Анатолий Трушкин - Пятница, 13 число (сборник) Страница 12

Он постарел прямо на глазах, щетина сразу полезла, сгорбился, пошел к себе.

Отошел он, а запах от него остался! Я форточку открыл… подошел к нему, говорю:

– Брат, если что не так, прости.

Он ни слова! Но через минуту простил, говорит:

– Больше так никогда не делай.

Я говорю:

– Коля, я клянусь тебе! Если я еще раз когда-нибудь чем-нибудь, хоть одно дурное слово о тебе, пусть мне в голову попадет молния, пусть земля разверзнется, Коля!

Кто-то форточку закрыл.

Я думаю: «Ну земля разверзнется, ну молния в голову, но не пять же тысяч первому встречному!» И оттолкнул его.

А он такой сильный оказался, поднял меня и кинул к окну. Я, пока летел, успел крикнуть:

– Двуногий, гаденыш, считай, что ты покойник!

И тут спиной о раму ка-ак дамся – и форточка открылась…

Короче, людей надо больше любить, а не себя одного.

Ужасы

Я сам не видел это кино, но пацан один видел, он рассказывал.

Это фильм ужасов. Там пацан один шел в ночной клуб, а попал… в библи-о-теку! Он перепутал.

Входит в ночной клуб – он думал, это ночной клуб, – а там мертвая тишина. Тишина не как бывает, когда говорят: «Пиво кончилось», а вообще мертвая тишина.

Это называется «читальный зал», он потом узнал. Ни бутылок нигде, ни одной иглы – все читают.

Он хотел уйти, а забыл, где выход. Выход, где он входил, – это вход; где выход, он вообще никогда не знал.

И пацан растерялся. И он со страха, а может, съел чего-то… Короче, к нему подходят, говорят: «Тише вы!.. пожалуйста».

А он вообще ничего не говорил, он съел чего-то, он не хотел шуметь.

Пацан, который кино видел, говорит:

– Они подошли, и у него прямо ужас в глазах, волосы дыбом и судороги по всему телу.

И он решил: «Надо бежать! Или притвориться мертвым». Он решил притвориться мертвым.

Упал на пол, как мертвый… и пополз куда глаза глядят. Он ползет, думает: «Меня никто не видит». А его видят все! Они все в очках!

Он полз, полз… обернулся – кругом одни очки. Остановился и – раз! – под ним лужа. Пацан, который кино видел, говорит:

– Я думал – кровь! Сколько крови в нем!

И он обделался… пацан, который кино видел. И тот обделался, который заполз в библиотеку. Они оба обделались. Когда он мне всё рассказал, я тоже обделался, мы втроем обделались. Наверное, это кино выдвинут на «Оскара».

Пацан, который главный герой, говорит: «Не убивайте меня, я все это прочитаю!»

Они ему говорят: «Ты не умеешь читать!»

Но он умел! Он взял книгу и прочитал… название. И все увидели, как хорошо он читает… по слогам!

Он обрадовался, думал: «Вау! Я спасся!» Но это было не «вау». Его подняли на ноги, но он плохо стоял на ногах, он все время падал на голову.

Его отнесли в комнату этажом ниже. На комнате было написано «Заведующая». Он остался один на один с заведующей. Заведующая – самая главная там, она в очках уже ничего не видит.

Она подходит к пацану, он смотрит – у нее ни в носу, ни в зубах, ни в пупке ничего нет! Ни булавок, ни гвоздей. Пупка вообще не видно! Страшила такая подземная.

Пацан заплакал, хотел спрятаться, а негде, там везде одни книги.

И тут заведующая наклоняется над ним и говорит… человеческим голосом:

– Учиться надо!

И раз – под ним лужа. Пацан, который кино видел, говорит:

– Я думал, это кровь! Целая лужа крови!

И он обделался… пацан, который кино видел. А тот, который заведующую близко видел, он тоже обделался, они оба обделались. А я хотел обделаться, но не смог.

Короче, она наливает ему отраву в чашку и говорит:

– Пей!

И он выпил, он уже не хотел жить. Но это оказался зеленый чай. Но он не знал, что это зеленый чай, и обделался.

Короче, пацан этот свихнулся, его все время потом к вечеру тянуло в библиотеку… особенно в полнолуние.

Сперва ему там велели прочитать «Муму». Он прочитал всю книгу… за неделю с небольшим. Сам прочитал! Ничего не понял, конечно, очень сложно для него.

Но он заразился читать. Потом сам стал писателем… современным, даже написал стихотворение «Хорошо в библиотеке». Дальше еще чего-то.

Крышу у него перекосило, и он стал носить очки… пока без стекол.

Короче, пацаны, надо учиться, учиться и учиться, не то крышу снесет окончательно.

Пьесы

Жизнь с театром и без Комедия в двух действиях

Действующие лица

Автор.

Первый рабочий сцены.

Второй рабочий сцены.

Лиза.

Время действия – наши дни.

