Роберт Тома - Второй выстрел Страница 11

Сюзанн. — Ну да, понимаю, конечно.!

Оливье. — Успокоившись, что все идет по плану, он затаится где-нибудь тут поблизости в ожидании ночи…

Сюзанн. — Какой идиот!

Оливье. — Никогда не недооценивай противника, Сюзанн. Одно из полицейских правил! Как и мы, он рассчитывает на успех… И я думаю, что он далеко не глуп.

Сюзанн. — Объясни мне, что я должна делать. У нас есть еще несколько часов. Я не должна струсить.

Оливье. — Слушай внимательно. Мой план прост и логичен и именно этим он и хорош. (Подходит к столу и достает из его ящика револьвер.) Держи… Этот револьвер принадлежал моей бедной матушке… Впрочем, она им так никогда и не воспользовалась. Она купила его в Индии, то ли в тридцать четвертом, то ли в тридцать пятом, не помню. Таким образом, полиция только зря потратит время на поиски его владельца. Он очень маленький и легко поместиться в твоем кармане… Вот здесь! (Сюзанн кладет его в карман.) Теперь, как ты должна действовать… Он входит. Смотри. (Играет роль Патриса.) Добрый вечер! Ответь ему.

Сюзанн. — Гм… «Добрый вечер»… Вот деньги, негодяй! И чтоб мой муж тебя больше не видел, иначе….

(Опрокидывает ящик и деньги.)

Оливье, естественен. — Нет! Нет! И нет!

Сюзанн. — Почему? Что-нибудь не так?

Оливье. — Если ты ему отдашь или даже только покажешь деньги, он их схватит и только его и видели! И ты думаешь, что я брошусь ночью его догонять, чтобы отобрать миллионы?

(Снова складывает деньги в ящик.)

Сюзанн. — Н-да… Ну так а как же?

Оливье. — Твоя главная задача — задержать его, занять беседой, предложить ему что-нибудь выпить, короче, заставь его сесть именно сюда.

(Берет большой шотландский плед и бросает его на указанное им место.)

Сюзанн. — А плед зачем?

Оливье. — Послушай… не заставляй меня пугать тебя… Если случайно… несколько капель крови…

Сюзанн. — Крови! Нет! Нет! Я не смогу…

(Бросает револьвер и отходит в другой конец комнаты.)

Оливье. — Неблагодарная! Я стараюсь изо всех сил, чтобы тебе помочь. Ты, наверное, так не ломалась, когда проломила череп своему первому мужу!

Сюзанн. — О! Оливье! (Плачет.)

Оливье. — Прости меня! Но я, как и ты, весь на пределе.

Сюзанн, неожиданно твердо. — Оливье, все это из-за меня. Я сделаю все, что ты говоришь, раз так надо. Я проведу его сюда… Вот так…,

(Оливье садится, Сюзанн рядом. Но, почувствовав, что села на револьвер, вскрикивает.)

Оливье. — Итак. Теперь тебе нужно пару минут, чтобы пустить в ход твои чары. Не кричи! Разве только для того, чтобы сказать обо мне что-нибудь плохое! Или, что еще лучше, позволь ему поцеловать себя! Смотри и слушай! Это наша цель! Ты прижимаешься к нему, он тебя целует… В шею… Кстати, одна небольшая деталь, для ясности — убить его должна ТЫ! Именно ты! Не артачься! Смотри… (Оливье, изображая Патриса, целует ее в плечо, берет руку Сюзанн, которая держит пистолет и приставляет к сердцу.) Паф! Он этого не ждал! Прямое попадание! Убит на месте! Падает на диван… Привлеченный выстрелом, я возвращаюсь! Твоя роль окончена. Остальным займусь я. Ты все хорошо поняла?

Сюзанн. — Да. Очень хорошо. Все вполне логично… Прижимаюсь к нему… К тому же, он еще вчера хотел меня поцеловать… Значит будет снова пытаться это сделать…

Оливье. — Нам это только на руку!

Сюзанн, в бешенстве. — Я убью его, убью, убью!

(Идет к столу, чтобы выпить большой бокал какого-то крепкого напитка, кладет револьвер.)

Оливье. — Не пей слишком много… а то нервы не выдержат… Не забывай, что твое спокойствие и раскованность — залог нашего успеха.

Сюзанн. — Моя раскованность!!

Оливье. — Сюзанн… Покажи-ка мне, как ты ходишь раскованно!

(Идет по сцене, довольно жалко переваливаясь с боку на бок: смешно смотреть.)

Оливье. — Отлично! Если ты будешь так ходить… он ничего не заподозрит.

Сюзанн. — Ты прав. Я уже вижу его мертвым… (Пауза.) А что ты собираешься сделать с телом?

Оливье. — Катер.

Сюзанн. — Катер?

