Как стать злодеем (СИ) - Байдалин Братислав Страница 4

— А когда мы сможем увидеть гремлинов? — снова донёсся из толпы женский голос.

— Увидите. Но уж точно не сегодня. Сейчас они отдыхают в своих норах: у них выдался тяжёлый денёк. Знаете ли, вся эта суматоха с подготовкой университета к началу учебного года и праздничного банкета их изрядно вымотала. Хотя мне их ещё придётся потревожить, ведь они должны будут доставить ваши вещи по спальням.

Лицо Мэта приняло выражение беспокойства. Он представил, как его гитару несёт в своих когтистых руках какой-то жалкий гремлин, и парня пробрала дрожь.

Вскоре коридор привёл всех в самое сердце злодейского логова — жерло вулкана.

— А вот, собственно, и само Жерло перемещений, — возвестил Фичетт.

Здесь было довольно просторно. Входя сюда друг за другом, первокурсники озирались по сторонам и у них складывалось впечатление, что они оказались на дне длинной трубки. На её поверхности размещались множество прямоугольных проёмов, между которыми курсировали стеклянные кабины лифтов, способные перемещаться не только вверх-вниз, но и по окружности стены. Потому-то это место и назвали Жерлом перемещений.

Всё жерло освещалось специальной подсветкой, какую обычно используют на фасаде небоскрёбов. Взглянув ввысь, сразу сказать сколько здесь этажей было довольно непросто, так как они тянулись до самого кратера, который перекрывало большое круглое стекло.

— Ну, пойду будить гремлинов, — обратился смотритель к мадам Гриндилоу. Та кивнула, и Фичетт поспешно скрылся в проходе, из которого все пришли.

Первокурсники собрались вокруг круглого бассейна с фонтаном, представлявшем из себя несколько скульптур в центре. Самая значительная из них была выполнена из золота и изображала человека с суровыми глазами и вытянутым подбородком, который плавно переходил в козлиную бородку с завитком на конце. Рядом находилась серебряная статуя человека пониже ростом, и при этом склонившего голову. Обе же статуи стояли на чаше из чёрного мрамора, которую держали на своих хлипких плечах четверо очень знакомых Мэту существ. Безусловно, это были гремлины. На их каменных лицах было запечатлено выражение усталости и боли, а из их глаз, словно слёзы, били сверкающие струи воды. Часть девушек с особым восхищением рассматривали этих существ и вслух высказывали свои догадки, что это и есть те самые гремлины и как здорово было бы увидеть их вживую.

Мэт глянул на золотую табличку у края бассейна, которая гласила следующее: «Лорд Руфус Мрачный (1701–1779), основатель Селтфосса, и его прислужник Найджел».

— Внимание! — раздался отрезвляющий голос мадам Гриндилоу, который заставил разгудевшуюся толпу обратить на неё внимание. Позади деканессы была красивая двустворчатая дверь. Мадам Гриндилоу развернулась к ней и со словами «Селтфосс приветствует вас!» распахнула.

Незамедлительно до слуха новичков донеслись оглушительные рукоплескания: огромный зал, освещаемый вереницей уличных фонарей, в который все проследовали за деканессой, был полон людей в чёрных и синих плащах. Здесь собрался весь университет. Злодеи и злодейки, прислужники и прислужницы громко аплодировали, сидя за тремя длинными столами; четвёртый, пустующий стол, предназначался специально для первокурсников. Все столы были заставлены сверкающими золотыми тарелками, доверху наполненными разной едой: жареные цыплята, свиные отбивные, бекон и стейки, копчёная рыба, соусы, салаты из овощей и морепродуктов, шоколадные пудинги, арахис, чипсы, картофель-фри, фруктовые и овощные нарезки — в общем всё, чего душа пожелает.

Мадам Гриндилоу пригласила первокурсников присаживаться, а сама проследовала в конец зала к преподавательскому столу, за которым висел герб Селтфосса с изображением змеи, крепко опоясавшей кольцами земной шар; на гербе также имелась надпись, вышитая золотыми нитями: «Захвати мир, если сможешь» — своего рода девиз с явным вызовом в подтексте.

— Тишина! Прошу тишины! — обратилась мадам Гриндилоу к студентам, постукивая ложечкой об бокал. — К сожалению, наш многоуважаемый ректор вновь не сможет порадовать нас своим присутствием. У него как всегда много важных дел, и он очень занят.

