Коллектив авторов - Одесский юмор: Антология Страница 45

– Какой тигр?! – спросил я.

– Однажды во время съемки тигр прыгнул в море и поплыл. Представляешь, если бы этот тигр появился у Аркадийского пляжа, среди купающихся курортников!

– Да-а, вот это фильм!

И мы тут же, на углу, запустили наш 231-й фильм.

– Название? – не то спросил, не то потребовал Батров.

– «Люди и звери»!

– Было.

– «Хищник»!

– Подумают, документальный или про Аденауэра…

– «Драма на курорте»! «Комедия»! – выпалил я, переходя улицу при красном свете.

– У Чехова «Драма на охоте», – заметил Батров, попыхивая трубкой.

– Тогда «Тигр в пижаме», музыкальная кинокомедия.

– Пожалуй, можно… Широкоэкранный или…

– Давай панорамный!

– Начинай!

– Панорама моря… Берег. Золотой пляж. Купающихся столько, что яблоку негде упасть… Слышен шум моря…

– Не забывай, что у нас музыкальная кинокомедия.

– Тогда шум моря переходит в музыкальное сопровождение. За кадром нетвердый мужской голос поет…

– Чего это он вдруг запел?

– Ну выпил человек, полез в воду и поет.

– Ладно, пусть поет. А что поет?

– «Раскинулось море широко, лишь волны бушуют вдали…»

– В кадре – подвыпивший курортник. Ему очень весело. Он ныряет и пытается поймать за ноги купающихся курортниц…

– Фу-у-у-у, неприлично… Приехал на курорт, да еще, наверно, по льготной профсоюзной путевке, и хватает за ноги наших одесситок…

– Так он ведь выпил!

– Ладно, пусть хватает, – разозлился Батров. – Он у меня доиграется! Камера от купающегося нахала движется в открытое море. В кадре плывущий тигр. Крупно – голова хищника рассекает набежавшую волну. Тигр быстро приближается к подвыпившему курортнику, который по-прежнему пристает к женщинам. Подводные съемки.

– Может, обойдемся без подводных?

– Не скалдырничай! Подводный пейзаж… В кадре: захмелевший курортник хватает за лапу тигра. Громоподобное рычание. Крупно: голова курортника перед широко раскрытой пастью хищника…

– Не надо…

– И не проси. Пора его проучить!

– Кого?!

– Твоего пьяного кретина!

– Моего?!

– Да! Ты его придумал, а теперь оберегаешь. Не выйдет! Сейчас тигр закроет пасть и…

– Умоляю, пусть не закрывает…

– Пожалел? Эх ты!

– Ни капельки. Просто вспомнил, что у нас кинокомедия.

– Ну тогда: курортник открывает глаза, смотрит на тигра и дико хохочет.

– Хохочет?! С чего бы это?

– Не верит, что перед ним тигр, тычет пальцем в открытую пасть хищника и орет: «Не чуди, слышишь, сними маску, да ну тебя!..» Пасть закрывается и…

– Но хоть один палец тигр может отхватить? Он ведь все-таки хищник! – возмущается Батров.

– Мизинец, и хватит! Давай дальше, в темпе, нам еще надо в магазин.

– Успеем. Тигр по-лягушачьи плывет к берегу. Музыка переходит в галоп. Паника на пляже. Беспорядочные возгласы, крики. На Приморской улице мелькают полуобнаженные люди…

– Нельзя в купальниках по улице, есть решение горсовета, оштрафуют.

– Придется нарушить – тигр догонит, хуже будет. Из примыкающей улицы вылетает милицейская автомашина, за ней мчится пожарная. В кадре: скачущий по тротуару тигр…

– Пора кончать эту банальную погоню! Вот, кстати, «Гастроном».

– Прекрасно, тигр влетает в «Гастроном». Колбасный отдел. На переднем плане: продавцы прыгают в окна. Тигр прыгает на контрольные весы…

Я слушаю и понимаю, что нет такой силы в мире, которая могла бы теперь остановить тигра и… Батрова.

– …Директор магазина забаррикадировал двери кабинета, – продолжает Батров. – В кадре: тигр терзает книгу жалоб и предложений. Затемнение. Директор диктует секретарше: «Акт номер 13. В связи со стихийным бедствием, выразившимся в появлении безнадзорного тигра, прошу списать две тонны колбасы любительской, 17 килограммов окорока тамбовского, 32 килограмма ливерной колбасы высшего сорта и 26 бутылок «КВК». Все перечисленные колбасные изделия и напитки изъял вышеуказанный хищник. Директор магазина А. Стопкин». Секретарша робко обращается к директору: «Павел Семенович, так он ведь не ел, а только понюхал…» Директор: «Неважно! Вали всю месячную недостачу на хищника!»

– Вот тут, – осторожно замечаю я, – самое время спеть дуэт.

– Чей дуэт?

– Директора и секретарши.

– Неоправданно.

– Положение у них безвыходное – у дверей залег тигр, остается только петь…

– Мда-а-а… – вздохнул Батров, – надо бы его поднять…

– Кого?

– Тигра. Пора кончать фильм, а он улегся. Как бы его поднять на развернутый финал?

– Очень просто: тигр услышал дуэт директора и секретарши, махнул лапой и сам медленно поплелся в зоопарк, в клетку, к своей любимой, заждавшейся тигрице…

– Сквозь прутья клетки, – продолжал Батров, – видно звездное небо, пустынный пляж и белое кружево морского прибоя… Музыка широкая, раздольная…

– На экране появляется слово «КОНЕЦ».

«Да, но почему вы не напечатали этот сценарий, не отнесли его на киностудию, не получили аванса?»

Потому что мы тут же, у входа в «Гастроном», задав себе все эти вопросы, сочинили новый сценарий.

– Кабинет главного редактора сценарного отдела, – начал Батров, – входят авторы сценария – ты и я…

– Иди ты первый.

– К чему эти расшаркивания? – брюзжит Батров. – Ну как же, тебя знают, маститый…

– Ладно, продолжаем: авторы хором сообщают редактору: «У нас сценарий!» – «Тема? – спрашивает редактор. – Село, город, шахта, перевоспитание, абстракционисты?» – «Тигр!» – отвечаем мы.

Редактор медленно опускается в кресло и долго смотрит на двух авторов сразу, отчего глаза у него раздвигаются к ушам. «Так тигр, говорите?» – произносит редактор. «Гм… полосатый. Хотите взглянуть? Пожалуйста. Жоржик! Сюда!» В кадре: в кабинет, бесшумно ступая по паркету, входит тигр…

– Разве мы его взяли с собой? – перебиваю я Батрова.

– А что?!

– Это для меня как-то неожиданно. Надо было хоть предупредить. Я ведь все-таки соавтор.

– Чего предупреждать? Без тигра нам здесь делать нечего. Так на чем мы остановились?

– Входит тигр…

– Да, входит тигр, редактор забивается в дальний угол кабинета. «Не беспокойтесь, – говорят авторы. – Это наш отечественный, уссурийский тигр. Жоржик, дай дяде лапу! Р-р-рр-ры… Он вас приветствует!» – Батров имитирует рычание тигра, притом очень удачно. «А теперь, пожалуй, пора подписать договор на кинокомедию «Тигр в пижаме»!» – торжественно произносит Батров.

– Кстати, мы совершенно упустили из виду пижаму. О ней в сценарии ни слова. Неоправданное название, – говорю я Батрову.

– Бог с ней. Получим деньги за сценарий – купим пижаму.

Итак, редактор наконец приходит в себя, садится за стол и очень любезно обращается к авторам, но не сводит глаз с тигра: «Так вот, мне в основном ваш сценарий…» – «Р-р-р-р-р-ры…» – рычит Батров. «Я говорю – нравится…» – «Р-р-р-рр-ры…» – «Очень нравится, – лебезит редактор. – Особенно запоминается образ милого, добродушного уссурийского тигра, простите, забыл отчество…» – «Зовите меня просто Жоржик!»

– Кто это говорит? – спрашиваю я Батрова.

– Как кто? Тигр! – невозмутимо отвечает Батров.

– Человеческим голосом?!

– А что?

– Ну знаешь, это уж слишком! Я категорически возражаю!

– Ничего особенного, пусть говорит, – настаивает Батров.

– Тогда я отказываюсь от соавторства и прошу вычеркнуть в титрах мою фамилию. Мне надоело это узурпаторство!

– Понял! Ты запускаешь наш новый 233-й фильм, который называется…

– «Как поссорились друзья-соавторы»! Начали?

– На сегодня хватит. Три фильма в один вечер – многовато. Надо еще кое-что купить…

– И мне бы надо… Одолжи пятерку…

Батров нерешительно достает кошелек и вопросительно смотрит на меня.

– Тебе действительно нужны деньги или снова начинаешь сценарий?

– Нужны… очень…

– Вот видишь, – назидательно говорит Батров, вручая мне купюру, – если бы тогда в кабинете редактора ты не затеял этот дурацкий спор с говорящим тигром, все было бы в порядке. Редактору наш сценарий понравился, подписали бы договор, получили аванс, и были бы у тебя деньги…

Что я мог ему ответить? Батров, как всегда, был прав…

Р. S. Я и мой друг не возражаем, если кто-либо из апробированных сценаристов использует наши сценарии для своих кинофильмов. Пожалуйста! Нам не жалко.

1964

Лазарь Лазарев, Станислав Рассадин, Бенедикт Сарнов

Из сборника пародий «Липовые аллеи»

Пародии на В. Катаева

Трын-трава

Навсегда я запомнил его таким. Его голову, типичную голову негроида, которую лет сорок назад я обязательно сравнил бы с ежевикой, его хрестоматийные бакенбарды, пахнущие мылом герлэн, его длинный дворянский ноготь, глянцевитый и блестящий, как внутренняя поверхность тех раковин, что встречаются только в Одессе, на ее ланжеронах, фонтанах и лиманах.

…Итак, я жил тогда в Одессе…