Алексей Царёв - Кошачье сердце Страница 4

– К нам почти все приходят с деликатными вопросами. Пусть Анна Ивановна Вас не смущает, она на работе. Слушаю Вас.

– Вы знаете, в последнее время у меня что-то… – еле выдавил из себя мужчина и замолчал.

– Откуда же я могу это знать?

– Вы знаете?

– Я же сказал, что не знаю. Говорите, в конце концов, что у Вас?

– В общем, как бы Вам это сказать… В последнее время у меня не очень получается, как бы Вам это сказать… Я уже и в туалет стал заходить за полчаса до того как… Ну, чтобы настроить себя… Понимаете?

– Кажется, понимаю.

– И все равно с большим трудом получается.

– А сколько Вам, простите, лет?

– Да, уж, восьмой десяток разменял.

– Так, что же Вы хотите? Возраст.

– Хм, возраст. Соседу за восемьдесят, а он рассказывает…

– Вы тоже можете рассказывать. Но полагаю, что Вам надо радоваться, что у Вас вообще хоть что-то получается. Идите и радуйтесь этому. И ни в коем случае не поддавайтесь рекламе на эту тему, иначе у Вас совсем ничего не будет получаться.

– Так Вы что, и касторки мне что ли не выпишете? – удивленно спросил мужчина, вставая со стула и почесывая затылок.

– И зачем Вам касторка?

– Ну, чтобы у меня лучше получалось…

– Так, у Вас запор что ли?

– А Вы что подумали?

– Вы же толком не объяснили, какой у вас недуг. В общем так. Больше двигайтесь, делайте зарядку, массируйте живот и делайте клизму. Принимайте пару раз в неделю стакан молока с мелко нарезанными свежими огурцами. Если не поможет, приходите. Будем думать, что делать дальше.

– И что? Вы мне так ничего и не выпишете? Что же я, зря в больницу приходил?

– Анна Ивановна, выпишите ему арбидон, – слегка психанул доктор.

– А зачем ему арбидон? – спросила Анна Ивановна.

– Человеку надо что-то выписать, а у нас, сами знаете, кроме арбидона ничего нет. К тому же, как говорит наш министр, от него хуже не будет.

– У Вас есть арбидон? – радостно воскликнул пациент. – Так это то, что мне нужно! По телевизору же все время говорят: «Прими арбидона немало, запора – как не бывало». Неужели не слышали?

Он с удивлением посмотрел на доктора.

Получив заветный рецепт, несчастный направился в больничную аптеку, счастливо напевая другую рекламную песенку: «Принимайте арбидон и запор прогонит он».

Когда он исчез, на пороге появилась на четверть силиконовая блондинка в туфлях на высоченных каблуках.

«Прикольная бабенка, – подумал Мурзик. – Будет что послушать».

– Здравствуйте Кирилл Кириллович! – произнесла она заигрывающим голосом. – Как Ваше здоровье?

– Спасибо! Тьфу, тьфу, тьфу.

– Вы меня помните? Ну, я была у Вас как бы шесть месяцев назад, да?

– Кажется, припоминаю. Вы приходили со своим, по-видимому, дедушкой.

– Кирилл Кириллович, Вы ошибаетесь, я была… как бы с мужем.

– Простите, пожалуйста, мою ошибку. И что у Вас на этот раз? А-а вижу, вижу, у Вас укушена верхняя губа. Кто бы это мог быть? Кусачие насекомые еще не проснулись.

«Тоже мне доктор, – подумал Мурзик. – Я и то вижу, что она губу силиконом накачала».

– Вы опять ошиблись, Кирилл Кириллович, я пришла к Вам по личному вопросу, – жеманясь, сказала блондинка и многозначительно покосилась на Анну Ивановну.

– Анна Ивановна, – обратился доктор к медсестре, – сходите, пожалуйста, в приемное отделение, посмотрите, как там у нас дела.

– Хорошо, – сказала привыкшая к таким дежурным просьбам Анна Ивановна, но, тем не менее, пошла делать то, о чем попросил ее доктор.

– Садитесь, пожалуйста, так что у Вас за вопрос? – продолжил Кирилл Кириллович.

– Вы в прошлый раз, доктор, поставили нам, грубо говоря, неправильный диагноз, да?

– Напомните, пожалуйста, какой диагноз я Вам поставил.

– Ну, Вы мне сказали, что положение моего мужа безнадежное, да? И что максимум через полгода я должна готовиться, ну, как бы к худшему.

– Да, к сожалению, в его случае медицина бессильна. Сожалею.

– Доктор, я Вам была так, грубо говоря, благодарна, но шесть месяцев, как бы, прошло.

– И что?

– А он почему-то еще как бы живой.

– Тогда извините, на этот раз я рад, что ошибся.

– Что значит рад? Что значит ошибся? Да в Вашей профессии разве можно ошибаться? Я, грубо говоря, буду жаловаться.

– Не понял, на что Вы будете жаловаться?

– Не на что, а на Вас!

