Джуд Деверо - Лёд и Пламя Страница 20

— Если вы уже закончили с этими растениями, Эден, то пошли обратно в дом. Там эта леди на кухне столько всего наготовила, а я умираю от голода.

— Хорошо, — сказала она, выходя из оранжереи.

Оказавшись снаружи, он схватил ее за руку.

— Я должен кое-что сказать, — проговорил он мягко, глядя на носки своих ботинок, а потом куда-то влево от нее. — Я не хотел на вас наскакивать сегодня утром. Просто я спал, потом проснулся и увидел перед собой красивую девушку. Я не хотел вас обидеть. Просто, наверное, я не умею обращаться с леди, — он потер затылок и улыбнулся ей, — но мне кажется, я скоро выучусь.

— Сядьте, — сказала она, показывая на стоящую под деревом скамейку. — Дайте я посмотрю ваш затылок.

Он сидел спокойно, пока она искала у него в волосах шишку.

— Очень больно?

— Сейчас уже нет, — ответил он и поймал ее руки. — Вы все еще собираетесь за меня замуж?

Она вдруг подумала, что он гораздо красивее Лиандера, а когда он так смотрит, с ее коленками творится что-то странное.

— Да, я все еще собираюсь выйти за вас замуж.

— Хорошо! — резко сказал он и поднялся со скамейки. — А теперь пошли есть. Нам с Эденом надо работать, и меня ждут. А вам надо смотреть за этими идиотами с мебелью.

Он направился к дому.

Хьюстон пришлось почти бежать, чтобы не отстать от него. Торопливо надевая шляпку, она подумала, что настроение у него меняется слишком быстро.

К полудню в трех комнатах были постелены ковры и две комнаты на чердаке освобождены. Мебель стояла внизу в беспорядке, и ей надо было решить, как ее расставить. Кейн и Эден заперлись в кабинете с посетителем. Она то и дело слышала голос Кейна, перекрывающий шум передвигаемой мебели. Один раз он заглянул в библиотеку.

— Эти стульчики выдержат? — сказал он, посмотрев на позолоченные стулья.

— Им больше двухсот лет, — ответила она.

Кейн усмехнулся и ушел обратно в кабинет.

В пять часов она постучала в дверь кабинета и, когда Эден ответил, вошла, продираясь сквозь табачный дым, чтобы сказать Кейну, что уезжает, но завтра вернется. Он едва взглянул на нее поверх своих бумаг.

Эден вышел ее проводить.

— Большое спасибо за все, что вы сделали сегодня. Уверен, что когда вы закончите, дом будет таким, каким он должен быть.

Она остановилась на пороге:

— Скажите ему, пожалуйста, что завтра я приеду в полдень с его новым костюмом, и мы поедем к двум часам на прием.

— Надеюсь, что он согласится поехать.

— Он согласится, — сказала она с преувеличенной уверенностью.

Глава 8

За завтраком в доме Чандлеров царила мрачная атмосфера, лишь Дункан и Хьюстон отдавали должное бифштексу, окороку, яйцам, пирогу с персиками и гречишным оладьям. Опал выглядела так, как будто сбросила за ночь килограмма три. Блейр зло поджала губы, а Дункан, казалось, никак не мог решить, гневается он или просто недоумевает.

Хьюстон размышляла о том, что сказала ей сегодня утром Сьюзен о Блейр и Лиандере. Вчера Блейр плавала на лодке по озеру в парке Фентонов с красивым светловолосым незнакомцем, как вдруг к ним подплыл Лиандер — и в следующую секунду незнакомец барахтался в воде, а Лиандер, перетащив Блейр в свою лодку, погреб к берегу. Пока все наблюдавшие за этой сценой от души смеялись, Блейр спихнула Лиандера в тину веслом, вытащила из воды незнакомца и отвезла его на лодочную станцию.

Хьюстон понимала, что должна была бы завидовать их любовным играм, злиться на то, что Лиандер публично рассказывает о том, что предпочитает Блейр, завидовать, что Лиандер преподносит Блейр такое огромное количество цветов. Однако ее мысли были заняты размышлениями, куда поставить маленький письменный стол семнадцатого века и кого попросить помочь ей повесить шторы, которые она обнаружила в свертках на чердаке. Да еще и сам мистер Таггерт. Она надеялась, что сегодня он не доставит ей слишком много хлопот.

— Я хочу поговорить с тобой, Хьюстон, — сказал после завтрака Дункан так неожиданно, что Хьюстон вздрогнула, и направился на центральную террасу, где обычно принимали гостей или устраивали семейные советы.

Не говоря ни слова, она опустилась в кресло. Этот человек был ее отчимом с самого детства, и она всегда делала то, что он считал нужным, вела себя в соответствии с его представлениями о том, как должна вести себя леди, и поэтому у них никогда не было разногласий.

— Слышал, что ты согласилась выйти за него замуж, — начал он, стоя лицом к окну, которое выходило на улицу.

— Да, — ответила она, готовясь выдержать надвигающуюся бурю.

Как ей оправдать себя? Сказать, что она спросила Кейна, и он ответил, что никогда никого не убивал? Или постараться объяснить, как она ему нужна?

Дункан тяжело опустился на сиденье.

— Хьюстон, — сказал он чуть ли не шепотом. — Я знаю, что обстановка в доме теперь совсем не та, какой она была при твоем отце, но я никогда не думал, что ты примешь такие крайние меры, чтобы выбраться отсюда.

Этого Хьюстон не ожидала.

— Вы считаете, что я выхожу за мистера Таггерта, чтобы уйти из вашего дома?

Он поднялся с места:

— По этой и еще некоторым причинам.

Он опять подошел к окну:

— Я знаю, что Лиандер унизил тебя, а в твоем возрасте это представляется концом света.

Он обернулся к ней:

— Но поверь мне, Хьюстон, это не конец света. Ты самая красивая девушка в городе, может быть даже во всем штате. Ты найдешь себе другого. Если хочешь, я свожу тебя в Денвер и представлю некоторым молодым людям.

Хьюстон поднялась, подошла к нему и поцеловала его в щеку. До этого момента она не знала, что он на самом деле любит ее. Несмотря на то, что они жили в одном доме, их отношения никогда не выходили за рамки формальных и она никогда не целовала его до этого.

— Я очень благодарна вам за вашу доброту, — сказала она, когда Дункан в замешательстве обернулся. Она отступила чуть назад. — Не думаю, что я выхожу за мистера Таггерта только потому, что он единственный претендент.

Дункан взглянул на нее:

— Ты уверена? Может быть, ты хочешь продемонстрировать его всему городу, как бы говоря: «Посмотрите, я могу подцепить мужчину, как только захочу». Ты действительно можешь завести другого мужчину. Возможно, не такого богатого или не с таким домом, как у Таггерта, но из знакомой тебе семьи. Откуда ты можешь знать, а вдруг у Таггерта в роду есть умалишенные? Я слышал, что его дядя — настоящий смутьян.

Хьюстон подняла голову:

— Дядя?

— Рейф Таггерт с рудников. Этот человек — бельмо на глазу у Фентона, но Джекоб держит его независимо ни от чего.