Среди старшекурсников послышались вздохи разочарования. Ведь даже тем, кто доучился до последнего — четвёртого курса, ни разу не удалось увидеть ректора университета вживую. Он был для них загадочной личностью, о котором было известно ровным счётом ничего, кроме того, что он глава Селтфосса. Поэтому многие учащиеся даже ставили под сомнение его существование.

— Но я рада представить вам его заместителя, — продолжала мадам Гриндилоу, чуть-чуть повысив тональность, — декана факультета злодеев и преподавателя по зловещим изобретениям — Реджинальда Гиблла.

В центре зала раздался громкий хлопок и ближайшее пространство заволокло клубами серого дыма, от которого близко сидящие студенты закашляли. Но дымовая завеса довольно быстро рассеялась и взору всех предстал человек, сотрясающийся от маниакального смеха. У него был резкий орлиный профиль, грива волос, слегка редеющих у виска, кривые зубы с жёлтым налётом, а лицо гладко выбрито. Облачён декан злодеев был в белый лабораторный халат.

Гиблл перестал смеяться и состроил серьёзную мину. Сложа руки за спиной, он прошёл к преподавательскому столу и повернулся к студентам лицом.

— Ну! — было первое, что они услышали. В голосе декана чувствовался не то намёк, не то ожидание чего-то, что вот-вот должно произойти. — Ну-у! — повторил он, но парни и девушки лишь недоумённо переглянулись, всех так и подмывало спросить: «Что ну?». — Ну же, чёрт возьми! — сорвался Гиблл. — Вы будете сегодня мне хлопать или нет?!

Зал живо взорвался бурными аплодисментами. Гиблл с удовольствием слушал приятные для его ушей звуки. Хлопки постепенно начали угасать, но собственно самолюбие Гиблла требовало ещё, поэтому он жестами подначивал толпу, чтобы та продолжала рукоплескать. Наконец, вдоволь насладившись и удовлетворив самолюбие, он дождался тишины и начал свою речь:

— Во-первых, приветствую всех, кто находится сегодня в этом зале, в особенности — меня. А во-вторых, мне приятно осознавать, что Селтфосс вновь принимает в своих стенах новое поколение зла. — Взгляд Гиблла переметнулся на стол первокурсников. — Поколение, которому предстоит познать всё, что вы когда-либо слышали о зле, и то, чего вы пока не знаете о нём. И Селтфосс поможет вам в этом. Теперь я хочу обратиться исключительно к тем, кто поступил на мой факультет, то есть для злодеев.

Первокурсники в чёрных плащах с золотой вышивкой тревожно заёрзали на лавках.

— Скажите мне, какова цель истинного злодея? — монотонно спросил Гиблл.

— Захват мира! — хором ответили они, поняв, что вопрос совсем пустяковый.

— Именно! — подтвердил декан. — И отныне это должно стать вашим кредо! Вашей главной целью! Вашим смыслом жизни! Несмотря на то, что вы являетесь детьми наиболее знаменитых семей злодеев и злодеек, могу с уверенностью сказать, что доучатся до конца четвёртого курса лишь лучшие из вас, а слабаки вылетят из университета подобно пробке из-под шампанского. Также вы должны помнить: все студенты факультета злодеев — ваши будущие конкуренты за мировое господство, и не следует им давать спуску, уж вы мне поверьте. — Гиблл тяжело вздохнул. Ну и, конечно же, прислужники… Без них не может обойтись ни один злодей. Поэтому советую уже сейчас присматриваться к тем, кто сидит с вами за одним столом. Возможно, кто-то из них в дальнейшем последует за вами, станет вашей правой рукой в осуществлении зловещих и коварнейших планов.

Первокурсники замотали головами по сторонам. А вот мадам Гриндилоу ещё сильнее выпрямилась в спине и приподняла подбородок: её пробирала гордость за свой факультет.

— И в завершение моей речи, — продолжал Гиблл, — я хотел бы сказать ещё несколько слов. Прежде, чем начать наше пиршество по случаю начала учебного года, давайте все вместе споём гимн университета. Новички, которые не знают слов, просто старайтесь подпевать за старшекурсниками.