Михаил Барановский - Джинса Страница 2

Директор водрузил очки на прежнее место и в полной тишине обвел резким взглядом присутствующих. Никто из них не подал ни единой реплики. У Кирилла Кирилловича зазвонил мобильный телефон.

— Прошу вас, приступайте, — обратился он к коллегам. Затем, понизив голос, ответил на звонок: — Да, дорогая. Ты не очень вовремя, у меня тут сейчас… мозговой штурм.

Голос жены в телефонном динамике звучал резко и совершенно некстати.

— Что значит подозрительно тихо?

Приступы ревности случались с ней в последнее время все чаще. Кирилла Кирилловича это раздражало. Он полагал, что это у нее, скорее всего, от безделья. За все совместно прожитые с ним годы Нелли — так звали его жену — ходила на службу всего несколько недель. Уже через пару дней после трудоустройства она почувствовала себя плохо. Обошли всех существующих в природе врачей, сделали миллион анализов, провели все возможные и невозможные исследования — ничего не нашли — абсолютно здорова. Хоть завтра в космос ее отправляй, а ей все хуже и хуже… Она уже было решила, что скоро умрет, и перестала ходить на работу, готовясь к неминуемой смерти. И тут случилось чудо.

Как только она написала заявление с просьбой уволить ее по собственному желанию и забрала из отдела кадров свою трудовую книжку — сразу пошла на поправку… «Вероятно, это что-то психосоматическое», — так сказал ее лечащий врач.

— Тихо, потому что тебя здесь нет!

Эти приступы ревности возникали у Нелли на ровном месте, безо всякого повода, совершенно безосновательно. С таким же успехом можно было ревновать Фому Аквинского или святого Шарбеля. «Вероятно, это что-то психосоматическое».

— Нет, я и не думал тебе хамить!

Возможно, он был с ней недостаточно нежен, не дарил цветов и подарков без особого на то случая, не говорил, что любит и разных комплиментов… Кирилл Кириллович, безусловно, знал, что все это надо делать, но как-то само собой не выходило, а совершать над собой усилия было сложно. Особенно после работы.

— Да, милая. Целую. — Директор положил трубку на стол, снова обвел всех взглядом и тихо пробормотал: — Да-а-а… Это и правда не штурм, а какая-то засада…

— Шампунь-шампунь… — задумчиво напел себе под нос креативный директор Лазарь Моисеевич. — Давайте для начала обратимся к истории вопроса…

— Давайте, — согласился Кирилл Кириллович.

— Чем, как вы думаете, люди мыли голову до того, как был изобретен шампунь? — обратился ко всем Лазарь Моисеевич.

— Яйцами! — смело предположил дизайнер Жора.

— Почему вы так решили, Георгий? — поинтересовался Лазарь Моисеевич.

— Моя бабушка мыла голову яйцами. Она всю жизнь мыла голову только яйцами. Вернее, желтками.

— Я имел в виду — до вашей бабушки. Что заменяло людям шампунь в древности?

— Понятия не имею, — легко сдался Жора.

— Для мытья волос разные народы пользовались различными средствами, — продолжил Лазарь Моисеевич. — Китайские женщины, например, мыли голову экстрактом кедра, в Индонезии для ухода за волосами применяли пепел рисовой соломы и кокосовое масло, арабские красавицы использовали отвар айвы, а филиппинки — настойку из стеблей алоэ. В Европе же пользовались смесью золы, мыла, уксуса и бензина…

— Это все, конечно, очень интересно, но как нам это может помочь? — поинтересовался Кирилл Кириллович.

Лазарь Моисеевич развел руками и, некоторое время поразмыслив, предложил:

— Может, посмотрим, что на эту тему есть у конкурентов? Ираклий, — обратился он к молодому режиссеру, — не знаете, есть ли у нас что-нибудь из этой серии?

Ираклий с явной неохотой поднялся из-за стола и подошел к полке с кассетами:

— А вот интересно, конкуренты смотрят наши ролики?

— Еще бы! — усмехнулся Кирилл Кириллович. — Засматривают до дыр. Вот, например, ваш лучший ролик «Наплевин» — новое отхаркивающее средство для всей семьи. Это же просто классика жанра!

— Да, незабываемое зрелище, — поддержал директора Жора.

Ираклий нашел нужную кассету и вставил ее в видеомагнитофон:

— Вот. Наслаждайтесь.

На экране появился грязный бомж в ушанке под стенами Казанского вокзала. В руках он держал бутылку шампуня.

— Раньше я никогда не мыл голову, — признался бомж надломленным, потертым об асфальт голосом, — не верил, что мои волосы могут быть легкими и шелковистыми…

— По крайней мере, на кастинге хорошо сэкономили, — подметил Ираклий.

— Действительно думаешь, бомж настоящий? — усомнился Жора. — Кажется, я даже знаю этого артиста…

Выдержав театральную паузу, бомж продолжил:

— Но однажды я попробовал шампунь… (Всмотрелся в этикетку.) «Вошь гоу хоум»… Скажу честно, на вкус он мне не понравился. И тогда я решил помыть им голову…

— Вряд ли это артист, — высказал мнение Кирилл Кириллович и вздохнул: — Так сейчас уже никто не сыграет…

— Да… — согласился с ним Лазарь Моисеевич. — На такое были способны только великие: Смоктуновский, Плятт, Леонов, Гердт…

Бомж с экрана цыкнул зубом и почесал ушанку:

— С тех пор прошло лет пять, а мои волосы по-прежнему сияют здоровьем и красотой — от корней до самых кончиков.

Заиграла бравурная музыка. Бомж снял ушанку, эффектно встряхнул шикарными, блестящими кудрями, отвернулся от камеры и в замедленной съемке направился в сторону поджидавших его приятелей. Некоторое время камера шла за ним, с предельной резкостью подмечая, как колышется в такт шагам, переливаясь на солнце, излучая энергию каждым волоском, его роскошная шевелюра.

Ираклий выключил телевизор.

— Так, какие у кого есть соображения? — поинтересовался Кирилл Кириллович.

Лазарь Моисеевич потер ладонью по лысине, словно вызывая обитающего внутри джинна:

— Ну, прежде всего, наверное, надо понять, что входит в состав шампуня.

— «В состав входят: ZPT-комплекс, масло жожоба и керамиды…» — прочитал по бумажке Кирилл Кириллович.

— Какая еще жожоба?

— Можно подумать, вы, Ираклий, знаете, что такое ZPT — комплекс, не говоря уже о керамидах… — оскалился Кирилл Кириллович.

— Если я не ошибаюсь, любой шампунь состоит из веществ, создающих пену, а также из загустителей, консервантов, красителей и ароматизаторов, — как всегда блеснул эрудицией Лазарь Моисеевич.

Ираклий заметно оживился:

— То есть если убрать из шампуня пену, то получится йогурт?

Жора его поддержал:

— Точно-точно, технология в принципе одна и та же… Только вместо пены они используют взбитые сливки и добавляют немного сахара.

— Так, прошу по существу! — Директор постучал костяшками пальцев по столу.

Через несколько секунд тишины Ираклий как бы нехотя, задумчиво произнес:

— Есть у меня одна идея…

Жора радостно подхватил:

— В кадре две длинноногие блондинки?

— Блондинки крашеные? — зачем-то спросил Кирилл Кириллович.

Ираклий задумался:

— Вот не знаю… Алиса-то точно натуральная, а вот по поводу Ларисы не уверен…

— Мы не о том говорим. Нужна концепция, а не блондинки, — спохватился директор.

— Блондинки тоже нужны, — настаивал Ираклий, — для концепции и всякого такого…

— Может быть, попробуем так… — взял инициативу Лазарь Моисеевич. — Представьте себе: солидный, с благородной проседью доктор в очках, в белом халате…

— А как называется доктор, который по волосам? — внезапно поинтересовался Ираклий.

— Дерматолог! — выкрикнул Жора, чтобы быть первым.

— Дерматолог лечит кожу, — отмахнулся от него Ираклий.

Но Жора стоял на своем:

— А волосы растут из кожи!

— А ноги из задницы. И несмотря на это, ноги лечит ортопед, а совсем даже не проктолог! — возразил Ираклий.

— Волосы лечит врач-трихолог, — как всегда авторитетно, уточнил Лазарь Моисеевич.

— Точно-точно! — ухватился Жора. — Вот пусть этот трихолог из независимой ассоциации трихологов… Пусть он на фоне микроскопов, протезов и клизм скажет что-нибудь вроде: «Многие мои пациенты жалуются на повышенную чувствительность волос. Их волосы болезненно реагируют на жару и на холод, на перепады атмосферного давления, на изменения индекса Доу-Джонса…» Вот и вся трихому… в смысле — трихология!

Кирилл Кириллович поморщился:

— Нет, рекламодателю это не понравится. Скучно, заезженно… Нужен неожиданный рекламный ход.

На этот раз воспрял Ираклий:

— То-то! Тут без блондинок не обойтись!

— Ираклий, у нас здесь мозговой штурм… Не хочу углубляться в физиологию… Особенно в вашу… Постарайтесь штурмовать… как бы это сказать? Головой! — пробурчал директор и вышел из кабинета.

Жора склонился к уху Лазаря Моисеевича и доверительно прошептал:

— А вот то, о чем он сейчас говорил, лечит врач-уролог…

4

Кирилла Кирилловича мучили смутные предчувствия. Накануне ему приснился до чрезвычайности неприятный сон. А именно — вареные красные раки с отлитыми в панцире мурашками. Раки расползались по всей квартире. Неприятно шевелили длинными розовыми усами, быстро, с характерным цокотом перебирали своими многочисленными лапками. Залезали в разные укромные места — под диван, в щели между мебелью и стенами… А один даже пытался спрятаться в ботинке. Кирилл Кириллович был охвачен тихой паникой. Он не знал, что делать: пока ловил одних — другие ухитрялись разбежаться по самым заповедным углам квартиры… А пойманные — угрожающе-ловко орудовали зловещими клешнями — так и норовили оттяпать случайно подвернувшийся палец…