Коллектив авторов - Одесский юмор: Антология Страница 14

– Ну, тут уж ничего не придумаешь.

– А почему бы вам теперь не устроить свой вечер? Я бы такую пустил рекламу. На всех столбах, на всех стенах огромными буквами, что-о? Огромными буквами: «Выдающая программа…»

– Надо «ся», Гуськин.

– Кого-о?

– Надо «ся». Выдающаяся.

– Ну пусть будет «ся». Разве я спорю. Чтобы дело разошлось из-за таких пустяков… Можно написать: «Потрясающийся успех».

– Не надо «ся», Гуськин.

– Теперь уже не надо? Ну я так и думал, что не надо. Почему вдруг. Раз всегда все пишут «выдающая»… А тут дамские нервы – и давай «ся»…

Три одесских Онегина

Отрывки

Корней Чуковский

Нынешний Евгений Онегин

…Героем нашего романаЕвгений будет, но о немМы речь особо поведем,А нынче это слишком рано,Ведь мы про папеньку егоЕще не знаем ничего.

Он был, друзья, по хлебной части,И двухэтажный этот дом,И двух детей от жирной НастиДобыл он собственным трудом.Довольно вытерпели мукиЕго мозолистые руки,Пока добилися того,Чтобы не делать ничего.К распеву киевскому падок,Принял смиренномудрый вид,Ильинский посещал он скитИ, всей душой любя порядок,Евгенья по субботам секСей аккуратный человек…

Его почтенная супругаИ мать героя моегоБыла мягка, была упруга,Кругла – и больше ничего!Любила негу бани жаркой,Дружила с собственной кухаркойИ знать могла наперечет,Не выходя из-под ворот,Число безумных поцелуев,Что в полуночной тишинеВозжег Адуева женеПоручик пламенный Колгуев.И этот важный эпизодВ душе носила целый год…

…Но время тает, убегает,Уже Евгений мой не разКраснеет, если повстречает,О девы трепетные, вас,О гимназистки в синем, красном,Зеленом, – и призывом властнымУж для него теперь звучитУлыбка девичьих ланит.

Как земледел над пышной нивой,Склонясь над юною губой,Уже цирюльник говорливыйКосит уверенной рукой.Уже румяная РевеккаНа «молодого человека»Загадочный бросает взгляд —И получает шоколад.Уже… Но, сердцем памятуяСвой вожделенный аттестат,Онегин Геродоту радОтдать всю негу поцелуя,К подстрочнику, а не к устамСклоняясь пылко по ночам.

Мороз… Темно… Улыбка… ШубкаИ под платочком пара глаз.В калошах ножки, муфта, юбка…Чего еще? – спрошу я вас.«Куда идете?»«Слава Богу,Я и без вас сыщу дорогу».«Нет, я боюсь, чтоб не присталК вам тут какой-нибудь нахал».«Да кроме вас – пристать кому же?»Легко, свежо… Хрустит снежок.На нем уже две пары ногВидны рядком… Под вихрем стужиБлажен, кто был в расцвете летЛобзаньем девичьим согрет!

Среди сердечных попеченийУбивши юные года,Блаженства этого Евгений —Увы! – не ведал никогда.И в первом классе он со мноюНе увлекался чехардою,И не пытался во второмИдти в Америку пешком.И в третьем он не бредил спортомИ чрез рекреацьонный зал,Как Уточкин, не пробегал,Стихов он не писал в четвертом,И драму «Бешеный прыжок»Не слал в «Одесский водосток»…1904

Юрий Олеша

Новейшее путешествие Евгения Онегина по Одессе

…Вот я и в городе… Тут кониПо звонким мостовым стучат,И аппетитно у ФанкониДымит горячий шоколад…О, время прежнее… Как былоЗдесь, в этом городе, все милоДля Пушкина и для меня!Тогда мы с ним с начала дняИскали чувственных гармоний —То у Отона, где всегдаБонтоны, гости и еда,То там, где дивная ТальониВложила силу и талантВ неподражаемый пуант…

…Висит туманом дым табачный,Не умолкает разговор.В углу о сделке неудачнойГрустит над кофе мародер…Тут кто-то в промежутках торга,Захлебываясь от восторгаИ затопив слюною рот,Рассказывает анекдот…А после франтик лопоухий,Влетев с разбега на крыльцо,Состроит страшное лицоИ шепотом разносит слухи,Что будто с Марса на ФонтанУпал немецкий гидроплан…

…Ах, одесситы все готовыНа новый лад слова менять —Здесь лишь разводятся коровы,Написанные через ять…Не спекулянт, а спекулятор,Не симулянт, а симулятор;Понтить – здесь означает врать,Взамен форсить – фасон ломать;Увы, к последнему примеруНам не добраться – их полно,И ведь не ново: уж давноСебе блестящую карьеруНа этом сделал, мстя за свист,Небезызвестный юморист…1918

Лери (Владимир Клопотовский)

