Барбара Картленд - Голубой вереск Страница 27

Он всегда был уверен, что «М. Макдональд», так язвительно писавший о его последней миссии, — мужчина. Несколько человек, с которыми он обсуждал эту проблему, высказывали предположение, что это мог быть псевдоним какого-нибудь известного члена парламента, разделявшего взгляды известного экономиста.

Но узнать, что это была девушка, которую при первом знакомстве он принял за простую скромную шотландку, совершенно меняло все дело. Сквоттер в замке, тетя претендента на титул главы клана, приходится дочерью Мердо Макдональда, того цепкого, бесстрашного и вспыльчивого человека, который перессорился почти со всеми, кто его знал, и которого не могло игнорировать ни одно правительство, — это было просто невероятно.

— Ну, раз я теперь знаю, кто вы, — резко произнес Иэн, — скажите, пожалуйста, откуда у вас такое отношение к событиям в Китае?

Мойда повернулась и посмотрела ему в лицо.

— Попробуйте посмотреть на это вот с такой точки зрения… — начала она, и через несколько секунд они самозабвенно заспорили. Они обменивались мнениями, как будто пускали друг в друга острые стрелы.

Внезапно Иэн с чувством произнес:

— Вы заблуждаетесь — уверяю вас.

Разговаривая, Иэн размахивал правой рукой и внезапно резко шлепнул по лососю, который лежал на земле между ними. Ощущение холодной рыбы у него под рукой вернуло Иэна к реальности. Мойда с испугом поднялась на ноги.

— Боже, о чем же я думаю? — воскликнула она. — Я тут сижу, болтаю с вами, а в доме ждут завтрак. Дети проснутся, а меня нет! Я с ума сошла! Вы так же упрямы и ограниченны в своих словах, так же как и неправы в своем убеждении относительно Кореи.

— Ничего подобного! — яростно ответил Иэн, но увидел, что она уже далеко и не слышит его.

Она бежала в сторону деревни, и, произнося последнюю фразу, он понял, что ветер унес его слова и она вряд ли их услышала.

Иэн посмотрел ей вслед, затем выкинул окурок в реку. Достав из кармана портсигар, обнаружил, что только что выкурил последнюю сигарету. Во время их спора он беспрерывно курил. На мгновение Иэн нахмурился, вспомнив, как ее хитрые аргументы произвели на него впечатление.

Неожиданно он рассмеялся. Это было просто смешно, просто невероятно, что с ним сидела дочь Мердо Макдональда, спорила с ним, а между ними лежал пойманный им лосось. В это было трудно поверить, и все же нет сомнений, что она и есть та самая Макдональд, автор остроумных статей в прессе, которые долгое время так раздражали его.

Иэн поднял удочку и рыбу и зашагал в сторону замка. Это было невероятное утро, он запомнит его на всю жизнь. Он вновь мысленно произнес это имя и рассмеялся. Единственное, что немного опечаливало, — ему было не с кем поделиться этой забавной историей. Иэн сомневался, что Беатрис когда-нибудь читала в газетах серьезные статьи. Также он был уверен, что и Линетт интересовали исключительно колонки сплетен и заметки о моде.

Нет, пока он оставит это при себе. Впрочем, Иэн представлял удивленные лица своих коллег, когда сообщит им, что «М. Макдональд» — девушка. Внезапно он понял, что его очень интересует Мойда. Где она выросла, как воспитывалась?

Было крайне трудно себе представить, что Мердо Макдональд с его худым, изможденным лицом, всклокоченными темными волосами, свирепым взглядом, мог быть отцом, любящим или даже нелюбящим. В нем было нечто нечеловеческое. Мердо с убежденностью провидца всегда громко изрекал свои гениальные идеи.

Никто и никогда не отрицал его гениальность. Когда Мердо умер, почти все страны до последней выразили свои соболезнования. Была ли жива его супруга? Иэн не мог ничего вспомнить на этот счет; он знал, что хотел задать Мойде много вопросов.

Иэн был поражен этим открытием, узнав, кто она такая, и в то же время ощущал любопытство. Он знал, о чем она говорила. Конечно, он не разделял ее точку зрения; он был уверен, что многие из ее утверждений неверны и абсолютно необоснованны, и все же он не мог не восхищаться ее знанием стран и народов, которые они обсуждали. Ее доводы не были предположениями, за ними стояли реальные факты.

Часто, когда Иэну приходилось иметь дело с народами, знания о которых у него были лишь поверхностными, он сердился на собственное невежество в области истории, обычаев и нравов. И все же таким, как, он было позволено принимать далеко идущие решения на основе своих ограниченных представлений.

Будучи человеком совестливым, Иэн старался не только вникнуть в суть вещей, относившихся к делу, но также и то, что имело отношение как к прошлому, так и к будущему тех, с кем ему приходилось сотрудничать. Он прекрасно знал, какая тяжелая это работа. Мойде, очевидно, приходилось многое изучить, чтобы, не имея таких связей, как у него, получить такие знания, отыскать столько необходимой информации.

Дочь Мердо Макдональда! Несомненно, унаследовавшая его гениальность.

Подойдя к замку, Иэн услышал бой часов. Сосчитав количество ударов, он подумал, что, наверное, ошибся, и даже на всякий случай пошел взглянуть на часы его деда, стоявшие в углу холла. Девять часов! Значит, они проспорили на берегу реки не час, а целых два. Он позвонил в колокольчик, и когда через несколько минут появилась горничная, Бесси, он отдал ей лосося.

— Скажите миссис Маккэй, что я готов завтракать, — сказал Иэн.

— Завтрак ждет вас в столовой, сэр, — сообщила Бесси. — Я заварю чай и сейчас вам его принесу.

— Спасибо, Бесси, — улыбнулся Иэн.

Иэн сел завтракать и заметил, что яиц не было. Когда он ел яблоко, в комнату торопливо вошла Бесси.

— Миссис Маккэй говорит, что яйца только что доставили, сэр. Принести вам парочку?

— Благодарю, Бесси, но я уже сыт. Передай миссис Маккэй, что яйца принесли поздно по моей вине.

— Хорошо, сэр, — ответила Бесси, а Иэн вышел из столовой и поднялся наверх к матери.

По утрам Беатрис всегда отдавала распоряжения в своей спальне. Сидя среди кружевных и шелковых подушек в белом бархатном халате с соболиной окантовкой, она диктовала письма, заказывала обед и ужин, раздавала указания относительно всего остального домашнего хозяйства — обычно все одновременно.

Единственное, чего явно не хватает в замке, подумал Иэн, — это телефона. Аппарат всегда был у матери под рукой, чтобы она могла с кем-нибудь поболтать, пока все остальные в молчаливом ожидании застывали вокруг ее кровати.

— Доброе утро, дорогой, — сказала она Иэну, а затем, почти таким же тоном, добавила: — «Надеюсь получить от вас письмо ответной почтой… Искренне ваша…»

Иэн уже давно знал, что последнее предложение было адресовано мисс Уотсон, а не ему. Он подошел к матери, поцеловал ее и увидел, что Халл, шофер, ждет ее распоряжений.