Как стать злодеем (СИ) - Байдалин Братислав Страница 3

— Ай! Отпусти! — взвизгнул он и отдёрнул руку назад. Генри посмотрел на пальцы: на них остались слегка кровоточащие ранки. — Чего кусаешься?

На эти слова растение лишь снова разинуло пасть.

Генри подошёл к зеркалу и уставился на своё отражение. Несмотря на то, что его голову покрывали зализанные к затылку листья, прям как у плакучей ивы, это обстоятельство его ничуть не смущало. Он давно свыкся со своим новым обликом. С минуту он глядел в свои глаза и мысленно повторял: «В тот раз у тебя почти получилось, Генри. Почти!», после чего уселся за письменный стол и включил настольную лампу. Он вынул из верхнего ящика большую тетрадь, которая служила ему в качестве личного дневника и, вооружившись ручкой, принялся записывать прошедший день.

Глава 2. Селтфосс

Вечерело. Постепенно воды атлантического океана сменились с голубого цвета на иссиня-чёрный.

Три подводные лодки, словно гигантские киты, неспешно плыли, чуть высунувшись над поверхностью воды. Они держали курс на белый густой туман впереди. За этой молочной пеленой виднелись очертания высокой горы: то был вулканический остров. На нём не росло ни травинки, вообще не было какого-либо намёка на жизнь, а берега покрывал черный песок в стать склону тысячелетия назад потухшего вулкана.

Ещё немного подлодки плыли по поверхности, а затем плавно, одна за другой, погрузились под воду. Освещая темноту прожекторами, они плыли дальше, пока впереди не показалось круглое отверстие — вход в подводный туннель, ведущий прямо под вулкан. Подлодки смело вошли под его мрачные своды и уже через минуту всплыли на поверхность озера внутри огромной пещеры.

В пещере было довольно светло благодаря не одному десятку ламп, свисающих с потолка, словно груши на верёвочках.

На бетонном берегу озера стояли двое — мужчина и женщина. Они ожидали прибытия подлодок. И поэтому, когда те вынырнули из воды, мужчина, невзирая на свою горбатость и явно преклонный возраст, принялся устанавливать спусковые трапы к носу каждой субмарины. Затем он вернулся на место возле женщины и вместе с ней уставился на люк ближайшей подлодки.

Через мгновение он откинулся и оттуда вылез человек в чёрном обмундировании с золотыми пуговицами; это был капитан судна. Он взглянул на берег и крикнул:

— Гортензия! Артур! Принимайте новеньких! — Капитан заглянул в люк и злобно зарычал: — Эй, вы, живее пошевеливайтесь! Вещи оставьте, их доставят отдельно в предоставленные вам комнаты.

Послышалось чьё-то недовольство, и из люка показалась голова парня с тёмными растрёпанными волосами, которого звали Мэт Маккинли.

— О-ох, — простонал он, — неужели прибыли? Поверить не могу, что я это перенёс. Вроде большая подлодка, а каюты такие тесные…

— Жаловаться будешь потом, парень, — прервал его капитан. — Давай, вылезай. Не задерживай остальных. Эй, а это что? Я же сказал оставить все вещи на судне! — недовольно воскликнул он, заметив электрогитару за спиной Мэта. — Их доставят отдельно.

— Но это моя гитара, я всегда ношу её с собой, куда бы не пошёл.

— Меня это не волнует. Таковы правила. Давай её сюда.

— Но я не могу без неё, — запротестовал парень. Она словно часть меня. Она…

— Живо! — приказал капитан.

Мэт презрительно фыркнул, но всё же подумал, что лучше подчиниться. Скрепя сердце, он снял гитару, перекинутую ремешком через грудь, и отдал в руки капитану.

— Если с ней что-то случится… — Чёрненькие глазки Мэта предупредительно сверкнули.

На корпусе двух других подлодок тоже появилось по капитану, и не менее сурово крикнули в люк, приказав своим пассажирам поскорее выметаться на берег.

Вскоре на берегу собралось около двух сотен человек, облачённых в чёрно-золотые или сине-серебряные плащи. Все так плотно столпились, что, казалось, невозможно было хотя бы раз не наступить соседу на ногу. В воздухе стоял гул множества голосов, но все они вмиг стихли, стоило лишь вмешаться высокой женщине.

