Константин Мелихан - Театр травмы Страница 4

А вот и ужин. Пей его, мой Моцарт!

Моцарт.

Я не хочу.

Сальери.

Нет хочешь. Знаю я.

Моцарт.

Ну, хорошо. Хочу. Давай твой ужин.

Сальери.

Да он давно уж здесь. Разуй глаза.

Моцарт.

Не вижу.

Сальери (радостно и с надеждой).

Может, ты ослеп, мой Моцарт?!

Моцарт (тоже радостно).

А, вот! Нашел! Какой-то шарик твердый.

Опять лекарством кормишь ты меня!

Сальери.

То не лекарство, Моцарт, а конфетка!

Моцарт (кладет яд на язык).

Конфетка? Странен вкус ее. Горька!

Сальери.

О вкусах же не спорят! Ведь на вкус

И цвет...

Моцарт (поперхнувшись).

Нейдет!

Сальери.

Дай стукну по спине!

(Стучит М о ц а р т а по спине.)

Моцарт.

Стучат!

Сальери.

Я слышу.

Моцарт.

Так поди открой.

(С а л ь е р и уходит и возвращается с пузырьком.)

Сальери.

Там никого. Велели передать

Тебе вот это.

Моцарт

(берет в руки пузырек, осматривает его).

Пузырек с костями.

(Читает.)

"Пред потреблением вовнутрь взболтнуть".

Сальери (испуганно).

Кому сболтнуть?! Ты что?! Молчи как рыба!

А, кстати, рыбки хочешь? Закажу я.

Моцарт (выпивает из пузырька весь яд).

Ну, полно! Я играть хочу музыку!

Сальери.

Не сможешь ты играть уж никогда!

Моцарт.

Но я же жив еще!

Сальери.

Нет, ты уж умер.

Моцарт.

А где же я?

Сальери.

Не знаю, Моцарт. Где ты?!

(Хочет пройти сквозь М о ц а р т а.)

Моцарт.

Ты не в себе. Ты, видно, перебрал.

Сальери.

Тебя здесь нет. Я здесь один. О, горе!

Лишился друга я, а гения - весь мир!

(М о ц а р т играет.)

Чу! Звуки чудных песен! Где-то рядом.

То, верно, я играю?! Значит, гений я!

(Ощупывает М о ц а р т а, садится на него, как на стул.)

Эх, был бы Моцарт здесь!

Моцарт.

Я здесь, Сальери!

Сальери.

Вот то-то б удивился он!

Моцарт.

Давно

Я удивляюсь: что за бред несешь ты?!

(Перестает играть.)

Сальери.

Ты жив?

Моцарт.

С чего ты взял?

Сальери.

Так ты ж умолк!

Когда б ты не играл, ты жил бы дольше.

(Рассматривает наклейки на бутылках.)

А может, сухонького? Иль пивка?

Иль ерш составить?

(Сливает в одну банку водку и пиво.)

Надо бы проверить.

Но вот - на ком?.. Проверю на себе!

(Пьет ерша и засекает на часах время.)

Моцарт.

Что на часы глядишь, мой друг, так часто?

Сальери.

Гляжу, осталось сколько жить пивцу.

Моцарт.

Секунд пять-шесть, я думаю, не меньше.

Сальери.

Нет, это слишком мно...

(Умирает и падает, хватаясь за свое горло.)

Моцарт.

Погиб поэт!

С винцом в груди и жаждой вместе с этим.

Да! не ведет к здоровью алкоголь.

Нет! он ведет к музыке гениальной.

Для гения - вино - все, что он пьет!

Для бездаря - все яд, чего не выпьет!

Сцена II пока отменяется.

Фотоальбом Джентльмен в гостях у дамы

- А это что за мальчик?

- Мой дедушка.

- Такой маленький - и уже дедушка?!

- Ну, тогда он еще не знал, что будет дедушкой. Он даже о том, что он отец, узнал уже на своей свадьбе.

- А это вы где?

- В Финляндии. Мне все говорили, что я похожа на финку.

- Вы говорите по-фински?

- Нет, просто я все время молчала.

- А это вы с кем?

- С мужем.

- Вы были замужем?

- Нет, это муж моей подруги.

- А это кто?

- Это я с одним мужчиной.

- Я вижу.

- Он сказал, что я похожа на его пятую жену.

- Он был женат пять раз?!

- Нет, только четыре.

- О, какой у вас автомобиль!

- Да, я специально подбирала его к своей губной помаде.

- Вы умеете водить?

- Нет. Но вожу.

- А эту фотографию я, кажется, уже видел.

- Нет, это я на том же месте, но двадцать лет назад.

- Надо же! За двадцать лет вы совсем не изменились: платье то же самое!

- А это - я на водных лыжах.

- А почему с лыжными палками?

- Так вода замерзла!

- А это вы где так загорели?

- Это не загар. Это я искупалась.

- А здесь можно, я угадаю, где вы?

- Попробуйте.

- Эта?

- Нет.

- Эта?

- Нет.

- Эта?

- Нет.

- Но я уже показал на всех!

- А меня здесь вообще нет.

- А это что за красавица?

- Это - я.

- Надо же! Никогда бы не подумал!

- Спасибо за комплимент!

(На голову джентльмена опускается фотоальбом).

