникнуть только в результате случайных генетических мутаций, но не смешивания с другими генофондами, что обычно случается, когда животные (в том числе люди) спариваются. Мутации, вариации и смешивание, впрочем, обычно во благо популяции, так как предотвращают возникновение наследственных заболеваний. Вот почему чистокровные собаки, родословную которых можно проследить на протяжении многих поколений, обычно более восприимчивы ко многим недугам, чем метисы.

Достоинство замкнутого генофонда в том, что он позволяет ученым составить карту генома отдельных пород собак. Исследователи уже расшифровали геном боксера, определив последовательность примерно девятнадцати тысяч генов. В результате ученые начинают вычислять генетические вариации, которые определяют отдельные черты собаки и заболевания — скажем, нарколепсии (внезапной потери сознания), которой подвержены, например, доберманы.

Еще один плюс изолированной генетической популяции заключается в том, что животное, принадлежащее к ней, считается относительно «надежным»: можно выбрать дружелюбного пса, любимца всей семьи, — или же замечательную сторожевую собаку. Но все не так просто; собак, как и людей, определяют не только их гены: животные испытывают воздействие внешней среды. Геном определяет развитие нервной системы собаки и ее физическое развитие. Это отчасти обусловливает то, к каким факторам восприимчиво животное, а они, в свою очередь, оказывают влияние на дальнейшее развитие собаки. Поэтому псы не являются точными копиями своих родителей. В довершение всего неизбежна генотипическая изменчивость. Даже клон вашей любимой собаки (если вам придет в голову ее клонировать) не будет идентичен оригиналу: жизненный опыт собаки определяет то, какой она станет.

Поэтому, хотя люди и попытались «конструировать» собак по своему вкусу, то, какими мы видим их сейчас, во многом чистая случайность. «Какой породы ваша собака?» — вот вопрос, который я нередко слышу и, в свою очередь, задаю другим людям. Эта игра кажется мне очень увлекательной, хотя найти отгадку невозможно.[15]

Хотя этой теме посвящено много книг, никто из ученых еще не сравнивал поведение различных пород. В рамках такого эксперимента понадобилось бы целиком контролировать среду, в которой обитает животное, обеспечивать ему взаимодействие с совершенно одинаковыми объектами и равную степень общения с людьми и сородичами, и так далее. Я не хочу сказать, что разница между породами минимальна или ее вовсе не существует: собаки разных пород, несомненно, поступят по-разному, если, скажем, вблизи пробежит кролик. Но нельзя гарантировать, что пес (чистокровный или нет — все равно), увидев кролика, всегда будет вести себя определенным образом. Ту же самую ошибку мы совершаем, когда объявляем некоторые породы собак «агрессивными» и делаем их объектами законодательного регулирования.[16]