Аманда Маккейб - Укрощение повесы Страница 23

Анна засмеялась и попыталась его отпихнуть, хотя предложение выглядело очень соблазнительно. Побыть с Робертом в тишине и покое, вдали от неприятностей и вони Лондона — просто мечта.

Несбыточная мечта. Такой азартный игрок, как Роберт, не для серой мышки, коей она является. Она всегда это знала.

— У меня работа, — осторожно сказала она.

— Она может несколько дней подождать. Анна, пожалуйста, поедем со мной. Ты будешь придавать мне вдохновения и заодно познакомишься с моими друзьями.

— Мне нечего надеть для столь великосветского визита, — запротестовала она, чувствуя, что постепенно сдает позиции. — Я же ношу только серое, помнишь?

Роб взял с сундука один из костюмов — смесь пурпурного бархата и блестящих атласных лент.

— Мы можем их позаимствовать. Эти сценические костюмы так хороши, что почти неотличимы от того, что носят обитатели замка.

— Да, и такие же дорогие! — В любом театре костюмы были наибольшей статьей расходов — зрители не желали смотреть на королевских особ, одетых в дешевые тряпки. Анна знала, сколько они стоят, поскольку собственноручно чинила и стирала сценическую одежду.

Но если она будет аккуратна и возьмет то, что не нужно для текущих спектаклей, это может быть хорошим выходом. Она коснулась бархатной юбки и представила, как прогуливается с Робом под руку вдоль переливчатого ручья. Лондон, отец, Уолсингем — все будет так далеко. Почему бы не примерить на себя чужую роль? Это ведь всего на несколько дней. Хоть раз самой побывать на сцене, всего разок. Если у нее достанет храбрости это сделать.

— Ну, — сказала она, — полагаю, за тобой, Роберт Олден, действительно стоит присмотреть и удостовериться, что ты заканчиваешь пьесу и не ввязываешься в драки.

— Значит, ты поедешь со мной?

— Поеду. Но только на несколько дней.

Роб засмеялся и снова поцеловал ее — страстным многообещающим поцелуем.

— Ты не пожалеешь об этом решении. Я тебе обещаю.

Анна обняла его за шею и прижалась. Нет, она не пожалеет. На этот раз.

Глава 10

Роберт пристально смотрел через забор маленького садика на деревенский коттедж. Тот выглядел таким мирным — полузакрытые из-за яркого солнца ставни, увитые цветами ворота. Тихое и спокойное зрелище, далекое от лондонской суматохи.

Но почему же он не может заставить себя войти внутрь? Почему этот умиротворяющий вид наполняет его чувством вины?

Естественно, он виноват и слишком хорошо это понимает. Он жил с этим день и ночь, и именно это толкало его вперед.

Он уставился на побеленные стены, чувствуя себя не лучше, чем во время своего недолгого тюремного заключения. Над головой нависало темное, гнетущее небо. И ужасное понимание, что он подвел тех, кого любил.

Именно тогда его и нашел Уолсингем. Вытащил из тюрьмы и предложил задание. Снова дал цель в жизни и способ искупить свою вину. Но на него по-прежнему давили стены. Те, что окружали его собственную душу.

Роб толкнул калитку и вошел в сад. От ржавого скрипа с дерева перед домом вспорхнули какие-то птички. Они умчались в высоту, в отличие от него, все еще прикованного к земле.

Он постучал в дверь, и она распахнулась, на пороге показалась маленькая пухленькая женщина в испачканном переднике. При виде ее круглого раскрасневшегося лица у него полегчало на сердце. Она все такая же, как в давние времена, когда была его няней, а он — непослушным мальчишкой. Она всегда умела заставить его слушаться, конечно не без помощи легких шлепков и поцелуев.

— Привет, Нелли, — произнес он.

Женщина прижала руки к груди, ее морщинистое лицо осветила улыбка.

— Мастер Роберт! Мы не ожидали вас раньше конца месяца. Из Лондона столько времени добираться!

— Не так уж долго, если в конце пути будешь ты. — И если есть обязательства. Роб шагнул в полутемную прохладу холла и, сорвав шляпу, наклонился, чтобы поцеловать Нелли. — Как ты поживаешь?

— Неплохо, как и всегда. — Нелли закрыла дверь и посмотрела через его плечо куда-то в глубину дома. — У вас что-то не так, мастер Роберт?

Все не так, невесело подумал он. Анна Баррет внесла смятение в его душу. Вот почему он сегодня сюда приехал, ситуация начала меняться. И он должен их всех защитить.

— Почему ты меня об этом спрашиваешь?

— Потому что, пока театры открыты, мы вас здесь не наблюдаем, — Она похлопала его по щеке своей пухлой загрубелой ручкой. — Вы слишком много работаете, мастер Роберт.

— Только ради того, чтобы ты жила в роскоши, моя дорогая Нелли, — улыбнулся он.

— Какой же вы проказник, мастер Роберт! — со смехом отозвалась та. — И всегда таким были, даже мальчишкой.

— Значит, я с тех пор не изменился?

Он чувствовал себя совершенно другим человеком: того беззаботного юноши, что болтался по здешним окрестностям, больше не было.

— О нет, изменились. — Нелли печально покачала головой. — Мальчиком вы были таким беззаботным, постоянно смеялись и дурачились с лордом Эдвардом. А сейчас вы такой...

— Какой?

Она снова похлопала его по щеке:

— У вас теперь такой жесткий взгляд. И вы почти не смеетесь.

Роб скрестил руки на груди:

— Маловато поводов для смеха, разве не так?

Поэтому он и приехал сюда сегодня, поэтому он ежедневно делал то, что должен был. Беззаботный мальчик с душой нараспашку ушел навсегда. Ему пришлось стать холодным как лед.

— Как дела сегодня? — спросил он, жестом указав в глубину дома.

Нелли беспокойно нахмурилась, ее лицо прорезали глубокие складки.

— Довольно спокойно. Но в последние дни она плохо спит.

— Кошмары? — Он так надеялся, что тихая деревенская жизнь ее вылечит.

Нелли кивнула:

— Долгое время их не было. А теперь, кажется, снова вернулись.

Что за новый страх их вернул, если здесь уже так давно все тихо и мирно? Роб сжал челюсти.

— Тогда стоило ли мне приезжать?

— Может быть, это пойдет ей на пользу. В прошлый раз она, кажется, даже вас узнала.

Нелли повела его по узкому коридору в небольшую гостиную с видом на окраину сада и маленький переулочек. В камине потрескивал огонь, а окна были наполовину открыты, что делало помещение одновременно уютным и свободным.

Роб не сразу ее заметил. У окна на привычном месте стояла рамка с наполовину готовым гобеленом, рядом в беспорядке громоздились ящички с нитками и всякими приспособлениями, но самой девушки не было.

Потом он увидел ее у камина: она с задумчивой полуулыбкой смотрела на пламя. Плечи ее покрывала яркая шаль, а темные волосы свободными волнами рассыпались по плечам. Она выглядела почти такой же, как в давние времена, — милая и застенчивая сестренка Мэри, вечно таскавшаяся за ним хвостиком, стараясь завоевать внимание старшего брата.