Ветер с севера - Вилар Симона Страница 13

Ренье поглядел на могильную плиту, под которой покоилась его жена, и припомнил, что Альбрада родила сына очень юной и с тех пор всегда была слабой и болезненной. Весь остаток жизни она постепенно чахла, посвятив себя богоугодным делам, посещая приюты и жертвуя на постройку лечебниц. Ренье редко навещал вечно нездоровую супругу, благо красивых и крепких женщин для него всегда хватало. Самое яркое воспоминание Альбрада оставила о себе, выкупив его из плена у варвара Ролло. Ренье полжизни потратил на борьбу с этим викингом, бесчинствовавшим в устьях Рейна и Мааса, а когда несколько лет назад оказался у него в плену и впервые встретился лицом к лицу, то был поражен – насколько же молодым был его давний враг. Ролло был весел, подшучивал над плененным противником и порой извлекал Ренье из выгребной ямы, где держал его, и усаживал с собой за пиршественный стол. Ренье всякий раз с изумлением разглядывал этого свирепого викинга, которого, кажется, знал уже лет пятнадцать. За столом Ролло был дружелюбен, щедр и беспрестанно ласкал красивых лотарингских девушек, которым, похоже, не так и плохо было в объятиях молодого язычника, хотя и поговаривали, что красота жены Ролло не знает себе равных. Но однажды, когда Ролло призвал герцога к столу, Ренье увидел посреди зала свою маленькую, насмерть испуганную жену. В первый миг он едва не зарычал, ослепнув от ярости. Пусть Альбрада ничего не значила в его жизни, но она была его венчанная супруга, мать его наследника, и, обнаружив ее среди викингов, Ренье ощутил почти физическую боль.

Однако оказалось, что Альбрада явилась, чтобы выкупить его.

Позже он узнал, что это был уже ее второй визит к странному викингу Ролло. Впервые она прибыла, предложив в обмен на своего супруга двенадцать сподвижников Ролло, которых Ренье захватил раньше. Среди них был и его знаменитый друг Олаф Серебряный Плащ. Ролло пришел в неописуемое бешенство. Он заявил, что герцог будет казнен немедленно, если она не поклянется доставить к нему всех пленных и в двухнедельный срок собрать для выкупа все золото и серебро, какое отыщется в Лотарингии. И маленькая герцогиня сдержала слово. Вместе со сторонниками мужа она объехала деревни и усадьбы королевства, посетила еврейское поселение, отдав в залог земли из своего приданого, не обошла вниманием и монастыри, которым прежде жертвовала немалые богатства. И случилось чудо. Либо Ренье Длинная Шея и в самом деле много значил для лотарингцев и они понимали, что без него их никто не оградит от викингов, либо их сердца были тронуты мольбами и слезами герцогини. Так или иначе, но к указанному сроку Альбрада доставила обещанное, хотя во всей Лотарингии мало кто верил, что эта безумная затея оправдает себя.

Но свершилось еще большее чудо. Ролло, этот не знающий жалости язычник, и в самом деле освободил Ренье. Более того, викинг отдал назад большую часть привезенных Альбрадой богатств и сказал при прощании (правда, глядя не на Ренье, а на стоящую за его спиной маленькую женщину):

– Ты повеселил мое сердце славными битвами, Длинная Шея. Ты настоящий воин. Поэтому я отдаю тебя твоей жене, возвращаю и половину того, что она привезла в качестве выкупа за тебя. Давай же осушим мировую чашу и расстанемся друзьями, и пусть между нами воцарятся мир и доброе согласие.

Мир и Ролло? Слишком долго воевал с ним Ренье, чтобы поверить в это. Он молча выпил чашу и уехал, лелея мечту о мщении. Но Ролло и в самом деле увел свою флотилию от берегов Лотарингии и, как позже узнал Ренье, обосновался на берегах Сены, где ныне считал себя полноправным хозяином, изгоняя из своих земель как франкских воинов – законных правителей края, так и соотечественников, осмелившихся не признать власти конунга Ролло. Но Ренье все же затаил злобу на язычника. Не тот был человек Длинная Шея, чтобы забыть, сколько раз побеждал его северный «король моря», чтобы запамятовать, как его содержали в выгребной яме или, грязного и смердящего, на потеху викингам выводили к столу. Придет время, и он еще посчитается с Роллоном Нормандским. Теперь же у него другая цель, гораздо более важная.

