Артур Кангин - ОстанкиНО Страница 6

Василиса хотела запищать:

– Никуда я не пропал! То есть, не пропала! Я здесь! В вашей клетке!

Но сейчас ей было не до крика.

Нужно было тужится…

А потом уж окончательно разобраться с этим ангелом-баламутом!

– Что-то я не понял… Я же просил про ведущего с телеканала.

– А это про ведущую. Вы ее знаете. Ей в этом году Тэффи вручали.

– Так она же хомяк?

– Разонравилось в хомяках. Ангел-хранитель сделал ведущий.

– Мистика какая-то… Может, этот писака просто нафантазировал?

– А как же наружное аудио и видео наблюдение?

– Ну, конечно… В целом, неплохо. Ведущему-хомяку вряд ли народ будет верить. Хотя у нас кому угодно готовы поверить… Ты как-то вскользь касаешься темы денег. Подойди к Останкино. Посмотри, какие там машины паркуются. Продюсерские. Пройдись по этому алчному племени.

Компромат № 5

Gold Card

Когда Абрам Кузнецов видел богача, его охватывал священный трепет. Он был готов буквально разорвать нувориша голыми руками.

И любой суд присяжный его бы оправдал.

Помилуйте, почему одним всё, а ему ничего?!

Одни курсируют на яхтах мимо каких-то Азорских островов, трахают топ-моделей, хохлушек и таитянок, жрут крабов и миног, принимают ванну из шампанского «брют»…

А другие, как скажем он, в свои сорок лет обитают в хрущобе с рыжими обоями, гложут ливерную колбасу, а спят вот уже пару десятков лет с одной и той же женой, у которой, кстати, бородавка на носу.

Нет, этот мировой диссонанс надо исправить!

В выходные Абрам Кузнецов, как на работу, шел в фешенебельную гостиницу «Mariotte», что на Тверской-Ямской. Надевал единственный полосатый польский костюм, дабы пустили швейцары. Часами бродил по роскошному холлу, с остервенением вглядываясь в блаженные лица богачей.

Ну, почему все лакомства жизни им, а не ему?

Вот они сидят в покойных кожаных креслах и наворачивают под черный кофе черную икру. Для них что-то классическое наяривает духовой оркестр. Дети богачей, толстые, с тремя подбородками, бегают по холлу и кричат от избытка жизненных сил. Жены нуворишей, обнажив силиконовую грудь и виляя жирными ягодицами, расхаживают с мобильником возле уха, треплются с подружками из Лондона и Чикаго.

Сволочи! Гады! Подонки!

А он здесь в костюмчике из секонд-хэнда, в вельветовых, не по погоде, туфлях, тоскливо переваривает в животе крутое яйцо да спитой чай.

Уходя из отеля, Абрам Кузнецов долго торчал возле стоянки элитных автомобилей. Мерседесы, БМВ, Тойоты… А он за всю жизнь заработал лишь разбитый «Москвичок». Приобрел у одного ханурика за триста баксов.

Эти же лощеные битюги на один свой ужин тратят, наверно, побольше…

Иногда Абрама охватывало неистовое желание. Ночью прийти сюда с литровой бутылкой керосина. Поджечь к едреной матери все эти выпендрежные автомобили. Устроить иллюминацию в честь торжества справедливости.

И такой праздник будет! Всенепременно!

Как-то, расхаживая по лощеному холлу, охваченный бурей негодующих чувств, столкнулся с богачом в твидовом пиджаке. Да не просто столкнулся, а боднул его в живот. Поднимал с пола оброненный рубль и замешкался.

– Куда прешь, негодяй! – возопил толстяк.

От испуга Абрамушка вздрогнул, поднял руки, словно защищаясь от удара. И, тем самым, выбил господский кейс из крокодиловой кожи.

– Охрана! – заорал богатей.

Абрам, не дожидаясь приглашения, опрометью кинулся вон.

Дома, бережно снимая свой поношенный польский костюм, выронил пластиковую карточку.

Это еще что такое? Откуда?

Выпуклым золотом начертано: «Gold card».

Выходит, золотая карта.

Абрам в институте учился. Английский кое-как знал.

Вспомнил, как боднул богача. Выбил кейс. Тот взлетел к самому потолку.

Но не могла же эта карточка опуститься ему сама в карман?

В чудеса Абраша не верил.

Точнее, за свою сорокалетнюю жизнь не сталкивался с ними ни разу.

Карточка неделю пылилась на подоконнике. А когда стало особо туго с деньгами, Абраша рискнул.

Расспросил в банке, как ею пользоваться. У самого карточки никогда не было.

Служащие сберкассы объяснили, что нужно набрать всего четыре цифры. И греби сколько хочешь. Если, конечно, на карточке что-то есть.

«Три карты! Три карты!» – напевая арию Германа из «Пиковой дамы», Абрам Кузнецов подошел к банкомату в каком-то безлюдном тупичке.

