Вероника Киреева - Чуточка Страница 4

Поэтому, только в очередях наши женщины помогают друг другу развивать в себе эти качества, столь необходимые для семейной и общественной жизни. Ведь способность стоять на одном месте и надеяться украшает любую более или менее порядочную женщину.

А взять тех же соседей! Они тоже живут с определенной целью, чтобы названивать во все двери и сообщать, что у них закончились спички, не хватило яиц и на балконе обнаружены чьи-то трусы пятьдесят второго размера.

Так и мы к ним тоже стучимся, то сахара нету, то соли. То хлеб забыли купить. То перестала нравиться собака с четвертого этажа, а как не сказать соседям? Для того-то и живем мы как одна большая семья, чтобы друг другу рассказывать, чтобы делиться со всеми стульями, тазами, банками. Пассатижами и плоскогубцами.

В этом и заключается наивысшая цель нашего существования.

Отдавать то, что есть. И брать то, чего нету.

Все они одинаковые!

Я приехал на курорт и через два дня понял, что моя жена мне вообще не нужна! Вокруг меня лежат прекрасные женщины и все они культурные, вежливые, с мягкими манерами. Никто грубого слова не скажет, не накричит, не нахлещет полотенцем…

Все в купальниках загорают, сморят задумчиво вдаль, думают о смысле жизни. О вечности.…И я, глядя на них, тоже стал задумываться. Стал понемногу понимать, откуда льется вода прямо на голову, из каких радиорубок слышится голос, и мне стало казаться, что рядом с ними моя жизнь становится более радостной, более светлой…

Так они даже в столовой продолжают размышлять о прекрасном, медленно и молча пережевывают пищу и в каждом их движении столько грации, столько поэзии. И хоть бы одна кинула тарелку или стала пересчитывать ложки, или полезла искать припрятанные полбутылки.

Да я будто попал на другую планету, где женщины книжки читают, играют в бадминтон, плавают, ныряют. Смеются просто так! Да мне сразу познакомиться захотелось! Захотелось гулять по вечерам. Я и забыл, что у меня дома жена, которая ждет меня с нетерпением, чтобы я, наконец, банки ей принес с гаража!

Притащил из лесу две корзины грибов, два ведра ягод. А зачем я еще нужен? Чтобы рассветы со мной встречать? Слушать, как в кустах поет иволга? Полонезы танцевать? Неси ей продукты из магазина, тряси половики, вытаскивай ведра. Еще и всю зарплату отдавай и ноги натирай.

И даже мысли не возникает пойти со мной в лес, посидеть вечером у костра, переночевать в палатке.…А что ей со мной таскаться, смотреть на красоту заходящего солнца, когда она на диване лежит, телевизор смотрит. Потом в ванне сидит два часа, журналы читает, а потом у плиты стоит, кидает все подряд в сковородку.

И в этом вся жизнь! Хорошо хоть можно вырваться и на курорт приехать. Посмотреть на настоящих женщин, послушать их беззаботный смех, посмотреть, как они неторопливо прогуливаются в соломенных шляпках, и в их руках нет сумок с колбасой.

Да я уже познакомиться хочу! Хочу гулять при свете луны, слушать приятную речь и не о сапогах, которых не хватило, и не о том, что моль съела воротник и пора клеить обои в прихожей. Нет!

И тут как-то на пляже я заприметил одинокую симпатичную женщину. Она лежала недалеко от меня и смотрела задумчиво вдаль. Быть может, она поэтесса подумал я, или пианистка? А может быть продавщица из спорттоваров? И так она мне понравилась, что я даже в столовой подсел к ней за столик и также медленно и непринужденно стал жевать листы капусты с сельдереем.

Она оказалась на редкость сдержанной, и все время смотрела в окно, либо на салфетки. А я радовался где-то внутри себя и думал, как мы будем гулять с ней по набережной и рассматривать картины местных художников.… А потом будем сидеть на берегу, я накину ей на плечи свой пиджак, и она расскажет мне о чем-то таком, о чем мне никто не рассказывал…

И мы проведем этот отпуск вместе и я, наконец, узнаю каково это быть рядом с настоящей женщиной, не обремененной повседневными заботами и низменными желаниями забрать всю твою получку и тут же ее потратить!

После обеда мы ушли каждый в свой номер, потом на процедуры и вечером снова оказались на пляже. Моя незнакомка была все также загадочна и еще больше притягивала мой взор. Я рассматривал ее плечи, ее развевающиеся волосы и думал почему-то о Зине. Может, думал я, надо ей позвонить? Сказать, что я все-таки доехал, что был уже на трех процедурах…

И быть может, она заскучала и ждет меня, чтобы отправиться в лес и там, на большой поляне развернуть одеяло, и сидя на нем, пить чай и есть пирожки.… А потом бегать среди деревьев, обниматься и смотреть друг другу в глаза…

Перед ужином я пошел на телеграф, мне было интересно услышать Зинин голос. Все-таки мы вдали друг от друга и она наверняка скажет что-то хорошее, чего я даже не ожидаю услышать. Дождавшись своей очереди, я зашел во вторую кабину и вскоре услышал Зинин голос.