Ренье протянул руку и погладил холодную гранитную плиту на могиле Альбрады. Господь послал ему добрую супругу. Впрочем, их отношения не изменились и после его выкупа. Она по-прежнему подолгу жила в отдаленных аббатствах, а он носился по стране. Затем она умерла. Как раз тогда, когда он начал всерьез подумывать о новой женитьбе. Не прибери ее Всевышний так вовремя, Ренье пришлось бы взять на душу и этот грех. Никого не удивила бы неожиданная кончина болезненной герцогини. И все же она ушла сама. Воистину она всегда была хорошей супругой. Мир, мир ее праху.

Ренье же решил свататься к дочери Карла Простоватого. Конечно, Гизелла еще ребенок, но если он женится на ней, то сразу же может примерить королевский венец. И Карлу придется смириться с потерей земель Лотаря, ради того чтобы увидеть корону на голове своего единственного ребенка.

Однако Карл Простоватый оказался не так прост, как о нем говорили. Несмотря на роскошный прием, который устроил ему в Аахене Ренье, несмотря на празднества в честь обручения короля с саксонкой, он не утратил своей постоянной подозрительности по отношению к герцогу. И когда Ренье вечером после пира явился в его покои и попросил руки Гизеллы, Карл, важно устраиваясь на ложе, сказал:

– Дражайший Ренье, разве вам неведомо, что в роду Каролингов не принято выдавать своих женщин замуж в пределах королевства? И если принцессы не становятся женами властителей иных держав, им следует посвятить себя Богу и отправиться в монастырь. Негоже смешивать королевскую кровь с кровью вассалов и плодить внутри страны все новых претендентов на трон.

– Но ведь Лотарингия!.. – взорвался Ренье.

– Входит в состав моей короны, – невозмутимо прервал его Карл Простоватый, расправляя в ногах меховое покрывало. – И клятвами в верности вы только подтвердили это.

Ренье был готов удушить его. Пальцы его судорожно сжались, мысленно он уже сдавливал жирную шею обидчика и с трудом сдерживался. Карл отказал ему в руке принцессы, дав этим понять, что Ренье для него всего лишь вассал! Весть о его неудачном сватовстве разнеслась молниеносно. Ренье слышал за спиной смешки, когда шел по запутанным переходам старого императорского дворца. К тому же теперь он понимал, что король догадался о его честолюбивых планах. Брак с принцессой из дома Каролингов… Разве тридцать лет назад граф Вьенский Бозон не добился короны, основываясь на том, что он женат на дочери императора Людовика II Эрменгарде? На юге Франкии таким образом возникло королевство Прованс, или, как его именовали по столице, Арльское. А бандит из Фландрии Бодуэн Железная Рука, который возвысился, добившись титула графа, благодаря тому что перехватил в пути возвращающуюся из Англии вдову англосаксонского короля Юдифь, дочь императора Карла Лысого! Да и пример отца и матери самого Ренье…

Что говорить тогда о франкском короле Эде? Поистине беспрецедентный случай, ведь граф оттеснил истинного Каролинга. Правда, при его избрании королем немалую роль сыграло и то обстоятельство, что его женой стала своевольная Теодорада Каролинг, сестра Простоватого Карла. Женщины Каролингов своей кровью возвышали мужчин, делая их истинными правителями. А Ренье, чтобы сделать последний шаг к венцу, только и нужно было, что сочетаться браком с принцессой. Святые угодники! Никогда еще женщины не играли в его жизни такой роли, как теперь, когда ему перевалило уже за сорок!

Тогда, после отказа в руке Гизеллы, Ренье, возвратившись в свои покои, в бешенстве швырнул о стену редкостное кресло из слоновой кости. Постельничие и пажи, видя гнев своего господина, разбежались, как кролики. Лишь его нотарий грек Леонтий остался сидеть в нише стены, не поднимая глаз от рукописной Псалтыри. И когда Ренье наконец успокоился и вышел подышать воздухом на холодную лоджию дворца, Леонтий мелкими шажками приблизился к нему и, зябко кутаясь в меховую пелерину (грек всегда мерз), негромко проговорил: