Маргерит Кэй - Беспутный лорд Страница 27

Она вдруг увидела, что он вне себя, видимо, его еще больше разозлило такое невнятное объяснение.

— Вы что же, решили, что я настолько глуп? Что жеманная девица, с ватой вместо мозгов, сумеет себя продать за такую высокую цену, то есть заставит меня жениться? Вы так думали? — И, не давая ответить, с искаженным от гнева лицом, ледяным тоном продолжал: — Нет, моя милая обманщица и лгунья, вы так думать не могли. Скорее дело в том, что вы больше похожи на свою сестру, чем хотите представить. Только вы умнее, и поэтому ваш план был хитрее и не так прост и прозрачен, хотя цель была такой же.

— Не понимаю, о чем вы…

— Не трудитесь отрицать. Все ясно, вы подумали, что не Амалия, а вы сможете осуществить план. Ну, говорите, так?

— Нет! Нет, Кит, я никогда бы…

— О, избавьте меня, вам уже не удастся растопить лед своими слезами. Так вот картина такова. Это вы решили соблазнить меня и не собирались спасать вашу невинную сестру. О нет, здесь не было жертвенности, и неудивительно, что вы так рвались вернуться в Лондон. Вы не собирались исполнить данное мне обещание, но хотели меня шантажировать. Без сомнения, ваша уважаемая тетя и ваша хрупкая несчастная мама приняли бы участие в игре. Наверное, возникла бы грустная шокирующая истории о вашем похищении. Ночь, проведенная в компании такого негодяя, как лорд Рейзенби, и потом ваша мама заявит о насилии, и вы станете ждать, когда общественное мнение и шантаж заставят меня исправить ситуацию. Я вас предупреждал неоднократно — я полностью соответствую тем слухам, которые вам обо мне известны. На меня не произвел бы впечатления скандал, я привык.

Кларисса сидела просто ошеломленная его хлесткими словами. Она действительно натворила глупостей.

Он молчал, глядя на огонь, пытаясь успокоиться и подавляя вспышку гнева, явно превосходившую степенью ее вины. Наконец, черный юмор ситуации немного его развеселил, он подошел и взял ее холодную руку:

— Ну, признайтесь, что я разгадал ваш план, и подарите мне поцелуй.

Она отдернула руку и забилась от него в угол софы:

— Я не могу подтвердить ничего, кроме правды. Я хотела защитить Амалию от ее собственной глупости. И не хотела, чтобы вы стали жертвой обмана. Я не имела намерений завлечь вас в свои сети. Потому что не верю, что брак может быть основан на лжи. А что касается моей мамы, если бы вы ее знали, то поняли, что она еще менее способна на хитрости и уловки.

— Значит, ваша сестра пошла в нее.

Она усмехнулась в ответ. Ее не покинуло чувство юмора.

— Боюсь, это так. Мама считает меня слишком практичной.

— И единственной, у кого есть мозги в семье. Настало время их использовать. Признайтесь, и мы квиты.

— Вы имеете в виду, я могу уйти?

— Нет, я просто перестану на вас сердиться. Чтобы сохранить энергию на более приятные дела. Вы ведь не надеялись, что я переменю свое решение.

— Но я никогда не думала, что дело дойдет до этого. И я не могу…

И снова зеленые глаза наполнились слезами, она подняла их к нему, умоляя о снисхождении. Но его лицо не смягчилось.

— Меня не трогают ваши слезы. Вы так долго водили меня за нос, что, признаю, я оценил ваш талант. И прежде чем вы станете разыгрывать снова невинность, напомню, что ваши поцелуи выдали вас. Вы не более девственница, чем ваша сестрица.

Он достал большой платок, привлек к себе Клариссу и вытер ей слезы:

— Ну, вот. Ваши планы не осуществились, но нет причин, чтобы нам не насладиться обществом друг друга. — Он заглянул ей в глаза. — Больше никаких слез, никакой лжи. Сегодня ночью вы заплатите свой долг, а завтра вернетесь домой. Мы получим громадное наслаждение, судя по тем многообещающим объятиям и нашему обоюдному влечению, я достаточно искушен, чтобы понять, что вы будете искусны в любви.

— О не заставляйте меня, прошу вас!

— О, нет, вы упадете в мои объятия по собственному желанию.

— Нет. Уверяю, вы ошиблись во мне. У меня нет никакого опыта. Умоляю, милорд…

Глаза его снова потемнели от гнева. Но теперь в них появилось нетерпение; неудовлетворенная страсть, долго сдерживаемая, прорывалась, и он перешел к действиям: уложил ее на софу, лег сверху и прижав своим сильным телом, поцеловал в губы. Она извивалась под ним, ее кулачки колотили его по его спине и груди. Но он не отпускал, и она чувствовала, что слабеет и теряет контроль над своим телом. Губы ее раскрылись, тело слегка выгнулось ему навстречу.

Почувствовав эту перемену, он стал терять голову. Ее рука безвольно опустилась, и она ощутила жесткий ворс турецкого ковра, напоминавшего щетину на небритом лице Кита. И вдруг нащупала ручку своего ридикюля, который завалился под софу. Она с трудом расстегнула застежку и начала перебирать лежавшие там предметы — платок, кошелек, зеркало и острый тяжелый металлический предмет.

Кларисса вытащила за ручку маленький, инкрустированный драгоценными камнями кинжал, высоко подняла руку, второй рукой при этом с силой уперлась в грудь лорда и оттолкнула его. От неожиданности он скатился на пол, увлекая за собой Клариссу. Кинжал, скользнув по большой бронзовой пуговице, острием вонзился в его плечо.

Глава 8

— Кит! О, Кит! Я убила тебя…

— Не будь дурой, Кларисса, ты меня просто поцарапала.

— Так ты жив, спасибо тебе, Господи.

— Слушай, нельзя убить человека, воткнув игрушечный ножик ему в руку. Почти нет крови.

— Дай я осмотрю рану. Нет, нет, не вставай. Может быть, я вызову доктора? Налить тебе бренди?

— Прекрати! Сядь, сделай глубокий вдох и помолчи минуту.

— Но дай мне посмотреть на эту ужасную рану.

— Кларисса, если ты не замолчишь, я убью тебя твоей же игрушкой. Где этот проклятый ножик?

— Вот он.

— Отдай мне. — Он вытащил кинжал из ее пальцев и, разглядывая, удивленно поднял брови. — Опасная игрушка, скорее оружие, и если бы не толстая ткань, рана могла быть серьезной, если не фатальной.

Он вынужден был признать, что она окончательно сразила его этим поступком. Он никогда еще не встречал такой женщины, никто не угрожал ему ножом, хотя было много таких, кто охотно расправился бы с ним.

— Это кинжал моего отца. Одна из немногих вещей, которая не была продана. Я положила его в мой ридикюль. Поверьте, я сожалею, я не хотела вас ранить.

В глазах лорда мелькнули искорки.

— Трудно в это поверить, убежден, что присяжные тоже не поняли бы вас. Если вы не хотели меня ранить, то зачем воткнули в меня нож?

— Моим намерением было только угрожать, так чтобы вы выпустили меня. Но когда мы свалились на пол, произошел несчастный случай. Мне хотелось, чтобы вы отнеслись серьезно к моим словам. Я думала… О, сама не знаю, о чем я думала.