Салли Маккензи - Джентльмен-повеса Страница 17

— Вы ошибаетесь. — Энн почувствовала себя больной.

— Боюсь, Селеста права, Энн, — вмешался Стивен. — Люди проявляют слишком много внимания к моей жизни. Ты сама имела возможность убедиться, как часто мое имя упоминается в колонках светских сплетен. Все это ужасно раздражает, но я ничего не могу поделать.

— Ох… — Почему-то всякий раз, когда кажется, что хуже просто некуда, становится еще хуже. Как же ей пережить этот сезон? — Разве они не могут смотреть на меня в платье с высоким воротом и длинными рукавами? Я всегда мерзну.

Мадам Селеста помрачнела. Вероятно, она прикидывала, сколько сможет заплатить Энн, чтобы она никому не упоминала имени своей портнихи.

А мистер Паркер-Рот беззаботно рассмеялся:

— В лондонском бальном зале замерзнуть невозможно. Поверь мне, там всегда жарко и душно. — Он покачал головой, однако смотрел проницательно, и Энн захотелось провалиться сквозь землю. — Ты же не хочешь, чтобы в обществе утвердилось мнение, что я женюсь на чудачке. Не то чтобы меня заботило, что скажут другие, но слухи и сплетни могут доставить тебе и твоей сестре немало неприятных минут. А значит, меня они разозлят.

— И главное, во всем этом нет никакой необходимости, — сказала мадам Селеста. — Простите мою смелость, миледи, но вы ведете себя глупо. Вам все будут завидовать — ведь вы нареченная самого Червового Короля. Вы преуспели там, где потерпели неудачу другие. Почему вы не хотите надеть платье, которое соответствовало бы вашей красоте?

— О Боже! — Энн села. Визит в магазин превратился в форменный кошмар.

Стивен опустился на стул рядом с ней.

— Все будет хорошо, Энн. Уверен, мадам Селеста преувеличивает. Конечно, люди будут проявлять любопытство, но очень многие порадуются за меня — за нас.

— Ох! — Энн уставилась на стол, хотя его не видела. Было бы плохо, будь она действительно невестой мистера Паркер-Рота, но ведь она ею не была, а значит, все складывается еще хуже. Ей придется играть роль перед обществом, которое пристально следит за каждым и не прощает ошибок.

Нет, она определенно заболеет.

Она закрыла лицо одной рукой:

— Почему бы вам просто не выбрать несколько вещей для меня?

Мадам Селесте не пришлось повторять дважды. Она энергичным жестом придвинула к себе рисунки и начала показывать Стивену.

— Энн, — тихо сказала Эви. — Ты уверена, что не хочешь сама взглянуть на фасоны? У мадам Селесты чудесные платья, совершенно непохожие на простые старомодные произведения миссис Уоддингли.

— Не хочу. Уверена, мадам Селеста и мистер Паркер-Рот и без меня знают, что сейчас в моде. — Поскольку ее фигура больше всего напоминала палку, было, в общем-то, все равно, что на нее повесить. Она в любом одеянии будет похожа на мальчишку, нарядившегося в обноски сестры.

Эви решительно откашлялась:

— Я никогда это не говорила, но думаю, что платья, которые ты носила дома… Одним словом, миссис Уоддингли не умеет шить платья, которые бы подчеркивали достоинства и скрывали недостатки твоей фигуры.

— Это потому, что у меня нет никакой фигуры, Эви. — Энн никогда не завидовала совершенным округлостям сестры, но в создавшихся обстоятельствах в ее душу впервые закралось некое подобие зависти. На Эви любое платье сидело изумительно.

— Неправда! Просто ты стройнее многих женщин.

Энн лишь сокрушенно вздохнула. Десять лет назад она не была такой тощей, но пышными формами не обладала никогда. Интересно, почему тогда Брентвуд выделил из толпы именно ее — костлявую, рыжеволосую, робкую мисс в очках?

Должно быть, ему было скучно, или мужчины заключили какое-то пари. Больше никакой причины она предположить не могла, сколько ни думала о той вечеринке.

— Энн, давай посмотрим, как выглядит на тебе этот цвет. — Мистер Паркер-Рот закончил беседу с мадам Селестой и теперь держал в руках рулон красноватой ткани. Это вывело Энн из ступора. Она в немом изумлении уставилась на Стивена.

— Ты ослеп? — Как можно было не заметить ее ярко-рыжие волосы? — Я не могу носить красное.

— Давай посмотрим, можешь или нет. — Он протянул свободную руку, чтобы помочь ей подняться. — Встань перед зеркалом Селесты, и мы увидим, какие цвета тебе идут.

— Коричневый, — буркнула Энн. Хотя она не стала бы утверждать, что ей шел коричневый цвет. Просто он не привлекал к ней внимания. С этой задачей успешно справлялись рыжие волосы. — Миссис Уоддингли всегда шила мне коричневые платья.

Мадам Селеста так сильно ударила кулаком по столу, что Энн подпрыгнула.

— Эта миссис Уоддингли или безрукая дура, или слепая. Ее и близко нельзя подпускать к шитью платьев. Ей вообще нельзя давать в руки иголку и наперсток. — Селеста ткнула пальцем в сторону Энн, и на ее физиономии явственно проступило негодование. — Эта вещь — у меня язык не повернется назвать ее платьем — отвратительна. У нее цвет грязи — нет, конского навоза! Я бы свою собаку не нарядила в такое уродство.

Мистер Паркер-Рот решил проявить больше дипломатичности.

— У него неприятный цвет… и фасон… я же говорил тебе. Как только будут готовы новые платья, тебе нужно будет сжечь его, Энн, вместе с остальными платьями, которые тебе сшила миссис Уоддингли. — Он хохотнул. — Я, конечно, помогу. Думаю, Эви и мальчики тоже не откажутся поучаствовать. Ты как считаешь, Эви?

— О да! Я буду счастлива предать огню старый гардероб Энн. И я сама соберу все вещи для костра, если она вдруг проявит нерешительность.

— Я не собираюсь жечь вещи, сшитые миссис Уоддингли, — сварливо заявила Энн, хмуро глядя на мистера Паркер-Рота. — За них деньги уплачены, и немалые.

Мадам Селеста что-то проворчала себе под нос. Энн расслышала только два слова: «месье» и «голая».

— Ну нет так нет, — примирительно сказал мистер Паркер-Рот и подвел Энн к зеркалу.

Он стоял за ее спиной и ободряюще улыбался ей в зеркале. Только она не чувствовала ни бодрости, ни уверенности. Шарахнувшись назад, она врезалась в его твердое, как скала, тело.

Стивен покосился на Селесту:

— Почему бы тебе не заняться снятием мерок с леди Эванджелины?

Ответная улыбка мадам Селесты показалась Энн довольно-таки злорадной.

— Прекрасная идея, месье. А вы тем временем поможете леди Энн выбрать цвета.

— Конечно. Это займет некоторое время, так что вы не торопитесь.

Улыбка модистки стала еще шире.

— Да, месье. У нас с мадемуазель много работы. — И она подмигнула.

Что еще задумал этот человек?

— Я уверена, что должна пойти с Эви и…

Мадам Селеста энергично потрясла головой:

— Нет, леди Энн. Вы нам не нужны, правда, мадемуазель?