Бертрис Смолл - Сама невинность

Бертрис Смолл

Сама невинность

Моим соседям, Эмили и Джиму Гандерсен, фанатам рок-н-ролла. Это всерьез, приятели!

Пролог. ДИТЯ. Англия, 1143 год

— Хочу маму!

Рыдающая малышка билась и извивалась, стараясь вырваться из сильных рук молодой монахини.

— Мама! Где моя мама?

— Тише, Эльф! — нежно уговаривал старший брат. Он уже жалел о принятом решении, хотя в глубине души сознавал правоту де Вареннов. Не мог же он растить в одиночку маленькую сестру, и, кроме того, нехорошо обременять Айлин дополнительными обязанностями, хотя, видит Бог, другие невесты охотно выполняют работу потяжелее.

— Дикон, — жалобно всхлипывала девочка, — я хочу домой, к маме и Аиде!

На маленькое печальное личико невозможно было смотреть равнодушно. Из огромных серо-голубых глаз градом катились слезы.

Сердце Ричарда де Монфора снова сжалось от боли и тоски, но рыцарь, решительно подавив непрошеные эмоции, строго заметил:

— Ну же, Эльф, ты и сама знаешь, что мама умерла. Вокруг бушует война, и мне недосуг возиться с тобой. Нужно идти сражаться за короля. Мы ведь все с тобой обговорили. Здесь, в монастыре Святого Фрайдсуайда, ты будешь в безопасности. Теперь это твой дом.

— Попрощайся с братом, Элинор, — велела настоятельница матушка Юнис, гладя ребенка по голове. — Отнесите ее к другим девочкам, сестра Катберт, да побыстрее. Чем больше вы медлите, тем тяжелее ей расстаться с братом.

— Прощай, сестричка, — выдохнул Ричард, целуя светлую, золотисто-рыжую макушку.

Элинор, не в силах вымолвить ни слова, растерянно взглянула на брата и тут же вновь разразилась рыданиями. Сестра Катберт поспешила выполнить приказание настоятельницы и вбежала в ворота монастыря, унося кричащего ребенка.

— Дикон! — отчаянно вскрикнула Эльф в последний раз. Ричард выглядел так, словно сам сейчас расплачется, и матушка Юнис успокаивающе похлопала его по руке.

— Маленьким детям всегда трудно расставаться с родными. Не волнуйтесь, милорд, мы позаботимся о мадемуазель Элинор.

— Эльф, — поправил рыцарь. — Мы зовем ее Эльф. Возможно, если вы хоть ненадолго забудете ее настоящее имя, это поможет ей свыкнуться с новой жизнью. После смерти матери ее некому воспитывать. Я тут бессилен.

— Разумеется, милорд. Не расстраивайтесь. У нас, кроме нее, живут несколько маленьких девочек. Одна почти ровесница вашей сестры. Живет у нас с трех лет. Другая малышка на год старше Элинор… Эльф. — Монахиня улыбнулась. — Как я слышала, милорд, вас следует поздравить. Говорят, вы женитесь.

Добрая женщина, очевидно, как могла, старалась отвлечь Ричарда от неприятных мыслей.

— Мадемуазель Айлин еще не достигла брачного возраста, но ее мать заверяет, что ждать осталось недолго, — кивнул Ричард, искренне не понимавший, почему столь зрелой девице, как Айлин, рано идти к алтарю. Но он не в том положении, чтобы спорить с леди де Варенн.

Монахиня постаралась ничем не выказать удивления. Айлин де Варенн провела в монастыре год, и девчонки развратнее и похотливее матушка Юнис в жизни не встречала. Все обитательницы монастыря вздохнули с облегчением, когда Айлин их покинула, хотя ее пребывание у них имело и свои преимущества. Де Варенны отличались щедростью и великодушием. Именно по их рекомендации монастырь получил такую воспитанницу, как маленькая Элинор де Монфор, вместе с завидным приданым.

— Уверена, леди де Варенн желает своей дочери добра, милорд де Монфор. А теперь я должна с вами распрощаться. Думаю, вам следует подождать несколько месяцев, прежде чем навещать сестру. Дайте ей время привыкнуть к новой жизни. Приезжайте в День святого Мартина, будем рады вас видеть.

Матушка кивнула, повернулась и медленно направилась к воротам монастыря, которые с негромким стуком захлопнулись за ней. Послышался скрип задвигаемого засова.

Ричард де Монфор вскочил на серого в яблоках жеребца и медленно отправился назад, в свое поместье Эшлин, до которого было не более восьми миль. Он не взял с собой сопровождения — весьма рискованный для тех времен поступок, но последнее время в окрестностях Эшлина было довольно спокойно, а Ричард не хотел, чтобы при прощании с сестрой присутствовало слишком много народу. Как он любил малютку Эльф! Когда четыре года назад отец погиб в битве между войсками короля Стефана и армией дочери короля Генриха Матильды, Ричарду было всего одиннадцать. С помощью матери мальчик принял на себя управление отцовским наследством. Эльф, тогда еще совсем крошечную, только отняли от груди.

К счастью, поместье Эшлин было не слишком большим, и ни один из более могущественных баронов не польстился на него. Их основное богатство заключалось в овцах. Кроме того, у де Монфоров было достаточно крепостных, которые вместе с несколькими вольноотпущенниками и выполняли всю необходимую работу. Каменный дом, окруженный неглубоким рвом, стоял на холме. Вокруг теснились амбары, загоны, хозяйственные постройки и хижины крепостных. Рядом протекала быстрая речка, на которой построили мельницу. Маленькая каменная церковь, однако, была полуразрушена. Поместье окружали высокие каменные стены, надежно защищавшие жителей от рыскавших в округе валлийских бандитов. На близлежащих холмах паслись овцы, у подножия лежали пашни, на которых поочередно выращивались трава, овес, ячмень и горох.

Но леди де Монфор так и не оправилась после гибели горячо любимого мужа — она не представляла себе жизни без него. Война опустошала Англию, и, кроме того, Эшлин был достаточно уединенным местом, так что его обитатели месяцами не видели никого, кроме странствующих монахов, отважившихся забираться в самые отдаленные уголки страны в надежде, что сутана защитит их от разбойников.

Аделиза де Монфор, как могла, цеплялась за жизнь, спеша научить сына всему, что нужно было знать относительно управления поместьем. Старый вояка Фулк не уставал наставлять Ричарда в бранном искусстве. И Эльф. Малютка сестра была радостью и счастьем всей его жизни. Милая, добрая и удивительно проницательная. Часто вечерами, когда усталый Ричард садился в зале у огня, она карабкалась к нему на колени и гладила лицо крошечной ручонкой, что-то весело бормоча. Как он любил ее!

Но прошлой осенью матери стало хуже. К этому времени Ричард превратился в мужчину и взвалил на себя обязанности главы дома. Аделиза де Монфор полностью сознавала это и, хотя волновалась о судьбе дочери, не имела ни сил, ни желания продолжать пустую, никчемную жизнь. Как-то утром ее нашли в постели бездыханной, с улыбкой на устах. Каким-то чудом оказалось, что в Эшлине заночевал странствующий монах. Он благословил душу Аделизы и помог похоронить несчастную, прежде чем отправиться своей дорогой. Следующий дом, куда он зашел, по странному совпадению принадлежал Хью де Варенну. Барон Хью с жадным интересом выслушал новости и отчего-то усмехнулся, узнав, что Ричард де Монфор и его сестра осиротели.