Оливье. — Наш катер. Я переношу тело на катер и поднимаю якорь. В открытом море я снимаю с него одежду, по которой его можно опознать; обливаю ее бензином и сжигаю. Затем, крепко привязав тело к старому мотору, который валяется у меня в кабине, выбрасываю его за борт, таким образом предоставляя ему все шансы быть пойти на корм рыбам.

Сюзанн, отодвигаясь. — Что же буду делать здесь я, пока ты расправляешься с телом там?

Оливье. — Ничего… Следи за домом. Будь готова к любым неожиданным визитам. Для всех я отправился в море рыбачить…

Сюзанн. — А если… Я это так говорю… а?

Оливье. — Да говори! Маленькая песчинка может заклинить и отлично отлаженную механику!

Сюзанн. — … А если эта чокнутая домработница придет, ну я не знаю…, навестить меня, сказать мне что-нибудь…попросить

Оливье. — Слушай, веди себя естественно: «Мой муж на рыбалке». Приготовь сковороду для рыбы.

Сюзанн. — Я поняла…

Оливье. — Нужно, чтобы ты забыла кто ты, чтобы ты спрятала все твои чувства, когда мы будем расправляться с этим негодяем.

Сюзанн. — Ты прав. Я убью его хладнокровно, без всяких эмоций. Как машина. И лишь осуществив наш план, я оживу… Это будет идеальное преступление. Без песчинки! Один лишь выстрел… Так надо!

Оливье, в шутку, пытаясь ее успокоить. — К тому же, убив его, мы сэкономим двадцать миллионов. (Она улыбается.) Сюзанн, давай повторим еще раз… Возьми револьвер, положи его в карман. Вот так! (Она выполняет его команды.) Хорошо. Он входит… (Разыгрывают роли Патриса и отважной Сюзанн.) «Добрый вечер!»

Сюзанн. — «Добрый вечер!»

Оливье. — «Деньги при тебе?»

Сюзанн. — «Да… Присаживайся!»

(Раскованно прохаживается по комнате.)

Оливье. — «Спасибо!»

(Садится с дерзким видом, как это сделал бы Патрис. Довольно неловко, пытаясь быть развязной, Сюзанн подсовывает под него плед.)

Сюзанн. — «Выпьешь чего-нибудь?»

Оливье. — «Как ты мила сегодня! Приятный сюрприз!» (Целует ее и кричит…) Ну стреляй же, стреляй… пора… Стреляй.

(Игра с револьвером.)

ПОЛНАЯ ТЕМНОТА.

КОНЕЦ ТРЕТЬЕГО ДЕЙСТВИЯ

Четвертое действие

Ночь…

Появляется Оливье, зажигает лампы. Смотрит на часы.

Заряжает револьвер и зовет.

Оливье. — Скоро десять. Спускайся… Давай. (Появляется Сюзанн.) Как ты себя чувствуешь?

Сюзанн. — Вполне спокойно. Я тебя не подведу. Тебе и так со мной досталось, не так ли?

Оливье, подходя к ней. — Ш-ш-ш! Я люблю тебя!

Сюзанн. — Ты это доказываешь. Я тоже люблю тебя!

Оливье. — Ты это уже доказала! (Достает из портмоне обрезок магнитной ленты, улыбается и кладет обратно.) Да! Револьвер! (Идет к бюро, чтобы его достать.) Заряжен! Осторожно, я снял предохранитель! Держи…

(Она берет его.)

Сюзанн. — Значит мне достаточно лишь нажать на курок?

Оливье. — Ну да… (Она кладет его в карман.) Очень хорошо! Теперь я демонстративно выхожу, чтобы он это видел… Ты встретишь его с улыбкой… Не показывай ему деньги сразу… (Указывает на ящик, где они лежат.) Ты достанешь их только, если он попросит тебя показать…

Сюзанн. — Я знаю… Главное, чтобы он сел рядом… и не промахнуться… (Дрожит.) О! Он попытается меня поцеловать…

Оливье. — Не заводись.

Сюзанн. — Поцелуй Иуды!

Оливье. — Он это сделал всего лишь за тридцать серебряников.

Сюзанн, с улыбкой. — Все дорожает.

Оливье. — Ни пуха, ни пера… Расслабься… Мы ликвидируем мерзкое, ядовитое насекомое, вот и все…

Сюзанн. — Я словно в тумане… Точно все это происходит не со мной, а с кем-то другим, а я сама, устроившись в этом кресле, наблюдаю со стороны, как какая-то, похожая на меня женщина, сжимает в кармане револьвер.

Оливье. — Во всяком случае, если в тот момент, когда тебе надо выстрелить, твое сомнамбулическое состояние пройдет, вспомни сразу же, что срыв нашего плана может стоить тебе двадцати лет тюрьмы.