Людмила Сурская - Норильск - Затон Страница 23

— Ни один сон уже без тебя не проходит, — пропела она, пхая свою грудь ему под нос.

Илья зевнул.

— Надо же ещё и сны видишь, шикарно живёшь, а мне б только глаза заплющить и то не дала.

Эта бойцыца его всё больше раздражала и бесила. Надо было найти срочно безопасный способ выпустить пар. Боксёрской груши рядом не было. Раздумывая, он со скучающим видом наблюдал за её ужимками. Он, конечно, не скопец, но бросаться на каждую швабру без мужской надобности не собирался. А такой необходимости, когда его девочка с ним, у него нет. В этой пустой бабе кроме тела ничего нет, и тем она не умеет распорядиться. Таких любят простачки, любители пройтись покрасоваться, старые мужики. А ему, Илье, она не нужна.

— Не вопрос поделюсь с тобой своими, — захихикала она, бесцеремонно ныряя ладонью под его ремень. — Так что действуй.

Это уже перебор. Он пожалел, что не выкинул её сразу, а перевёл на неё столько впустую времени. Ему даже стало жаль себя. Спал бы да спал…

— Всё, я не хотел…, - резко поднявшись, он выволок за руку её на палубу, толкнув там. Следом выбросил на палубу сумку, а бутылку со стаканами луканул в воду. Вот так правильно! Не дай Бог, ещё матросы нахлебаются. Мысленно поздравил себя с успешно проведённой операцией. Вернулся обратно, заперся в каюте и улёгся вновь на топчан. Пожаловался сам себе: «Пришлось вставать, идти, сколько времени украла… Ух сучка!»

Видевшие всё это солдаты, проходящие службу на катере и исполняющие роль матросов, отвернулись, трясясь от смеха:- «Не повезло бабе. Такой облом». Тем не менее, в гидроаэропорту, она, как ни в чём не бывало села к нему в ждавший его уазик.

— Вот стерва, — удивлённо прошипел Седлер. — Хоть плюй в глаза.

Высадив, непрошенную пассажирку в Норильске, погнали в аэропорт.

«Только бы не было никаких задержек и отмен рейсов», — думал он, пытаясь поспать ещё и в машине. Про бойцыцу он уже не думал. Было бы чем голову засорять. Всё обошлось, самолёт сел вовремя и машина не сломалась, что тоже часто случается. Везя мать из аэропорта, Илья рассказывал о тундре, о городах спутниках, что попадались по дороге к Норильску. Тундра цвела, обжигая множеством красок. Она удивлённо ахала и восторженно смотрела на проносящиеся то необычные равнины, то сопки. Он провёз её по Норильску, хвалясь городом.

— Илюш, ты с такой гордостью рассказываешь о нём, как будто сам принимал в его строительстве участие, а не приехал не так давно сюда, — потрепала его мать. — Увлекающаяся натура. Что это?

— А, это бывшие хрущёвские поля.

— В смысле? — не поняла она его иронии.

Илья объяснил:

— По приказу генсека сажали тут кукурузу.

— Росла?! — засмеялась разобравшись она.

— Угу, в теплицах и офисах. Даже по приказу не хотела. Они придумали сажать её в горшках, как декоративная зелень, растёт даже в магазинах. Вон те бараки видишь?

— Что за пейзаж? — приложила ладонь к глазам она.

— Лагерь. Заключённые город строили. Он, как и город Петра на костях стоит. Но выстроили, видишь. Где ты видела ещё что-то красивее и это на вечной мерзлоте.

— Илюша, а то что? — ткнула она в качающиеся на воде самолётики.

— Водная авиация. Гидроаэропорт. Здесь, мамуля, мы пересядем в лодку, и наше путешествие продолжится по волнам. Поблагодарив, старшего машины, за терпение и доставку, Илья повёл мать к реке. Стоял ясный тёплый полдень. Солнце светило так ярко, что краски казались неправдоподобно яркими. У причала качалась двухмоторная трофейная лодка дивизиона. Естественно, засекреченная от командования полка. Ждавший его прапорщик Никитин, помог забраться женщине в посудину.

— Голову платком повяжите, с ветерком пойдём, — предупредил он её.

— Илюша, достань в сумке, сбоку лежит, — попросила та сына.

Вещи внесли. Все заняли свои места, но отплывать Никитин не торопился. Седлер хмыкнул, мол, чего стоим, качаемся?… Оказалось причина имелась и прапорщик её озвучил:

— Командир, телефонистка наша отирается в зале гидроаэропорта. Возьмём или пусть попутку ловит?

В мгновение во взгляде Ильи проскользнула какая-то озабоченность, наверное, собрался сказать, чтоб ловила попутку, но он совладал с собой, и речь его была равнодушной.

— Зови. От своих куда денешься, — перекривился он, как от больного зуба, поняв о ком пойдёт речь.

— Тогда посидите, я сбегаю.

Вернулись они вдвоём. Она сухо кивнула и очень постаравшись, в конце концов сумела выдавить из себя подобие улыбки. Устроившись впереди рядом с прапорщиком, она ничем больше не докучала командиру. По-видимому, в её намерения сейчас не входило причинять ему лишние хлопоты. Илья с матерью заняли места сзади. Седлер обнимал мать, та, повязав по совету Никитина платок, боязливо смотрела на кипящую с двух сторон за бортом воду.

— Мамуля не дрожи, я же рядом, — ткнулся, он ей в щёку губами. Он старался не замечать новые её морщинки. Ему так не хотелось, чтоб она старела. Ведь кроме неё у него никого не было и нет на свете. Она всю себя и своё время отдала ему. Если б не она из него никогда не вышло бы ничего путного. И когда она старела, а это он замечал после разлуки, ему было жаль её и себя тоже.

— Страх, как воды боюсь ещё с молодости. Отец когда-то твой обещал научить плавать, но не суждено было видно. Так вот и остался тот страх.

Удобный случай сейчас бы и спросить об отце, раз сама заговорила, но не откроешь рта, потому, как рядом чужие люди сидят, — пожалел он. Чтоб отвлечь матушку от воды принялся показывать ей берега. Поверни голову сюда, посмотри туда.

— Илюша, а лес-то практически аховый. Ну, совсем никакой, — заметила она.

— Есть такое дело. Заполярье, — согласился он.

А она продолжала:

— Даже больно смотреть, несчастный какой-то. Словно надломленный.

— Ты права не только людям такое присуще, как видишь природе тоже. Его обстоятельства гнут и бьют, а он выкручивается, живёт, — обнимая её, заметил он.

— С нашими лесными красавцами не сравнить, — улыбнулась она, вспомнив стройные берёзы, могучие дубы и в зелёных сарафанах сосны и ели.

— Вечная мерзлота, мама.

— Смотри, Илюша, смотри, — через минуту дёргала она его, — берег обломился, а там лёд блестит, как хрусталь играет.

— Я же объясняю тебе мерзлота.

А она заметила ему:

— В таком срезе, если покопаться, много тайн можно найти.

— Так оно, наверное, и есть. Рассказывали таким способом и мамонта в наших краях нашли. Обломился кусок, а там во льду оно, мохнатое с бивнями и лежит.

С ветерком, домчали быстро. На берегу ждала приход моторки Лиза пытавшаяся удержать в узде мечущегося от нетерпения по берегу Тимошку.