— Тихо! — грозно выкрикнула она, и её голос незамедлительно отозвался эхом в стенах пещеры: «Тихо! Тихо! Тихо!»

На секунду показалось, что огромные сталактиты вот-вот сорвутся с куполообразного свода. Но толпа утихомирилась, и теперь всё внимание было обращено к женщине.

— Приветствую вас, первокурсники. Меня зовут Гортензия Гриндилоу, — представилась она. — Я — декан факультета прислужников, а также преподаватель по истории зла. Скоро начнётся банкет по случаю начала учебного года. Каждый из вас был зачислен на один из двух факультетов — факультет злодеев или, кхм, мой. Сразу хочу обратиться к моим будущим студентам.

Первокурсники, облачённые в синие с серебром плащи, навострили уши.

— Вам не стоит стыдиться своего факультета. Во все времена прислужники были неотъемлемой частью зла. Ни один настоящий злодей не мог обойтись без поддержки верного подданного. И Селтфосс поможет вам найти своего покровителя, в услужение которому вы поступите и будете следовать за ним во всех его злых делишках. А сейчас — все за мной.

Деканесса уже было собралась направиться к выходу из пещеры, как вдруг горбач, стоящий рядом с ней, намекающе прокашлялся.

— Совсем забыла представить, — спохватилась она и покачала головой. — Это — Артур Фичетт, смотритель нашего университета. Наверное, самый лучший смотритель за всю историю Селтфосса.

Артур Фичетт довольно улыбнулся: ему льстили слова коллеги. Сам по себе смотритель был очень горбат, причём настолько, что походил на шахматную фигуру коня. Смотрел он на всех исподлобья, отчего взгляд его казался всегда тяжёлым. Поправив свою клетчатую накидку, он тряхнул обвисшими щеками и обратился к первокурсникам хриплым голосом:

— Разбейтесь на пары. Проход впереди не больно широкий.

Уже совсем скоро первокурсники шли за деканессой и смотрителем по длинному коридору, сопровождаемые тенями, скользящими вдоль стены.

— Стойте! — неожиданно скомандовал Фичетт, когда коридор впереди разветвился направо и налево. Змейка из парней и девушек встала на месте. — Нам сюда!

Горбач указал тростью в руке на проход справа, над аркой которого дугой была выгравирована надпись «ЖЕРЛО ПЕРЕМЕЩЕНИЙ». Над проходом же слева тоже была гравировка, но со словами «НОРЫ ГРЕМЛИНОВ».

— Что ещё за Жерло перемещений? — спросил кто-то из толпы.

— Скоро узнаете, — ответил смотритель, не оборачиваясь. — Немного терпения.

— А кто такие гремлины? — донёсся до Фичетта женский голос. Но старик не успел ответить. Вместо него это сделал Мэт Маккинли, который шёл прямо за ним.

— О! Да неужели здесь кто-то не знает, кто такие гремлины? Так… Выполняют мелкие поручения и вообще всю самую грязную работу. Для настоящих злых дел уж точно негодны. Жалкие, я вам скажу, создания.

Ох, лучше бы Мэт этого не говорил, а промолчал. Но он был опечален тем, что его любимая гитара сейчас не с ним, поэтому дал волю эмоциям и слегка сорвался. Фичетта этот факт мало волновал, но последняя фраза парня так сильно его взбудоражила и зацепила за живое, что он мгновенно развернулся и с яростью стал лупить Мэта тростью.

— Ах, жалкие создания, говоришь! Ну, я тебе сейчас покажу, кто тут жалок!

— Прекратите… Ай! Больно ведь! — кричал Мэт, прикрываясь руками. — Я же только сказал, как есть на самом деле.

— На самом деле? На самом деле! Сейчас я выбью дурь из твоей башки!

Близстоящие первокурсники с выпученными глазами смотрели со стороны и не знали — стоит ли вмешиваться? А вот мадам Гриндилоу точно знала, что не стоит. Она с хладнокровием наблюдала за происходящим, не выказывая ни единой эмоции, словно всё так и должно быть.

Прежде, чем успокоиться, смотритель последний раз стукнул парня тростью и прорычал:

— Это послужит тебе уроком. Будешь знать, как уважительней относиться к моим маленьким помощникам. Ты меня понял, парень?

Мэт поспешно кивнул и решил, что впредь будет держаться подальше от этого сумасшедшего. А Фичетт приказал снова всем встать в строй и следовать дальше.