Яблочко от яблони

- Ты что, сынок, такой грустный?

- Да у нас сегодня зачет был, а училка меня взяла и спросила.

- А ты бы, сынок, так этой училке ответил, чтобы она навек замолчала!

- Я, папка, ей так и ответил, а она дальше спрашивает.

- Значит, оглохла. И чему ее тогда учили, если она все спрашивает, а сама ничего не знает?!

- Ее, папка, географии учили.

- Это - где какие органы расположены?

- Нет, папка, география - это где какие насекомые живут. Вот вчера, например, она спросила: "Какие пернатые живут в Америке?"

- А ты что сказал?

- Я сказал: "Индейцы".

- Не только, сынок. Еще индюшки. А сегодня она про чего спросила?

- А сегодня она велела Алазанскую долину найти.

- Она что, видит плохо?

- Да, говорит мне: "Найди Алазанскую долину". А я, папка, разволновался - и стал не там искать. Под столом, в шкафу.

- Зря искал, сынок. "Алазанскую долину" сейчас нигде не найдешь. Сейчас же вместо нее бормотуху гонят. Она хоть спросила - есть у нас с тобой деньги на бормотуху!

- Нет, папка, она про другое спросила. "Вот, - говорит, - ты живешь в Петербурге..."

- Это ты там живешь, сынок? А я живу в Ленинграде.

- Да нет, это она так говорит: "Допустим, ты живешь в Петербурге. Как тебе попасть в Шанхай?"

- А ты что сказал?

- Я сказал: "На трамвае".

- Правильно, сынок. На четырнадцатом маршруте. Только в "Шанхашку" сразу не попадешь. Там надо, чтобы был свой швейцарец.

- А она, папулька, представляешь, говорит: "Показывать надо на карте. Вот тебе дополнительный вопрос: покажи мне, где находится Дания, и кто ее король". Ну, я вынул карту, показал ей короля. А она говорит: "Правильно. Только это не датский король, а бубновый. Придется, - говорит, тебе заново сдавать".

- А ты?

- Ну, я сдал, как положено: по шесть штук.

- Так про цифры, сынок, это же не география, а мать-и-мачеха.

- Нет, папка. Мать-и-мачеха - это про русский язык. Причем мачеха это русский письменный, а мать - русский устный.

- А химия тогда про что?

- А химия - это что кладут на физию, когда у нее страхолюдная анатомия. Химию, знаешь, кто у нас преподает?

- Зачем же мне знать, сынок? Я же не ученый-шизик!

- Ну, ты что, папка?! Он же у нас работает уже двадцать лет!

- Не может быть, сынок! На химии работают только со сроком от трех до семи.

- Эх, папка! Да химию у нас преподает химик. Вот кто!

- Теперь понял, сынок. Химию - химик. Историю - истерик. Музыку - мазурик. Гражданскую оборону - гробик. А еще она про чего спросила?

- А еще она про снежного человека спросила. Где обнаружена его стоянка, отчего он прячется и почему не вымер?

- А ты что сказал?

- Я только про стоянку сказал. Что стоянка снежного человека находится на автобусной остановке.

- Правильно, сынок. А прячется он от алиментов.

- А не вымер почему?

- А не вымер снежный человек потому, что живет со снежной бабой. Вот такая баба, сынок! Хоть и холодная, и все время с нее соскальзываешь, но всегда снеговухи нальет!

- А училка мне говорит: "Вот тебе последний вопрос: где находится Мордовия и как туда попасть?"

- А ты что сказал?

- Я сказал, Мордовия находится в районе Башкирии. А попасть в нее можно кулаком.

- Правильно, сынок. А потом - в Кривой Рог. Заферганить. Чтобы в Череповце потемнело. А там и до Могилева недалеко. Давай я дорогу ей нарисую: это - рельсы, это - шпалы. Как она по шпалам пойдет - враз в Могилеве окажется!

- Поздно, папка. Она мне уже отметку поставила. Хорошую. Пятерку.

- Нет, сынок, на пятерку хорошо не отметишь. Даже если училка ставит.

Больной

У меня нога заболела. Сосед мой - Иван Петрович - мне говорит:

- Значит, тебе к врачу надо. Иди, - говорит, - в такую-то полуклинику, в такой-то кабинет. Скажешь - от Ивана Петровича. Там такой отличный врач сидит - я у него всю жизнь лечусь!

Прихожу я ту полуклинику, захожу в тот кабинет. Смотрю - действительно, за столом врач сидит. Посмотрел под стол - а это не врач. А врачиха.

Я говорю:

- Вы принимаете?

Она говорит:

- Только после работы. А вы, видно, уже с утра приняли.

Я говорю:

- С чего это вы взяли?

Она говорит:

- А вы что-то плохо выглядите.

Я говорю:

- Да и вы, доктор, не бог весть, какая красавица!

Она говорит:

- Чем в детстве болели?

Я говорю:

- Свинкой.

Она говорит:

- А где лечились?

Я говорю:

- У ветеринара.

Она говорит:

- Ну, раздевайтесь. Я вас послушаю.

Я говорю:

- А зачем раздеваться? Я одетым говорить умею.

Она говорит:

- Раздевайтесь до пояса.

Ну, я разделся. Она говорит: