Виктория Холт - Пленница Страница 19

— Что мы можем сделать?

Он покачал головой.

— Ничего. У нас для этого ничего нет. Ему придется подождать. Будем высматривать парус. Ты сейчас ничем не можешь помочь, поэтому постарайся уснуть. Тебе будет легче.

— А ты?

— Потом. Для него мы ничего не можем сделать. Мы будем плыть туда, куда нас несет ветер. Нам нечем управлять. Если нам повезет, нас вынесет на торговые пути. А если нет… — он пожал плечами и почти ласково закончил, — будет лучше, если ты поспишь. Сон творит чудеса.

Я закрыла глаза и, к собственному удивлению, которое я, впрочем, ощутила значительно позже, повиновалась.

Когда я проснулась, солнце висело над горизонтом. Значит, начался новый день. Я огляделась. Небо было огненно-красным, и даже вода казалась окрашенной в розовый цвет. Все еще дул сильный ветер, вздымавший волны, увенчанные белыми бурунами. Это означало, что мы тоже движемся с приличной скоростью. Но вот куда? Ответа на этот вопрос у нас не было. Мы всецело находились во власти волн и ветра.

Лукас недвижно лежал на дне лодки. Второй мужчина пристально за мной наблюдал.

— Выспалась? — спросил он.

— Да, мне кажется, я спала целую вечность.

— Это было необходимо. Тебе лучше?

Я кивнула.

— Что случилось, пока я спала?

— Ты же видишь, что море утихло.

— Шторм ушел.

— Сплюнь. Пока он утих. В считанные минуты он может вернуться… Но пока у нас появился шанс.

— Как ты думаешь, нас кто-нибудь заметит?

— Наши шансы пятьдесят на пятьдесят.

— А если нет?

— Надолго воды не хватит.

— Ты что-то говорил о галетах.

— Угу. Но вода важнее. Нам придется принимать ее строго дозированно.

— А как же он? — я опять указала на Лукаса.

— Ты его знаешь.

Это было утверждение.

— Да, мы подружились на борту.

— Я видел вас вместе.

— Он тяжело ранен?

— Я не знаю. Сейчас мы ничего не можем с этим сделать.

— Как его нога?

— Ее необходимо вправить. Но у нас ничего для этого нет.

— Как жаль…

— Не надо ни о чем жалеть. Судьба может счесть тебя неблагодарной. Нам повезло спастись, и это само по себе уже чудо.

— Я знаю. Это только благодаря тебе.

Он улыбнулся какой-то неожиданно застенчивой улыбкой.

— Будем надеяться, что на этом чудеса не закончатся, — ответил он.

— Мне бы хотелось ему помочь.

Он покачал головой.

— Мы должны быть очень осторожны. В любую секунду мы можем перевернуться. Ему тоже остается ожидать чудес… так же как и нам.

Я кивнула.

— Мои родители… — начала я.

— Возможно, они спаслись в одной из шлюпок.

— Я видела, как одна из лодок перевернулась… Все утонули?

— Вряд ли кому-то из них удалось выжить.

— Мне не верится, что это суденышко уцелело. Если нам и удастся спастись, то только благодаря тебе.

Мы замолчали. Спустя какое-то время он вытащил из-под сиденья канистру. Мы оба сделали по глотку.

Он тщательно закрутил крышку.

— Нам придется ее растягивать, — сказал он. — Не забывай, что в этой канистре наша жизнь.

Я кивнула.

Прошло несколько часов. Лукас открыл глаза и увидел меня.

— Розетта? — прошептал он.

— Да, Лукас?

— Где… — я прочитала это слово по губам, потому что он не издал ни звука.

— Мы в спасательной шлюпке. Корабль затонул… наверное. Ты в порядке. Ты со мной и…

Я вдруг осознала абсурдность ситуации. Я даже не знала, как его зовут. Может быть, он и был некогда матросом, но теперь он стал нашим спасителем, и наше будущее по-прежнему находилось в его руках.

Как бы то ни было, Лукас все равно еще плохо осознавал происходящее. Он ничуть не удивился и закрыл глаза. Он что-то сказал. Мне пришлось склониться к его лицу, чтобы расслышать его.

— Моя нога…

С ногой было необходимо что-то делать. Но что? У нас не было никаких медицинских средств, и перемещаться по лодке можно было только с крайней осторожностью. Даже в относительно спокойном море она угрожающе раскачивалась, и я понимала, что один из нас легко может оказаться за бортом.

Солнце стояло в зените, и жара казалась невыносимой. К счастью ветер, хоть и улегся, но не совсем. Он ласково толкал нас вперед. Куда? Этого никто не знал.

— Когда появятся звезды, мы сможем понять, где находимся, — произнес мой спаситель.

Я узнала его имя. Джон Плайер. Мне показалось, он назвал его весьма неохотно.

— Ты не будешь возражать, если я стану называть тебя просто Джон? — спросила я, на что он ответил:

— Тогда я буду называть тебя Розеттой. Теперь мы уже на равных. Ты не пассажирка, а я не матрос. Страх смерти лучший уравнитель.

— Мне не нужен страх смерти, чтобы называть тебя по имени. Хотя было бы весьма абсурдно кричать: «Мистер Плайер, я тону, спасите меня, пожалуйста!»

— Абсурдно, — согласился он. — Но я надеюсь, тебе никогда не придется кричать что-нибудь подобное.

— Ты сможешь управлять лодкой по звездам, Джон? — поинтересовалась я.

Он пожал плечами.

— Я не могу назвать себя опытным навигатором, но, находясь в море, мало-помалу учишься этому делу. По крайней мере, если ночь будет ясной, мы сможем понять, куда нас относит. Прошлой ночью небо было затянуто тучами, и звезд не было видно.

— Направление могло измениться. Ты же сам сказал, что все зависит от ветра.

— Да, нам приходится мириться с тем, что нам предлагает судьба. Как тут не почувствовать себя беспомощным.

— То же самое чувствуешь, когда полностью зависишь от других людей. Как ты думаешь, мистер Лоример умрет?

— Мне кажется, он достаточно крепок. Главная проблема — это его нога. Должно быть, он сломал ее, когда их шлюпка опрокинулась.

— Как бы мне хотелось хоть чем-нибудь ему помочь.

— Нам остается только смотреть по сторонам во все глаза. Если мы увидим на горизонте хотя бы точку, мы должны попытаться привлечь к себе внимание. Например, поднять флаг.

— Но где мы возьмем флаг?

— Сойдет одна из твоих нижних юбок и какая-нибудь палка… Или что-нибудь в этом роде.

— Я вижу, ты очень изобретателен.

— Может, ты и права, но больше всего нам сейчас нужна удача.

— Что если мы использовали всю положенную нам удачу, когда нам удалось спастись с тонущего корабля?

— Этого маловато, нам надо еще хоть немного. Давай попытаемся ее найти. Не своди глаз с горизонта. Малейшая точка, и мы должны как-то сообщить о себе.

Утро тянулось медленно. Наступил полдень. Лодка куда-то плыла, покачиваясь на волнах. Время от времени Лукас открывал глаза и что-то говорил, хотя было ясно, что он не вполне отдает себе отчет в том, что с ним происходит.