Сьюзен Виггз - Круги на воде Страница 29

Юлиана не произнесла ни слова с тех пор, как они ушли из табора. Стивен представления не имел, о чем она думает. Девушка была, словно безлунная ночь, темная и таинственная, ее тайные мечты оставались недоступными для него.

Они вошли в пустой зал, освещенный только камином.

Наконец Юлиана подняла на него глаза.

– Кит остался на берегу реки?

Стивен кивнул.

– Мне так не хотелось отправлять его домой до окончания праздника, – он устало вздохнул, ощущая приятное действие сливового вина. – Джонатан просил меня охранять его целомудрие. Ты считаешь, я должен сходить за ним?

Она удивилась, что барон спрашивал ее совета. А Стивен сам удивился, что спросил ее об этом. Но казалось, что наступившая темнота помогла им преодолеть барьеры и позволила доверять друг другу, хотя бы на короткое время.

– А как лучше всего сохранить целомудрие мальчика?

Стивену стало весело.

– Мне кажется, что самый верный способ – это учить на собственных ошибках, а не держать в узде и не ограничивать потребности его тела.

Юлиана засмеялась.

– Но, мой господин, вам должно быть известно, что когда кровь у юноши взыграет, он вряд ли вспомнит о ваших нравоучениях.

Дыхание Стивена участилось. Насколько невинна его цыганская жена? Ему хотелось поближе рассмотреть ее лицо.

– Откуда тебе это известно?

– Мой господин, я пять лет прожила среди цыган, где мне приходилось видеть много интересных вещей. Цыгане мало что скрывают. А молодые не слишком задумываются о самоограничении.

Стивен вздохнул.

– Значит ты считаешь, я должен сходить за Китом.

И снова он услышал из темноты зала ее низкий смех.

– Вы кое-что забыли, мой господин.

– Что забыл?

– Там Джилли. Я попросила ее присмотреть за Китом. Если он станет плохо себя вести, она окунет его в реку.

Стивен почувствовал, что губы его растягиваются в улыбке. Он чуть не расхохотался.

Стивен взглянул на главную лестницу в конце зала. Она ждала их, чтобы поглотить в темноте неизвестности.

– Я хочу кое-что показать тебе, – сказал он, почему-то испытывая желание развлечь Юлиану, подошел к камину и опустил рычаг.

– Что ты собираешься мне показать?

– Верхние ступеньки лестницы.

Через несколько секунд на верху лестницы вспыхнула свеча.

Юлиана вскрикнула и отскочила назад.

– Черная магия, – прошептала она и скрестила пальцы, чтобы отпугнуть дьявольскую силу.

Стивен покачал головой.

– Да нет же. Всего лишь небольшое приспособление, его я придумал, чтобы освещать верх лестницы.

Она смотрела на крошечное пламя свечи и желтый свет от нее.

– Самовозгорающаяся свеча, водопроводные трубы, по которым вода идет по всему дому, вогнутое стекло, при помощи которого предметы кажутся больше, чем они есть на самом деле... Ты умеешь делать такие удивительные вещи, Стивен.

– В этом нет ничего удивительного, – быстро ответил он. – Просто у меня есть небольшой дар к изобретательству.

– Понимаю.

Она подошла к лестнице и остановилась в нерешительности.

И снова Стивену стало весело.

– Напомни мне, чтобы я показал тебе, как это работает в дневном свете, чтобы ты не подозревала меня в магии. Пошли.

Он взял ее руку, и они вместе пошли вверх по лестнице. Стивен остановился, чтобы зажечь еще одну тонкую свечу от пламени первой, и провел Юлиану в ее комнату.

«Комната Юлианы». Когда он перестал называть ее комнатой Мэг?

– Павло! – Произнесла Юлиана, войдя в комнату.

Задрав лапы, пес лежал на постели, словно султан среди подушек и подушечек. Он повернул голову и лениво посмотрел на них.

Юлиана сердито выпалила что-то на своем языке. Огромный пес прижал уши, соскочил с постели и спрятался в углу комнаты.

Уже в третий раз с тех пор, как они покинули цыганский лагерь, Стивену захотелось улыбнуться. Должно быть, на него подействовало это необычайно крепкое вино.

– Для такой послушной собаки, – шутливо произнесла Юлиана, – у нее слишком плохие манеры.

Павло вздохнул, положил свою удлиненную морду между передними лапами и закрыл глаза.

– Ну вот, – Юлиана повернулась к Стивену. Ладони ее то сжимались, то разжимались, как будто она не знала, что ей делать. – Ну вот.

Он поставил свечу на резной сундук, стоящий в ногах кровати. То ли благодаря освещению, то ли под воздействием выпитого вина, но Стивену показалось, что Юлиана никогда не выглядела такой очаровательной. Вуали не было, волосы спускались вниз, как блестящая мантия: темные, шелковистые, отливающие янтарем в свете свечи. Щеки ее порозовели, словно усталость после танца и веселье пошли ей на пользу.

Она казалась язычницей, созревшей для исполнения запретного желания. Глаза ее сверкали, как бриллианты, даже ярче и глубже, и все же он не мог понять их выражения. Чего она хочет? Чего ждет от него?

Ведь Юлиана говорила о своем желании аннулировать брак. Но Стивен цинично полагал, что она могла и передумать, увидев его богатое поместье. Девушка вздохнула, и монисто слегка зазвенело на ее груди. Стивен взглянул на Юлиану и увидел, что руки ее опустились вниз и сжались в кулаки так, что даже суставы побелели.

Вид этих маленьких ручек, так искренне выражавших ее волнение, заставил его забыть свой скептицизм. Стивен схватил Юлиану в свои объятия, и в этот раз вокруг них не было цыган, наблюдавших представление. Сейчас здесь была только Юлиана, а он был мужчиной, давно мечтавшим коснуться ее. Стивен гладил ее волосы у висков и заглядывал в широко раскрытые сияющие глаза, рассматривал ее мягкие нетронутые губы. Юлиана прильнула к нему, тело ее было податливым, и он вспомнил, как она танцевала для него – ее соблазнительные, грешные движения, жар и огонь в ее взгляде – и свое желание обладать ею.

Он поцеловал ее в губы и услышал, как она издала слабый стон. Затем руки Юлианы скользнули по его камзолу и обвили его за шею. Сила его страсти оторвала девушку от пола, тело ее растаяло и обволокло Стивена. Она была незаполненным сосудом, а он жидкостью, наполнявшей его.

Проклиная себя и называя глупцом, Стивен опустил Юлиану на постель и придавил своим телом. Он впился в нее жадными губами. Голова его шла кругом. Одной рукой Стивен нащупал подол ее юбок, и мгновение спустя его ладонь гладила ее ногу, поднимаясь от колена по внутренней стороне бедра и выше, и тут он с удовлетворением обнаружил, что на Юлиане не было нижнего белья.

– О, Стивен, Стивен, – прошептала она ему прямо в губы, – не это ли ты называешь мгновениями счастья?

Слова Юлианы заставили Стивена вернуться на землю. Его брак был фиктивным и таким должен остаться. Медленно, неохотно, ненавидя себя и стараясь ненавидеть ее, он оторвался от ее губ, руки его замерли. И вдруг увидел, что блузка Юлианы расстегнулась, приоткрыв округлость груди.