– Ало! – говорила она. – Валера это ты?

– Ну конечно я, – рассмеялся я. – У меня все хорошо, я уже на массаж сходил, скоро на ужин пойду. Как ты?

– Не могу найти сиреневое покрывало, – говорит она, – ума не приложу, куда я его положила. Ты не видел?

– Нет, – говорю я. – Какая у вас погода?

– Дожди замотали, – жалуется Зина, – а у меня даже сапог резиновых нет! Я же сто раз тебе говорила, что у меня нет сапог, а ты разве слышишь? Ты же только себя одного слышишь, больше никого!

– Ну ладно, – говорю я, – у меня ужин через двадцать минут, я на днях позвоню…

– А я как раз огурцы хотела посолить, – говорит Зина, – и банок нету. Мне самой их видимо придется тащить, а ты отдыхай Валера, загорай.… А я не буду ниче солить! – вдруг сказала она. – Без огурцов обойдемся!

– Да конечно не соли, – говорю я, – лучше книжку почитай или в филармонию сходи…

– Ой, – запричитала Зина, – какие же мы умные стали. В филармонию! – она зло рассмеялась. – Это ты можешь по филармониям ходить, а мне некогда, у меня дел полно!

– Вторая кабина, – раздался голос операторши, – ваше время заканчивается, осталась одна минута.

– Зина, – говорю я, – здесь воздух совсем другой, море теплое-теплое, звезды так низко над землей, что можно руками достать.… А ночью так тихо, только слышно как кузнечики стрекочут в траве…

– У меня котлеты подгорают, – с досадой говорит Зина. – Ну, все, Валера, пока!

– Пока, – говорю я и кладу трубку.

И так грустно-грустно мне стало. Я поговорил по телефону со свой женой, а она даже не спросила меня как я? Как я сплю, что я ем, с кем, в конце концов, живу в одном номере? Покрывало ищет.…

Пришел я на ужин, а моя незнакомка уже за столиком сидит, ест салат из редиса и глазками водит туда-сюда. Я к ней тут же подсел, а у самого настроения нет. И как вообще отдыхать? А эта женщина ест с большим аппетитом, набрала пять кусков хлеба, видимо сильно проголодалась.

– Приятного аппетита, – говорю я.

– Спасибо, – говорит она, чуть ли не басом, а я смотрю на нее и не верю!

У такой симпатичной с виду женщины такой грубый голос! А мне даже гулять с ней неохота. Да я вообще весь в раздумьях, для чего все? Зачем? Я живу с женщиной, которая даже не спросила меня, что я ем!

– Вкусно? – спросил я у своей незнакомки.

– Попробуйте, – она пододвинула ко мне свою тарелку, а мне как-то неловко. Да я вообще не представляю, как можно ковыряться в чужой тарелке?

– Да вы не стесняйтесь, – говорит она, – по-моему, картошка не досолёна.

– Спасибо, – говорю я, и подвигаю её тарелку обратно. – Я что-то не хочу.

– Да? – удивляется она. – А я уже вторую порцию ем, не пойму что со мной.

– Это бывает, – говорю я, присматриваясь к ней получше. – Вы давно здесь?

– Уже неделю, – говорит она и собирает куском хлеба подливу. – А где ваша жена?

– Дома, – вздыхаю я. – Ищет покрывало.

– Мой муж тоже дома, – говорит она. – Ищет чистую рубашку, говорит где? А откуда я знаю? – она с удивлением посмотрела на меня. – Так он сказал, что я безответственная, ленивая, безалаберная женщина! А пусть теперь сам попробует постирать и погладить! – она с видимым удовольствием стала мазать масло на хлеб. – Привык, что я для него все делаю, а теперь посмотрим! И как он носки свои будет стирать, и как жрать готовить, посмотрим! – она со злостью откусила кусок хлеба и стала интенсивно его жевать.

Вот она, прекрасная незнакомка! Да я удивлен весьма! А что если все приехавшие женщины только с виду культурные, а внутри их распирает злоба и обида?

– И ведь я тогда еще сказала, – она снова откусила кусок хлеба, – что в морозилке пельмени, а он их искал и не мог найти! Привык, что я как нянька бегаю возле него, то подай, то принеси, то сопли подотри! Пусть поживет один, пусть! – она со злостью проглотила пол огурца. – Может научиться, наконец, посуду за собой мыть и ванну! Помоется и даже не подумает помыть, а вы, в каком номере живете?