Действие первое

Сцена представляет собой саму себя – сцену театра. Уже выставлена часть декораций к вечернему спектаклю. Догадаться, что это за спектакль, трудно – на заднем плане висит ружье, у правой кулисы стоит трон, у левой – пластмассовый столик, на нем череп. Входят Первый и Второй, несут небольшой гроб.

ПЕРВЫЙ. Осторожнее – гроб еле живой.

ВТОРОЙ. Куда его?.. Что сегодня?

ПЕРВЫЙ. «Чайка» Чехова.

Останавливаются, думают.

ПЕРВЫЙ. Не иначе Сергея Константиновича опять осенило.

Ставят гроб на столик.

ВТОРОЙ. Как в «Гамлете»?

ПЕРВЫЙ. В «Гамлете» гроба не было.

ВТОРОЙ. А Гамлет оказался женщиной.

ПЕРВЫЙ. Гамлета веками играли так, как написал Шекспир. А Шекспир сам не понял, что написал. Если бы не Сергей Константинович, так бы и играли еще тысячу лет. В чем суть Гамлета? Он во всем сомневается, так? Он мечется, не может твердо ответить ни на один вопрос. «Быть или не быть?..» Он не знает. Значит, он?.. Женщина. А Сергей Константинович – гений.

ВТОРОЙ. Он тоже может ошибаться.

Второй оглядывается.

Мы среди декораций к СПЕКТАКЛЮ, ты отвечаешь за звук, я за свет в СПЕКТАКЛЕ. И мы еще по совместительству рабочие сцены, потому что у театра сейчас не лучшие времена. И Сергей Константинович – главный режиссер и по совместительству директор театра. Тоже терпит. Но ничего! Зато мы постоянно среди высоких чувств и глубоких мыслей. Вот ты сейчас о чем думаешь?

ВТОРОЙ. О том, что Сергей Константинович вчера вычел у меня из зарплаты пятьсот рублей. Нас с женой в гости пригласили – цветы не на что купить.

ПЕРВЫЙ (замирает, озирается) . Она все время мешает театру!

ВТОРОЙ. Кто?

ПЕРВЫЙ. Жизнь… За что вычли?

ВТОРОЙ. За то, что в «Моцарте и Сольери» исчез звук.

ПЕРВЫЙ. Вот! Ты думаешь о Моцарте и Сольери, двух великих композиторах. А твой приятель, звукорежиссер в пансионате для глухонемых, о чем он думает?

ВТОРОЙ. О том, что получает в два раза больше моего; о том, что у него там бесплатно питаются жена, дети, сестра, муж сестры.

ПЕРВЫЙ. Вот! Он – животное. Он только питается, а ты несешь людям свет!

ВТОРОЙ. Свет несешь ты, я несу звук. Но я не виноват, что звук исчез, – аппаратура старее Сольери.

ПЕРВЫЙ (взмахивает руками) . Она пытается диктовать театру свои условия!

ВТОРОЙ. Кто?

ПЕРВЫЙ. Жизнь… Ну-ну! Главное – не отчаивайся, будь верен театру. А то, что вычли, – это ерунда. Искусство требует жертв.

Уходят. Из-за противоположной кулисы появляется Автор.

АВТОР (замечает гроб) . Дурная примета… И все-таки я в театре. Театр позвал меня. Путь от театра до бессмертия короче, нежели путь от эстрады до бессмертия. А в бессмертии смысл жизни, во всяком случае ее оправдание. (В зал.) Для чего мы все живем?

Звонит мобильный.

Алло… Здравствуйте… Спасибо. И вам здоровья… Спасибо. И вам счастья и любви… Спасибо… Нет, это не товарищ Кербабаев… И не господин Кербабаев. Вы ошиблись. (Выключает телефон.) Всю жизнь с кем-то путают. То женщина подойдет на улице, спросит: «Когда домой вернешься?», то мужчина подскочит, скажет: «Попался, гаденыш!» Только один раз на вокзале какой-то военный летчик подбежал, сказал: «Спасибо, что выручили», отдал три тысячи и убежал. (Набирает по мобильному номер.) Лизок, это я. Ты давно дома?.. Мне никто не звонил?.. Не помнишь? Геннадий Игнатьевич. Ты не знаешь его. Врач, доктор наук. Если что с легкими, то к нему… Я здоров, но на всякий служай проверился. Сегодня он обещал сказать результаты… Письмо? Какое письмо?.. На английском?.. Как ты могла перевести, ты языка не знаешь… Что значит – ну и что?.. Ты переводила со словарем?… Попробуй со словарем… Зачем приблизительно?.. Ну хорошо, скажи, что ты перевела приблизительно… Мой дядя сильно болеет в Америке? Какой дядя? У меня нет дяди. Был один троюродный, он лет пятьдесят назад ушел из дома, а куда, не сказал… Оставь до вечера, сосед переведет. Он закончил курсы английского языка… Курсы при их трамвайном депо… Нет, он знает язык лучше тебя… Я в драмтеатре. Меня пригласил директор, у них проблемы с репертуаром… Трезвый. Буду через два часа. (Прячет мобильник, уходит.)

Входят Первый и Второй, вносят мольберт.