Барбара Картленд - Опасная прогулка Страница 10

— Остаться здесь? — Изумлению Юделы не было границ.

— Дом полон прислуги, и вам нечего бояться. Вы не останетесь без патронессы, причем самой благожелательной и уважаемой, так что все правила приличия будут соблюдены. Моя бабушка, вдовствующая герцогиня Освестри, как раз сегодня вернулась из поместья и ночует здесь, в доме.

Юдела ахнула, правда, едва слышно.

— Вы хотите сказать, что вы… герцог?

— Да. Я герцог Освестри.

— Мне кажется, что я о вас… слышала… Ну да, конечно, я должна была догадаться.

— Догадаться? О чем? — поинтересовался герцог.

— Вы выглядите так внушительно, ведете себя так благородно, что, конечно, мне надо было сразу догадаться, что вы или герцог, или особа королевской крови.

Герцог рассмеялся. Он чувствовал, что Юдела говорит это совершенно искренне. И ни в коем случае не хочет ему польстить. Она была похожа на ребенка, который произносит вслух то, что он думает. Из бесчисленного количества комплиментов, выслушанных им за свою жизнь, этот, пожалуй, доставил ему больше всего удовольствия.

— Благодарю вас, — сказал он, — но я обязан также сообщить вам, к сожалению, что лорд Джулиус Вестри — мой родной брат. Младший брат, поэтому и носит фамилию Вестри, как и остальная родня.

Возглас Юделы, который услышал из ее уст герцог, был уже не возгласом удивления или восхищения. В нем прозвучал неподдельный ужас.

Она непроизвольно поднялась с кресла. Герцог посчитал нужным сразу же пресечь ее попытку к бегству. Он заговорил, стараясь выглядеть как можно более дружелюбным и мягкосердечным:

— Я хочу попросить у вас прощения за чудовищный поступок, совершенный моим братом. И прошу мне поверить, что я несу ответственность за каждое произнесенное мною слово. Я готов помочь вам всем, чем смогу, и вознаградить за то, что вы выстрадали.

Как ему хотелось, чтобы его слова дошли до ее сердца и она действительно прониклась к нему доверием. Все, о чем она думала, словно бы отражалось в ее серых глазах, которые, увеличившись в размерах, казались непомерно большими на ее милом маленьком личике.

Он едва услышал то, что шептали ее губы:

— Неужели это правда?

— Не сомневайтесь, что я глубоко стыжусь за непростительное поведение лорда Джулиуса. Такому унижению, к несчастью, он подвергает меня далеко не впервые.

Юдела не знала, как и что ответить герцогу. Она молча опустилась в кресло, заняв прежнее место на самом краешке сиденья.

Воцарилось молчание.

Юдела первой осмелилась нарушить его:

— Вы уверены, что не будет выглядеть таким непростительным поступком с моей стороны, если я попрошу все-таки у вас убежища на эту ночь? Я не хотела бы причинять вам затруднения.

— Ни о каких затруднениях не может быть и речи, — тут же ответил герцог.

Он позвонил, и дверь библиотеки мгновенно отворилась.

— Сообщите миссис Филд, — обратился герцог к слуге, — что мисс Хейворт будет ночевать сегодня здесь и что багаж нашей гостьи, к несчастью, пропал по дороге в Лондон.

— Будет исполнено, ваша светлость.

— Еще скажите миссис Филд, что я вскоре пошлю за ней, чтобы она проводила мисс Хейворт в приготовленную для нее комнату.

Когда слуга прикрыл за собой дверь, Юдела с облегчением произнесла:

— Как я вам благодарна, сэр!

— Теперь, пожалуйста, выслушайте предложение, которое я намерен вам сделать. Только будьте очень внимательны. Вы готовы?

— Да… конечно.

— Мне трудно подобрать подходящие слова… — начал он задумчиво. — Как бы мне лучше вам объяснить, что я стараюсь помочь не только вам, но и себе самому. Вероятно, вам это покажется несколько странным…

— Я бы очень хотела помочь вам. Было бы так чудесно, если б хоть чем-то я смогла бы отплатить вам за вашу доброту.

— Думаю, что я все-таки нахожусь благодаря своему братцу в большем долгу перед вами, чем вы передо мной. И не будем забывать, что когда вы завтра покинете этот дом, то окажетесь, если можно так выразиться, в полной пустоте. Вам некуда идти и не к кому обратиться. И давайте честно признаемся, что у вас нет никаких перспектив найти в ближайшем будущем благопристойное занятие и место, где бы вы могли заработать даже хотя бы на хлеб с кусочком сыра. Не так ли?

— Я постоянно перебираю в уме и оцениваю свои скромные способности и таланты и не нахожу ничего такого, что могло бы заинтересовать нанимателей, — с горечью согласилась девушка.

— Уверен, что большинство моих знакомых испытали бы то же ощущение, если б им вдруг пришлось собственным трудом зарабатывать себе на жизнь, — попытался ободрить ее герцог.

— Конечно, сейчас, к сожалению, все это выглядит так нелепо… то, что папа настоял, чтобы я получила образование. Теперь оно мне ни к чему… А мама обучила меня игре на фортепьяно… Правда, моего умения недостаточно, чтобы это стало моей профессией.

— Вряд ли концертная площадка или театральная сцена с их окружением и с соответственным образом жизни — среда, подходящая для вас, — сдержанно отозвался герцог.

— Я могу хорошо готовить, — доверительно сообщила герцогу Юдела. — Я научилась приготовлять особо любимые папой кушанья, которые были не под силу нашей кухарке миссис Гиббс. Но я предполагаю, что никто не согласится нанять меня в качестве повара.

— Я как-то не очень представляю вас стоящей на кухне у плиты.

— Но раз я не могу быть гувернанткой или… прислугой, на что мне тогда можно рассчитывать?

Герцог догадывался, что зловещий вариант решения всех проблем, уготованный для Юделы лордом Джулиусом, вновь всплыл в памяти девушки. Опять ее пронизал страх, пальчики задрожали мелкой дрожью, она сжала их, удерживаясь от подступающих рыданий. Герцог произнес успокаивающе;

— Я собираюсь вам предложить нечто совершенно другое.

Юдела прислушалась к его негромкому, спокойному голосу, а он нарочно сделал паузу, как бы подыскивая нужные слова, а на самом деле с целью обострить ее внимание к тому, что сейчас будет им сказано.

— Я попал в затруднительное положение, о котором в данный момент предпочел бы не распространяться. Я уверен, что мне очень бы помогло, если бы я дал понять всем окружающим, а в особенности одной весьма неприятной личности, что для меня невозможно сочетаться с этой особой браком.

Юдела выглядела несколько удивленной, но не произнесла ни слова, и герцог беспрепятственно продолжил:

— Меня внезапно осенило, когда вы, в свою очередь, искренне поведали о ваших затруднительных обстоятельствах, что если б на некоторое время вы согласились притвориться, что мы с вами обручены, то и ваши, и мои проблемы таким путем были бы решены.

Когда он увидел, как расширились ее глаза, то поспешно добавил: