Джил Грегори - Холодная ночь, пылкий влюбленный Страница 15

Смех замер. Выражение лица Куинна почти не изменилось, но Мора заметила, как неприветливо вспыхнули его глаза. Она старалась не задрожать под этим взглядом.

Она сделала нетвердый шаг к нему, пробуя отмахнуться от тошноты, которая подступила к горлу. Видит Бог, не так она хотела встретиться с ним. Он уже сердится. Все в салуне смотрели то на нее, то на него.

— Я не хотела прерывать вашу игру, — сказала Мора спокойно.

— Вы уже это сделали, леди.

— Если это возможно… могли бы мы поговорить наедине?

— О деле?

— Да, — солгала Мора. Живот у нее скрутило. Девушка знала: скажи она, что у нее к нему личное дело, это вызовет у него еще большую подозрительность.

Куинн перетасовал карты и оттолкнул стул от стола.

— Подержи мое место, Кэссиди. Я скоро вернусь, — сказал он лысеющему игроку.

Он широко шагнул мимо Моры к столу в дальнем углу салуна. Он не подержал ей стул, но стоял, пока она не скользнула на место, а потом устроился сам спиной к стене. Его ледяные серые глаза проникали в самую глубину души Моры.

— Что за дело?

— Простите, я…

— Вы ведь хотите нанять меня, не так ли? Вам, вероятно, отчаянно необходим человек с ружьем, если вы с таким упорством ищете меня даже в салуне, прервав партию в покер, — мрачно добавил он.

Мора стиснула руки.

— Боюсь, я… солгала, мистер Лесситер. Дело совсем в другом.

Он крепко сжал губы.

— Тогда зачем я вам понадобился? — нетерпеливо спросил Куинн.

Потрясенная тем, что даже теперь он не выказал никаких признаков того, что узнал ее, девушка все же заставила себя продолжить:

— Может, было бы лучше поговорить наедине? — Мора оглянулась — салун был битком набит народом. — Может, мы могли бы выйти отсюда…

— Кэрли, — прервал ее Лесситер, окликая бармена. — У тебя есть задняя комната, чтобы я мог там обстряпать одно дельце?

Бармен кивнул головой на дверь у лестницы. Лесситер подхватил Мору за локоть и повел туда. Он подтолкнул ее в маленькую, тесную комнатку, потом пинком закрыл за собой дверь и сложил руки на груди.

— Я вас слушаю.

Мора буквально онемела под этим резким, бесчувственным взглядом. «Ну а чего ты ожидала? — спросила она себя. — Любви и нежности? Распростертых объятий и поцелуев?»

— Мне нелегко говорить об этом, — начала она и задрожала. Куинн казался суровым, недоступным и пугающим, как гора.

— Выкладывайте! — Ни капли теплоты или ободрения в голосе, только предупреждение, которое она уловила безошибочно.

— Мистер Лесситер… Куинн! — Его имя неловко слетело с ее языка. — Разве вы меня совсем не помните? — в отчаянии спросила она.

Суровые глаза, похожие на льдинки, сузились и, казалось, стали еще холоднее, если бы это было возможно.

— А, я должен? Мора кивнула.

— Леди, я вас вижу впервые в жизни.

— Это было в январе. Тогда сильно мело… Гостиница Дунканов в городке Нотсвилл…

Голос девушки замер, она осеклась, когда Куинн Лесситер покачал головой.

— Пожалуйста, — снова попыталась Мора. Она подняла глаза и посмотрела ему прямо в лицо. Ей ужасно хотелось, чтобы он взглянул на нее как следует и вспомнил. Вспомнил хотя бы один миг той ночи, которая перевернула ее жизнь. — Пожалуйста, посмотрите на меня повнимательней! Попробуйте вспомнить.

Секунду, не больше, Куинн Лесситер изучал ее лицо, потом пожал плечами:

— Из какого, говорите, вы города?

Лицо Моры вспыхнуло от обиды. Тошнота подступала к горлу все сильнее. Внезапно, на какой-то ужаснувший ее миг она испугалась, что ее вырвет прямо тут, перед ним, и она вывалит свой ленч ему на ботинки!

— Было бы намного легче, если бы вы меня вспомнили, — запинаясь пробормотала Мора.

— Ну, я не вспомнил. Итак, если вы не хотите меня нанять и не собираетесь рассказать мне, в чем дело, то, черт побери, мне пора. Меня ждут карты.

Он развернулся и уже хотел было пойти к двери.

— Погодите!

Медленно, засунув большие пальцы за ремень, Куинн Лесситер повернулся; его лицо по-прежнему выражало равнодушие. Или, точнее, самую настоящую скуку.

Внезапно из глубины души у Моры прорвался гнев, настоящий, раскаленный добела, обжигающий гнев. Да как он смеет! Она вспомнила о той ночи, о тревоге, снедавшей ее после; о том, как невероятно она страдала, трясясь в битком набитом дилижансе, как мучилась от тошноты и головокружения, как боялась, что Джадд и Хоумер бросятся за ней вдогонку. Теперь ей захотелось во весь голос заорать на этого ничем не пробиваемого Куинна Лесситера, заставить его пожалеть о той минуте, когда его нога переступила порог гостиницы Дунканов!

— Вы должны меня помнить, мистер Лесситер! — бросила она, подступая к нему со сжатыми кулаками. — Потому что я вас точно помню, и очень даже хорошо. Вряд ли я забуду время, которое мы провели вместе. Потому что, мистер Куинн Лесситер, помните вы меня или нет, нравится вам это или нет, но я собираюсь родить вашего ребенка!

О Боже, она не хотела говорить ему ничего такого. Никогда и ничего подобного. Из всех сцен, которые Мора себе воображала, отправляясь на поиски Куинна Лесситера, ни в одной не предполагалось ни гнева, ни такого отвратительного голоса, которым она говорит сейчас, — голоса, звенящего от обвинений.

Куинн не двигался. Только его челюсть напряглась, а губы превратились в тонкую, как лезвие бритвы, линию. Его глаза опасно заблестели, и Мора инстинктивно отступила на шаг.

— Это правда?

Слова, долетевшие до ушей Моры, резанули ее по сердцу.

— Да, — проговорила она, и ее губы задрожали. — Это правда!

— Кажется, я начинаю что-то припоминать.

— Я думаю, — холодно бросила она. Это вышло у нее почти надменно. Но на этот раз у нее была причина. Если она не постоит за себя и за ребенка, то кто же?

Мора вцепилась в свою юбку, как будто это ей помогало собраться с духом и посмотреть в красивое лицо Куинна Лесситера.

— Вы были другим в ту ночь, — зло проговорила она. — Возможно, именно поэтому я… — Она вздохнула. — Не важно. Это была моя ошибка. Очень глупая ошибка.

— Не такая глупая, как та, которую ты сделала только что. — Прежде чем Мора успела моргнуть, крепкая рука Куинна Лесситера схватила ее за запястье и дернула к себе. — Будет лучше, если ты скажешь мне, что это наглая ложь. — Гранитно-серые глаза впились в ее карие. — Ты не выйдешь отсюда, пока не объяснишь, зачем явилась!

— Как ты смеешь?! Убери от меня свои лапы! Немедленно!

— Не раньше, чем ты мне все выложишь, милочка. — Его губы скривились в грозной ухмылке. — Я хочу знать, что это: мелкое жульничество с твоей стороны или кто-то тебя науськал?