– На какие мои действия?

– Вы, ну, поставили, как бы, неправильный диагноз, да?!

– Вот поставленный мною диагноз: «Жировой гепатоз с тенденцией развития в цирроз», – Измайловский показал силиконовой какую-то запись. – А то, что я Вам сказал конфиденциально, было моим предположением, основанным на многочисленных подобных случаях.

– Доктор, миленький, – сменила тон силиконовая, – умоляю Вас, не парьте мне мозги. Я не знаю, что такое конфиденциально. Скажите только, сколько мне еще готовиться, ну, как бы к худшему. У меня срочные личные дела, да? Он не поверит, что я как бы, ну, от него…

– Забеременели?

– Да, нет. Залетела. И тогда…

– Он лишит Вас своего наследства.

– Доктор, не делайте таких страшных предположений! Основанных на многочисленных подобных случаях! Он мне, все ж таки, как бы муж.

– Почему Вы каждый раз говорите: «как бы»? Это звучит двусмысленно. Вы по-другому можете сказать?

– У нас в городе все и обо всем так говорят: про демократию, пенсии, бесплатные образование и здравоохранение. Даже про парламент. Не «как бы» у нас только один Пэр. Но Вы не подумайте, доктор, я – не весь город. Могу сказать и по другому: он мне типа муж.

– А другие слова, кроме «как бы» и «типа», Вы знаете?

– Еще знаю «реальный». Но реальный у меня не муж, а другой. И потом еще один, вернее, нет, не один… – блондинка прервалась, увидев недоуменное выражение лица доктора, и уже не так уверенно продолжила: – Еще знаю «блин»… не подходит?»

– Простите, но Вы рассуждаете как женщина легкого поведения.

– Ничего себе легкого! Скажете тоже! Попробовали бы сами.

– Нет, уж, спасибо! Боже, меня упаси!

– Кирилл Кириллович! Кирилл Кириллович! – раздались крики вбегающей в кабинет Анны Ивановны. – Там посетитель в окошке застрял! Идемте скорей!

– Какой посетитель, в каком окошке? – спросил доктор, поднимаясь со стула, и пошел за Анной Ивановной, сказав силиконовой: – Извините, но время приема у нас с Вами истекло. Я желаю Вам всего доброго!

Сказанное доктором было правдой. Инструкции Министерства здравоохранения устанавливали строгие временные и другие нормативы буквально каждого шага врача.

В приемном отделении для общения посетителей с персоналом больницы было оборудовано небольшое окошко. Отпраздновавший рождение сына новоиспеченный отец пришел в больницу и, несмотря на сказанное ему «Все новорожденные сейчас спят», с криками «Дайте мне увидеть моего сына!» пытался просунуть свою голову в это окошко. Наконец ему это удалось.

– Я же Вам объяснила, что все новорожденные спят, – сказала дежурная сестра и стала закрывать окошко.

Однако счастливый отец, пытаясь высунуть голову назад, взвыл от боли. Обратно голова не высовывалась.

– Срочно дайте ему успокоительное и вызывайте спасателей, – распорядился доктор.

– А кто будет платить за вызов? – спросила Анна Ивановна.

– За какой вызов? Это же не какая-нибудь коммерческая организация?

– Да как Вам сказать? Это зависит от того, кто их вызывает. Еще и лотерейные билеты могут предложить купить.

– Вот застрявший, из-за которого мы их вызываем, пусть и платит.

– У них так: кто вызывает, тот и платит, а там – сами разбирайтесь между собой.

– Ладно, разберемся. Вызывайте!

Когда Измайловский вернулся в кабинет приема больных, как бы блондинки, у которой как бы губы, как бы грудь и как бы муж, уже не было. Следующим в кабинет вошел сияющий посетитель. Казалось, он был рад видеть доктора больше, чем свою маму.

«Явно жук, – заключил Мурзик. – И не просто жук, а ж-жук».

– Лекарство говорите? – обрадовался доктор. – Интересно, интересно. У нас сейчас с лекарствами плохо. Будьте добры, поподробней, пожалуйста. Как называется Ваше лекарство?

– Вода Чувака.

– Какого чувака?

– Так он же у нас один. Неужели Вы не знаете всем известного экстрасенса Чувака?

– Ах, Чувак? Конечно, слышал: если внутреннее заболевание, то его воду надо пить, если наружное – ею обтираться, а если расстройство психики, то прислониться ухом к банке с водой и слушать ее. Как не слышать, если через каждые пятнадцать минут это звучит даже из включенного в розетку утюга. Вы бы мне еще мочу предложили, которую недавно рекламировали на заседании Городской Думы.

– Вы сравнили тоже. У нас, в отличие от Думы, никакого обмана. Вода чистая, что ни на есть «аш два о», как говорят в научных кругах.

– Я прошу меня извинить, – настойчиво сказал доктор, – но у нас сейчас прием больных. Если Вы не больной, то прошу Вас покинуть кабинет и дать возможность войти очередному больному.