Николь Джордан - Брачная ночь Страница 25

— Господи, — встреноженно произнесла Аврора, — для Британии ты остаешься врагом, преступником. Ты в смертельной опасности! Тебя могут увидеть и…

— Успокойся, родная. Меня уже видели, Я здесь под чужим именем. И, если ты заметила, перекрасил волосы, после чего я стал очень похож на своего американского родственника — кузена Брандона Деверилла. Надеюсь, он не будет возражать, если я выдам себя за него. Что, собственно, я уже сделал. Впрочем, он вряд ли об этом узнает. У Брандона собственное судоходство, и в настоящий момент его больше занимают дела военные, чем семейные.

— Николас! Твой родственник — американец! А значит, враг Британии.

— Здесь совсем другая история. Мой братец Брандон целиком и полностью на стороне Британии. Именно за такого человека я и выдаю себя. В Америке таких, как он, несколько сотен, если не тысяч, и все они ищут политического убежища на британской земле. Я не исключение. Брандона мог бы возмутить этот маленький обман, поскольку он стал презирать англичан после того, что британское правительство сотворило с Бостонским судоходством. Но я жертвую его репутацией во имя благого дела.

— Однако… Если тебя разоблачат, то могут повесить!

— Ты совершенно права, только я не позволю себя разоблачить. — Он ослепительно улыбнулся. Аврора совершенно не разделяла его благодушия. Скорее, злилась на него за столь преступное легкомыслие.

— Николас, тебе нельзя оставаться в Англии! Пойми, тебя убьют!

— Не так-то просто меня убить, мой ангел. Мне не впервой играть со смертью в прятки.

Она не сомневалась в том, что он не просто играет со смертью, но и получает немалое удовольствие от этой игры. Его дерзость, граничащая с безрассудством, наполнила ее гневом. Он и на бал явился одетый пиратом — ни дать ни взять легендарный Капитан Сабля.

Аврора разрывалась между тревогой и яростью. Одетый в пиратский наряд, лишавший его джентльменского лоска, он казался авантюристом чистой воды — отважным и беспечным искателем приключений, привыкшим шутить со смертью. Страшно подумать, что его ждет в случае разоблачения.

— Тебе нельзя здесь оставаться, — повторила она.

— Возможно. Но вот так просто взять и уехать я не могу, Hи зря же я проделал весь этот долгий путь к тебе.

— Ну что же, ты на меня посмотрел — теперь можешь ехать.

— Но нам надо решить одну проблему, моя сладкая.

— Проблему?

— Именно. — Он не отводил от нее пристального взгляда. — Что нам делать с нашим браком?

Авророй овладела паника. Она, конечно, была несказанно рада тому, что Николас жив, но из этого не следовало, что она рада видеть его своим мужем. Его появление все очень усложняло, особенно если учесть, что он не мог нигде появиться, не рискуя угодить в петлю. Брак с ним переворачивал все с ног на голову, лишал ее с таким трудом обретенной стабильности, а также душевного покоя.

Мимо по коридору прошли, смеясь, мужчина и женщина. Аврора похолодела от ужаса. А вдруг его узнают?

— Тебе лучше уйти, — прошептала она, дождавшись, когда парочка исчезла из виду. — Тебя могут узнать.

— Я уже сказал, меня это не волнует.

— Зато меня волнует.

— Это я вижу, трусишка.

— Николас! — воскликнула она, теряя терпение.

— Возможно, ты права. Бал не место для серьезных разговоров. Но нам все же следует поговорить о нашем браке.

— Конечно. Но не сейчас.

— Согласен, — Он поднес ее пальцы к губам. — Я найду тебя после бала.

Аврора отдернула руку, он дотронулся до ее щеки. Она вздрогнула — его прикосновение возбуждало. И она не сомневалась, что он осознает свою власть над ее чувствами.

Николас вернул повязку на место, подойдя к двери, оглянулся, окинул Аврору долгам ласкающим взглядом и исчез.

Аврора так и осталась стоять, переполненная самыми противоречивыми чувствами.

Ее печально известный муж — муж на одну ночь — оказался жив. И она не имела ни малейшего представления, что с этим делать.

Глава 8

Поцелуй, самая невинная из его ласк, заставлял учащенно биться мое сердце и дрожать .

Николас ждал в полутемном экипаже. Ждал. Жена. Не так-то просто свыкнуться с фактом се существования. Он избежал смерти, но при этом оказался в ловушке, повязанный узами брака.

Очевидно, не только он стремился избежать этих уз. Леди Аврора, судя по всему, тоже не жаждала признать законность их отношений. Его возвращение повергло ее в шок, и, хотя она была счастлива видеть его живым, перспектива связать с ним свою судьбу не казалась ей слишком привлекательной.

Что до него самого, то его отношение к вынужденному браку не было однозначным.

Он, конечно же, предпочел бы остаться в Америке и хотя бы на несколько лет забыть о том, что он женат. Но честь и совесть не позволяли. Ник понимал, что в долгу перед будущим родом, что пора обзаводиться семьей и детьми. Дальше тянуть не имело смысла.

И еще: Авроре он слишком многим обязан. Во-первых, жизнью. Во-вторых, благодаря ей он выполнил волю покойного отца. И второе было для Николаса важнее первого. Равенна вполне комфортно чувствовала себя в высшем лондонском свете, наслаждаться жизнью ей не мешали даже надменные, высокомерные родственники, Аврора стала ей не только наставницей, но и верной подругой.

Николас понимал, что Аврора многим пожертвовала ради него, и, как человек чести, предпочел решить вопрос сразу: рано или поздно все всплывет наружу, и это окажется настоящей трагедией. Прежде всего для Авроры.

Итак, они с Авророй были мужем и женой, и, как бы там ни было, они поклялись любить друг друга перед алтарем, и еще они провели вместе ночь, ночь, полную страсти. Воспоминания об этой ночи преследовали Николаса, терзали его.

Николас усмехнулся, за долгие четыре месяца ему почти удалось себя убедить, что образ златовласой красотки, стоявший у него перед глазами, не более чем плод воспаленной фантазии приговоренного к смерти узника. Что страсть его рождена отчаянием обреченного на смерть человека. Не может женщина из плоти и крови быть столь совершенной.

Но сегодня он понял, что ошибался. Она была еще прекраснее, чем ему рисовало воображение. Стоило ему увидеть ее, как у него перехватило дыхание.

И она искушала, еще как искушала. Одно лишь прикосновение к ней пробуждало желание.

Николас стиснул зубы, гоня прочь сладострастные мечты. Он понимал, что вряд ли леди Аврора признает их брак, и подготовился к длительной осаде. Пока проблема не будет решена, он не должен даже касаться ее, не то что укладывать в постель.

Среди всеобщего веселья Аврора ощущала тревогу и напряжение. Ближе к ночи тревога усилилась. Николас обещал отыскать ее после бала, а она еще не успела оправиться от шока, вызванного встречей с ним, так что ни о каком обсуждении ситуации не могло быть и речи.