Розалинда Лейкер - Аттракцион любви Страница 21

Потом они еще долго лежали на траве, не проронив ни слова. Ее голова покоилась на его плече. В порыве охватившей его нежности Даниэль откинул назад пряди волос, разметавшиеся по лицу Лизетт, целуя ее закрытые веки, виски, щеки. Оба молчали, словно боясь спугнуть тишину, будто малейший шорох мог нарушить то священное таинство, которое совершалось между ними. Думая, что Лизетт спит, он еще раз поцеловал ее мягкие влажные губы и погрузился в глубокий сон.

Проснувшись далеко за полдень, когда тени заметно вытянулись и сместились, Даниэль увидел, что Лизетт нет рядом. Приподнявшись, он оглянулся по сторонам, но ее не было видно. Он быстро вскочил и громко крикнул:

– Лизетт! Где ты?

Ответа не последовало. Накинув сюртук на плечи, он взял корзину и вернулся к фургону, рассчитывая найти девушку где-то поблизости. Но Лизетт нигде не было. Из фургона исчезли и ее чемоданы. Забеспокоившись не на шутку, Даниэль выбежал на дорогу, снова громко позвал ее – это был уже крик отчаяния. Лизетт не могла далеко уйти с двумя тяжелыми чемоданами. Она могла уехать только в попутном экипаже или на крестьянской повозке.

Не медля ни минуты, он бросился к Принцу и, отвязав его от дерева, поскакал верхом. Он искал девушку несколько часов. Возвратившись назад по той же дороге, по которой они ехали сюда, решил, что она, скорее всего, не поедет к новому месту их турне, где он может догнать ее. Несколько раз он спрашивал прохожих и даже обращался к жителям окрестных домов, но безрезультатно. Потом развернул Принца и понесся обратно: туда, где оставил повозку. Может быть, она одумалась и вернулась к фургону. Но, увы, его надежда не оправдалась.

Разочарованный и опустошенный, Даниэль несколько часов спустя покинул поляну. Снова пустившись в дорогу, он продолжал выспрашивать всех, кто попадался на его пути. Случилось то, чего он боялся больше всего на свете, – он влюбился, дал чувствам взять власть над рассудком. Этой ошибки Даниэль старался избежать, во что бы то ни стало. Он сразу почувствовал, с самого первого взгляда, что его неодолимо потянуло к ней, как он ни сопротивлялся. Только теперь он осознал, почему, сам того не желая, согласился взять ее с собой. Еще не до конца поняв, любовь это или нет, он точно знал, что не успокоится, пока не найдет ее, пока она не будет рядом. Даниэль еще тешил себя надеждой, что опередит жениха, если тому вздумается искать Лизетт.

Через два дня Лизетт покинула дом вдовы – свое временное убежище. Дом находился недалеко от того места, где все случилось между ней и Даниэлем. Она чувствовала, что он обязательно найдет ее здесь. Надо было срочно искать другое пристанище. Она доверительно объяснила хозяйке, что ее преследует бывший жених, не называя имени Даниэля, и подкупила женщину, чтобы та не выдала ее и не открывала никому дверь, если ее будут искать. Из низкого окна своей комнаты она заметила, как Даниэль бешено проскакал мимо дома, а несколько минут спустя снова услышала стук копыт: он возвращался назад. В этот раз она уже не выглядывала из окна, а когда он стал колотить в дверь, украдкой выскользнула на лестницу и услышала, как он уходил.

Она искренне сожалела, что так быстро рассталась с ним, но не видела для себя другого выхода, потому что их прежние отношения как компаньонов были бы теперь невозможны. Она надеялась, что со временем он поймет и простит ее.

Через день она вернулась к месту их бывшей стоянки, где на траве еще виднелись следы от колес повозки, но побоялась подойти к тому месту, где они любили друг друга. Те минуты были для нее потрясением. Такое сильное чувство, такое блаженство она испытала впервые. Желание побудило ее без оглядки, как в омут, броситься в объятия Даниэля, вытеснить, вытравить из своего сердца Филиппа. Потеряв невинность, она полностью порвала с прошлым. Позади нее остались детство и все, связанное с ним. Она чувствовала полную свободу и благодарность за то, что нашелся прекрасный и сильный мужчина, который избавил ее от мучительного чувства к предавшему ее человеку.

И все же она решила никогда больше не видеть Даниэля. Страсть, бросившая их в объятия друг друга, была началом и концом их отношений. Лизетт была уверена, что у него было много женщин, что он скоро забудет о ней и том, что произошло между ними. Но он навсегда останется в ее памяти – ведь женщина, как она не раз слышала от подруг, никогда не забывает своего первого мужчину, а Даниэль был потрясающим.

На следующее утро сын вдовы отвез девушку в своей двуколке в ближайший городок, в котором не намечалось выступлений Даниэля. Лизетт снова надела свое дорогое зеленое шелковое платье и модную шляпу, которые были на ней до побега. Хорошо все обдумав, она решила ехать поездом до Лиона. Там она подыщет себе жилье и подходящую работу. Она с радостью предвкушала, что у нее будет свой небольшой магазин с квартиркой наверху. То, что Изабель отказала ей от дома, ее не волновало. А если Филиппу вздумается искать ее, то теперь это не имело для нее никакого значения – Даниэль полностью вытеснил его из ее сердца.

На вокзале Лизетт купила билет на вечерний поезд до Лиона с пересадкой в Париже. Сын вдовы, которого она щедро отблагодарила, донес ее чемоданы до багажного отделения и до отхода поезда оставался при ней. В Париже она отправилась в банк, чтобы снять со счета нужную сумму – впервые после своего бегства. До этого ей вполне хватало гонорара, который платил Даниэль. Почтительно взяв у нее бланк с требованием, сотрудник банка попросил ее немного подождать. Он удалился в служебное помещение, но вскоре вернулся и пригласил ее зайти внутрь.

– Доброе утро, мадемуазель Декур, – приветствовал он. – Прошу вас, присядьте.

Он сидел по другую сторону массивного стола из красного дерева и, немного покашливая, изучающее смотрел на нее поверх своего пенсне.

– Вынужден вас огорчить, мадемуазель, но ваш счет закрыт несколько недель назад.

Не веря своим ушам, Лизетт уставилась на него непонимающим взглядом.

– Этого не может быть! По завещанию моего покойного отца я в любой момент могу получить свои деньги.

– У меня нет других объяснений, кроме тех инструкций, которые разосланы во все отделения нашего банка. Прошу извинить, но, если я не ошибаюсь, вам еще нет двадцати одного года, а согласно инструкции вашими финансами пока может распоряжаться только лицо, которое является вашим опекуном.

Он молча наблюдал за Лизетт. Ее лицо выражало растерянность и ужас. Видимо, ему было не впервой видеть подобные реакции.

– Это могла сделать только моя мачеха! – воскликнула Лизетт, пораженная коварством Изабель. – Но разве ничего нельзя сделать?

– Можно, но только если вы получите разрешение от нее самой.