Ольга Крючкова - Дуэлянты Страница 15

– Говорите, не таитесь от меня…

– Собственно, я потому и приехала к вам, Станислав Александрович. Вы же знаете, что мой супруг погряз в карточных долгах?

– Увы, сударыня, хоть я – совсем недавно в этих местах, но уже наслышан.

– Это не для кого – не секрет. Долги его огромны… Мы – на гране разорения, как не прискорбно мне признаться…

– О, боже! Какая безответственность! – Негодовал Станислав.

– Да, безответственность, – согласилась гостья, – и эгоизм.

– Вероятно, вам нужны деньги? – тотчас предположил Станислав.

– Мне неловко признаться, но – да… Мне нужна довольно солидная сумма. Дело в том, что… – Антонина не смогла более говорить спокойно и заплакала.

– О, умоляю, вас, успокойтесь! Этот человек не стоит ваших слез!

– Не стоит… Но он оставит меня нищей, я закончу свои дни в городской богадельне… – Антонина разрыдалась пуще прежнего.

– Вам надобно подать прошение в Церковное ведомство о разводе.

– Я думала об этом. Но бракоразводные дела решаются крайне медленно, и за это время я останусь ни с чем…

– Возмутительно! – воскликнул Станислав. – Надо срочно что-то предпринять!

– Поэтому-то я – здесь. Мне не к кому более обратиться, так как Сергей Васильевич должен всем помещикам в округе.

– Говорите, я сделаю все, что в моих силах! – Заверил Станислав.

– Я не сомневалась в вас… – призналась Антонина. – Муж заложил мое имение Ремизово. Оно, конечно, почти не дает дохода, но я знаю, что в моду входят дачи.

Станислав, хоть и прожил всю свою жизнь, как беззаботный рантье, сразу же понял, куда клонит гостья.

– Вы хотите выкупить Ремизово и построить на нем дачи?

– Да. Но я одна не справлюсь, а муж же ничего не желает слушать. Для него – главное сиюминутное удовольствие, а что будет потом – неважно.

– За какую сумму ваш супруг заложил Ремизово?

– За три тысячи рублей…

– Немного. Насколько мне известно, в предместьях Петербурга ведется бурное дачное строительство. Купцы и зажиточные мещане охотно покупают дачи или снимают в аренду на сезон. В ваших словах я вижу здравый смысл.

– Я знала, что вы поймете меня! – воскликнула Антонина.

– Когда срок выплат?

– На днях я в тайне от мужа уплатила банковский процент, у меня есть время – примерно месяц.

– Можете не сомневаться, я дам вам три тысячи рублей. Но что скажет ваш супруг?

– Мне безразлично его мнение.

Станислав улыбнулся.

– Вы решительная женщина. У вас поразительные деловые задатки.

– Не знаю, возможно… Просто я не хочу умереть в нищете.

– Я могу дать вам названную сумму прямо сейчас.

Антонина удивлено приподняла брови.

– Прямо сейчас… – она просто не ожидала, что Станислав будет настолько сговорчив. – Но вы же понимаете, что я не скоро смогу вернуть вам долг. И по том, чтобы строить дачи на землях Ремизово, мне нужен компаньон.

– И он у вас есть?

– Да, это вы. – Твердо сказала Антонина.

Станислав несколько опешил.

– Но я ничего не смыслю в строительстве… – Признался он.

– Я тоже. Но у вас есть одно преимущество…

– Какое же? – Удивился Станислав.

– Честность…

– Благодарю вас, но этого не достаточно, чтобы вести дела.

– Если серьезно: я думала над этим вопросом. Мой управляющий, Федор Ильич, – порядочный человек. Муж задолжал ему за два месяца… Надобно ему предложить более интересные условия.

Станислав с восхищением взирал на Антонину.

– Идемте в мой кабинет… Там стоит сейф.

Архип все это время подслушивал разговор Станислава и Антонины. Он быстро смекнул, чем может закончиться деловой союз барина и соседки-помещицы. Как только Станислав и гостья удалились в кабинет, он поспешил в контору, где по обыкновению днем пребывал Варфоломей.

Архип, запыхавшись, влетел в контору. Варфоломей оторвался от бумаг и недовольно спросил:

– Что еще стряслось?

Архип затворил за собой дверь, подошел прямо к конторскому столу и сбивчиво начал свой рассказ:

– Соседка то, наша… Антонина Петровна…э-э… Так вот, значит, прискакала на лошади своей….

– И что ж из этого? Дело молодое… Тем более, что Сергей Васильевич изволит хворать.

– Так вот, не спроста это все, сударь… Не спроста…

– Что ты имеешь в виду, говори же! – управляющий терял терпение.

– Они в гостиной сидели, разговаривали. Я все и подслушал…

Варфоломей удивленно вскинул брови.

– Так, так… Рассказывай, если чего интересное – пожалую рубль.

Перспектива получения приличной награды весьма вдохновила Архипа, и он продолжил:

– Это вот… Ну, барыня, значит, жалуется на мужа, что он, мол, разорил все имение и долгов много наделал…

– Это всем известно… Дальше!

– Барин, значит, спрашивает: вы, мол, в деньгах нуждаетесь? А барыня-то говорит: да, надобно три тысячи рублей…

– Три тысячи? – названная сумма насторожила Варфоломея.

– Ну да, чтобы имение выкупить…

– Уж не Ремизово ли? – уточнил управляющий.

– Точно, сударь, Ремизово!

– Ах, вот оно что! – воскликнул Варфоломей. – И со мной договорилась, а теперь и с господином Матвеевым! Шустрая бестия!

– Ну, я говорю, сударь… про дачи они сказывали, мол, выгодно их строить.

Управляющий едва сдерживался, дабы не дать волю охватившему его гневу.

– Ах, вот как!!! Ну ладно, мы посмотрим кто – кого!

Архип стоял перед управляющим, переминаясь с ноги на ногу.

– Мне бы сударь…

– Чего еще?! – не выдержал Варфоломей.

– Так это… Рубль обещанный…

– Вот держи. Да не напивайся сильно.

– Благодарствуйте…

Архип вышел из конторы. Варфоломей же пребывал в замешательстве: что же делать? Как сорвать планы госпожи Забродиной?

Неожиданно ему пришло на ум очень простое решение. Он взял чистый лист бумаги и начал писать письмо…

Сергей Васильевич лежал в постели. Лизавета хлопотала около него.

– Вот выпейте, барин, капли, как обычно.

Она наполнила водой стакан и отсчитала ровно сорок капель, в комнате распространился запах лекарства.

– Ох, лежу здесь, как в лазарете… – пожаловался барин. – А где Антонина Петровна?

– На Северине прогуливается… – уклончиво ответила горничная.

– Вот, вот… Я – в постели хвораю, а она скачет все…

Лизавета отсчитала ровно сорок капель, подождала, когда они растворяться воде и поднесла лекарство ко рту больного.

– Пейте, Сергей Васильевич.

Он беспрекословно подчинился.

– Надоело мне лежать, скоро ходить разучусь. Хоть газету мне принеси…

– Не велено…

Барин округлил глаза.

– Это кем не велено?

– Доктором. Нельзя вам волноваться.

– Тогда книгу мне принеси из библиотеки, – взмолился больной.