Катерина Демина - Дети и деньги. Что разрешать, как запрещать, к чему готовиться Страница 6

(В этот момент в голове у меня начинает мигать лампочка, на которой написано: «травма». Но пока развивать эту линию рано.)

Понятно, что когда мама убеждена, что обеспечивает своим детям независимое существование в будущем, – до гуляний ли тут!

А недавно я познакомилась с другой мамой, у которой трое детей, чудесный муж и все хорошо. Но средний мальчик страдает дислексией и дисграфией (то есть не может читать и писать). И она тоже таскает его по всяким занятиям. Но! Это все ему в радость, мальчику восемь лет (а не три года), он делает небывалые успехи на гимнастике и акробатике, с удовольствием играет на аккордеоне, рисует и лепит. Ему это в кайф. Со своей стороны могу сказать, что весь этот комплекс – самое лучшее средство от вышеупомянутых нарушений. Мама, правда, слегка замотана, потому что няни с шофером у нее нет, но она всем довольна и считает такое времяпрепровождение самым правильным.

Как везде и во всем, в этой теме важна мера и степень . Для трех-шестилетнего ребенка, посещающего детский сад, оптимальным режимом будет ежедневная дополнительная прогулка, а в выходные – посещение театра, выставки или бассейна. Самым главным развивающим и стимулирующим фактором для малышей является ИГРА. Просто игра – во что угодно. И с кем угодно.

Прицельно учить детей до шести (на самом деле до семи) лет читать – абсолютно лишнее. Вы потратите кучу времени и сил на то, что в соответствующий момент они усвоят сами и практически без усилий. Помните, я выше писала про приучение к горшку? Тот же самый механизм: у детей младше шести лет просто отсутствует аппарат для распознавания символов. Не сформированы соответствующие области мозга. Именно поэтому многие дети в четыре года уже прилично пишут, но категорически отказываются читать.

(И это говорю вам я, которая читать научилась в четыре с половиной года. А все почему? Потому что больше заняться было нечем. Телевизора не было, я той зимой болела, в сад не ходила. Зато были деревянные кубики с буквами и выученная наизусть книжка с картинками. Одна.)

Теперь о стоимости. Мне кажется довольно диким, что некоторые мамы отказывают себе в дополнительном визите к парикмахеру, потому что все деньги вложены в «образование детей». Уверяю вас, все эти чудесные занятия к образованию имеют весьма отдаленное отношение. Интересно – да, безусловно. Ребенок занят, не ноет, есть некая иллюзорная вероятность, что он потом будет так же прилежно заниматься дома – ну, с некоторой натяжкой, соглашусь. Но отказывать себе в удовольствиях, в новой кофточке, в посиделках с подругами в кафе, утешаясь тем, что ребенок зато «развивается»… Похоже, есть в этом всем нечто невротическое.

Совсем другое дело, когда второклашка остается после уроков в школе, чтобы заниматься бальными танцами за символическую плату. Или за не очень символическую – если вы можете себя это позволить. Но иногда детям эти занятия в тягость, они ходят из-под палки, особенно почему-то это касается занятий музыкой. В этом случае стоит притормозить и спросить себя: «Зачем я это делаю? Почему для меня важно, чтобы мой ребенок играл на скрипке? Может, я сама с удовольствием занялась бы бальными танцами, да нет ни времени, ни сил, а так хоть ребенок реализует мои мечты?»

Это очень опасное построение называется «нарциссическое расширение», когда мы воспринимаем ребенка не как отдельного человека, а как продолжение себя. Папа не смог поступить в МГУ – так пусть сын исполнит папино предназначение. А то, что сын – кромешный гуманитарий и на мехмате ему делать нечего, – вопрос десятый, как-нибудь образуется.

Если вы поймали себя на подобных мыслях, очень вам рекомендую найти поначалу такой формат занятий, где вы тоже могли бы заниматься вместе с ребенком. Заодно и узнаете, кто на самом деле любит лепить из глины.

Глава седьмая, в которой мы договоримся о стоимости домашнего задания

Поступление в школу – совершенно особый этап в жизни каждой семьи. В садик многие дети не ходят, кто-то с бабушкой сидит, кто-то с няней, в общем – можно до поры до времени избегать тесного контакта с обществом. В школу ходят все. В системной семейной терапии даже принято обозначать поступление старшего ребенка в первый класс как стадию «размыкания семейных границ и контакта с социумом». На родителей сразу обрушивается множество проблем самого разного порядка: от покупки формы и учебных принадлежностей до организации сопровождения и питания в школе. И конечно, финансовые вопросы.

Домашнее задание – оно чье?

При подготовке этой книги я провела небольшой социологический опрос в Интернете, задавая один и тот же вопрос на нескольких «родительских» и «семейных» сайтах: о чем вы хотели бы прочесть в книге на тему «Дети и деньги»? На первом месте по результатам голосования в Сети оказалась проблема: платить или не платить детям за домашнюю работу, в самом широком смысле, как за школьные задания, так и за работу по хозяйству. По частоте возникновения на форумах и конференциях эта тема также лидирует. Хотя, казалось бы, в чем проблема? Хочешь платить – плати, не хочешь – ищи другие способы воздействия на непокорное чадо.

Существует несколько вариантов решения этого вопроса.

Метод «пряника». Все очень просто: за пятерки-четверки платим заранее оговоренную сумму, за двойки – вычитаем. Тройки считаются нейтральной оценкой и не оплачиваются совсем. Некоторые продвинутые родители используют еще и «повышающий и понижающий коэффициент»: допустим, русский язык-литература-история дочке даются легко – за них платим только половину суммы. А труд-изо-физкультуру вообще за работу не считаем. Пятерку за контрольную по математике оплатим вдвое, за четвертные оценки – или дорогие подарки, или большой нагоняй с огромным штрафом (хорошо, если не с тюремным заключением).

Сын пришел из школы и рассказывает: «Мам, представляешь, Алиске мама предложила iPhone купить, если четверть без троек закончит. А она так скривилась и говорит: «Это что, мне целый месяц домашку делать что ли? Мне папа его и так на Новый год подарит».

Метод «кнута». Понятно, зеркальный вариант: за пятерки-четверки не платим ничего («Учиться – это твоя святая обязанность, это то, что ты и так должен делать по закону»), за двойки-тройки лишаем карманных денег.

И тот и другой метод, как мне кажется, ничего, кроме вреда, не приносит. Будем исходить из допущения, что дети любознательны от природы и учиться им должно быть интересно по умолчанию. Но вот приходит такой любопытный Буратино в первый класс, а там…

В основном – скука смертная. Сиди прямо, в окно не смотри, пиши палочки, не разговаривай (это вообще за пределами моего понимания. Раздумывая, куда бы отдать учиться моего сына, я отчетливо понимала, что если его попытаются заставить молчать 40 минут – его просто разорвет. И исходила из этих условий задачи . Ни тебе рассказов об интересных вещах, ни сочинений на вольную тему. Самое классное, по идее, должно происходить на уроках труда и рисования – ан нет, опять все делаем по заданию, по шаблону, и можно получить «два» за рисунок. Опять же – этот факт, на мой взгляд, находится за гранью добра и зла.

И вот он сидит, мечтает, ждет, пока кончится эта мука, пропускает мимо ушей все, что говорит монотонно учительница.

А может, он ее смертельно боится, потому что она кричит, как пьяная, или бабахает об стол журналом или указкой? Или родители вчера вечером ругались на кухне, а вдруг они совсем поругаются? До учебы ли тут?

Я была круглой «колышницей» в первом и втором классе. Весь дневник был исписан замечаниями: «Читала на уроке!!! Читала на уроке – поведение 2!!! Родителям срочно прийти в школу!» А я смертельно боялась нашу башнеподобную классную, которая носила фиолетовое кримпленовое платье и огненно-красную «халу» на голове и орала так, что, казалось, глаза лопнут. В классе было 45 человек, половина из «неблагополучных семей». И я сбегала в единственное известное мне с четырех лет убежище: в книжку. Прятала в парту «Школу» Гайдара, «Алису» Кира Булычева – и отключалась полностью, не слышала и не видела вокруг себя ничего. Когда отобрали «Школу», я поплакала и простилась с книжкой. Но «Алиса» была из папиной служебной библиотеки – пришлось открываться родителям. В середине второго класса я заболела и попала в больницу, на всю третью четверть. И меня, наконец, забрали из ненавистной 61-й спецанглийской школы и перевели в обычную, во дворе. Где я немедленно стала круглой отличницей.x