Онегин наших дней

«Когда злой ВЦИК вне всяких правилПошел на жителей в походИ чистить ямы их заставил,Как злонамеренный народ, —Блажен, кто дней не тратил даромИ к коммунистам-комиссарам,Не утаив культурных сил,На службу сразу поступил,Кто в ней сумел, нашедши норму,Смысл исторический понять,Одной ногою, так сказать,Став на советскую платформу,Кто приобрел лояльный лик,Хотя и не был большевик…» —

Так думал молодой Евгений,Герой неопытных сердецИ двух советских учрежденийСолидный служащий и спец.Его пример – другим наука,Но – Боже мой – какая мукаХодить в нелепый совнархоз,Писать усердно и всерьезПреступно-глупые бумажки,Тоскливо дни свои влачить,С надеждой к карте подходитьИ, подавив в груди стон тяжкий,Твердить совдепу про себя:«Когда же черт возьмет тебя!»…

…Мы все бежали понемногуКуда-нибудь и как-нибудь,И на тернистую дорогу,На эмигрантский пестрый путь —Источник скорби беспрерывнойПорою взгляд ретроспективный,Когда гнетет чужая ночь,Вы бросить – знаю я – не прочь.Ах, побывав у жизни в лапах,Кто, отдохнув подобно вам,Не вспоминает по ночамО горьких беженских этапахС момента бегства из Москвы,Или – как я – с брегов Невы!

…Зима… Одесса, торжествуя,К себе гостей французских ждет,И для российского буржуяОна – единственный оплот…От всяких ужасов кровавыхОн в ней, при танках и зуавах,Душой и телом отдыхал…Забыв чека и трибунал,Дельцы, актеры, спекулянтыТворили всякие дела,И жизнь веселая теклаПод теплым крылышком Антанты,И знали все, что сей приютБольшевикам не отдадут!..

Семь дней промучившись в вагоне,Лишь на восьмой к утру попалЕвгений мой в кафе Фанкони,Как Чацкий с корабля на бал…Забывши гетмана с Петлюрой,Он волю дал своей натуреИ, посидев час у стола,Узнал все местные дела…Узнал про новые десанты,Про то, где, кто и с кем живет,Кто из чиновников берет,Какие планы у Антанты,Куда стремится МилюковИ надо ль ждать большевиков…

…Бывало, он еще в постели —Ему газеты подают…Он узнавал, и не без цели,Про фронт, войну, театры, суд,Про жизнь в Совдепии московской,Что пишет «всем-всем-всем» Раковский,Про биржу, мир et cetera —3евал и – ехал со двора…Дела обделывая чисто,Он только ночью отдыхал:Спешил на раут иль на бал,Но чаще, впрочем, в «Дом артиста»,Где предавался до утраОжесточенной баккара…

…Но время жуткое настало(Ах, многим памятно оно!) —В Одессе-маме вдруг не сталоНи Фрейденберга, ни Энно…Прощаясь с городом навеки,Зуавы, танки, пушки, греки,Потоки рот, полков, когорт,Покинув фронт, бежали в порт,Где три дредноута АнтантыХранили очень гордый вид…Помчался в порт и одессит,Жену, валюту, бриллиантыВ Константинопольский проливНа всякий случай захватив.

Кто виноват – Вильсон, Европа ль —Не знал никто, и пароходУвез пока в КонстантинопольВесь перепуганный народ…Был гнев Онегина неистов,Зане визита коммунистовВ Одессу он не допускал.«Какой позор!.. Какой скандал!» —Он говорил, бранясь безбожно,И, приняв формулу тогда:«Бежать на время – жаль труда,Бежать же вечно – невозможно!», —Не надрывая средств и сил,Остаться в городе решил…

Евгений дней не тратил даром:Один лишь месяц пролетел,И он уж в дружбе с комиссаром,И сам – советский управдел…Хотя себя в анкете чистымИ не признал он коммунистом,Но вышло так само собой,Что стал он правой их рукой…Его партийность строго как-тоПодверг разбору «коллектив»,Но, все детально обсудив,В ней не нашел преступных фактов,И получить Онегин радНа честность был от них мандат.

В своем служебном кабинетеОн был и строг, и справедлив,Пред ним робел в минуты этиПорою даже «коллектив»…Проник он в тайны всех секретовКоммунистических декретовСвоим практическим умом:Был добр с рабочим; с мужикомИз сел голодных – неприветлив,Решив, что каждый середнякНа деле – то же, что кулак,И стоит пули он иль петли,Хоть Ленин сам велел покаНе раздражать середняка…

«Главмусор», где служил Евгений,Был препротивный уголок —Витал там шлихтеровский гений,Но выдавали там паек.Там получал Онегин сало,Табак, конину и – бывало —Равно для женщин и мужчинМануфактуры пять аршин.Подспорьем был к дороговизнеЕще один доходный путь:Умел Евгений спекульнуть,Тем дополняя средства к жизни,И у него была рукаНа этот случай в губчека…

1921 (?)