Пушкинскому герою были нужны всего лишь три карты. Абраму Кузнецову только четыре цифры.

«Железный брат» с жадностью заглотнул пластик.

Абраша напрягся.

Банкирша объяснила – три раза введешь неверный пин-код и с карточкой попрощайся. Банкомат ее заблокирует.

И опять живи в облезлой квартирке, с женой, смолящей «Беломором», с голодным котом, облизывающимся на воробьев.

Вдруг накатило!

Вспомнил хозяина карточки, вальяжного верзилу в модном твиде.

Расфуфыренный, благоухающий французскими духами…

Змей подколодный!

Ненависть к богачу ударила по пояснице, словно сжало ее огненным обручем. Затем волна дикой боли прокатилась по позвоночнику и саданула в мозг.

Абрам Кузнецов даже ослеп на минуту.

Меж тем, перед его внутренним взором золотом вспыхнули четыре заветные цифры: 5…7…8…0!

Дрожащими пальцами набил код.

Банкомат пустил его внутрь, спросил о потребной сумме.

От испуга ли, от радости ли Абраша выбрал всего лишь сотку.

Новенькая хрустящая банкнота целомудренно вылезла из щели.

Снимать! Снимать все дотла!

Пока хозяин не заблокировал счет.

В банке ему объяснили и это.

Домой Абрам Кузнецов вернулся Ротшильдом.

С туго набитым пластиковым пакетом из супермаркета «Три шестерки».

Вот уже год, как Абрам Кузнецов обитает в просторной квартире на Патриарших.

Паркет, стеклопакеты, вид на булгаковский пруд, где Воланд прогуливался со своею озорной сворой.

Абрам не работает? А зачем?

Когда очередная карточка исчерпывает свой лимит, он идет в один из фешенебельных отелей, а в Москве их до чёрта, как бы случайно сталкивается и бодает в живот богатенького Буратину. При этом запоминает его жирное или истонченное кокаином лицо, для сеанса ненависти перед появлением заветных цифр.

Как карточка попадает к нему, Абрам не задумывается. Попадает и всё! Видимо, небесам самим надоели безобразия, творящиеся на земле. Небо с ним заодно.

Из роскошных отелей Абрама Кузнецова теперь никто не вышвыривает. Ведь он стал стопроцентным лондонским денди. Тем более, швейцарам теперь он дает щедрую мзду. И эти сребролюбивые лакеи нынче на него молятся, пылинки сдувают, заглядываются исподлобья. И очень сокрушаются о его здоровье, когда он опрокидывает одного из гостиничных постояльцев.

Захмелев от избыточной наличности, Абраша пустился во все тяжкие.

Сходил в кругосветный круиз. Посетил какие-то Маврикийские острова. Крутанул роман с таитянкой, щедрой на упоительный разврат. Откушал миногу под уругвайским перченым майонезом.

Вернувшись в златоглавую, стал каждый вечер посещать рестораны. Японский, хохляцкий, таджикский…

Хлебал текилу и горилку, лопал за обе щеки жареного поросенка, глядел стриптиз под африканский оркестр с тамтамами.

Отъевшись вволюшку, захотел секса.

Бабла же немеренно, так – пожалте!

В укромных вип-комнатках ресторанов трахал длинноногих стриптизерш. Вызывал в свои апартаменты элитных проституток. Устраивал даже групповую оргию, пригласив целый букет национальностей – черных, белых, желтых, красных. Даже голубых!

Потом вдруг почувствовал – страшно устал…

В круизах от морской болезни рвало за борт. От ресторанной московской еды пучило живот. Изысканные фемины перестали вызывать желание.

Но это бы еще все ничего…

Однажды подошел к банкомату с чудесной карточкой и не смог вспомнить лицо ее владельца. А когда вспомнил, не сумел вызвать к этому господину жгучую ненависть.

Какая тут ненависть?

Он сам такой.

Однако Абрам Кузнецов особенно не переживал. «Зелени» он накосил от души. Завел свою кредитную карточку. Золотую! Бери с нее даже в кредит.

Ради прикола Абраша иногда захаживал в одну из роскошных гостиниц. Нет, он никого не бодал плешью в живот. Смысла не было. Ведь заветные цифры перестали вспыхивать в мозгу. Просто вальяжно шландал по холлу туда-сюда.

Вспоминал голодные годы, облезлую хибарку, жену с бородавкой, святую ненависть к богачам.

Как-то на него в гостинице налетел щуплый рыженький паренек.

Выбил крокодиловый кейс из рук.

Швейцары с улюлюканьем выкинули обтрепанного наглеца.

Вернулся Абраша домой, заглянул в портмоне, а золотой карточки нет.

Рыжая бестия, видимо, своровала у него вместе с карточкой и небесный дар.

Срочно блокировать gold card!