Барбара Картленд - Искушение Торильи Страница 30

Помахав ручкой, Берил покинула комнату, а Торилья закрыла лицо руками.

С ужасом думая о том, что маркиз мог быть ранен, она еще более осознала безграничность своей любви к нему.

Вчера, после бала, она не могла уснуть до рассвета, испытывая то неземное блаженство, — ведь он признался ей в любви, — то адские муки: ведь им не суждено соединиться, потому что Берил подобно огненному мечу разделяет их.

Торилья не могла допустить, чтобы их с маркизом любовь оказалась бесчестной, Они посягнут на ее божественную суть, если ранят Берил и построят свое счастье на ее беде.

Поэтому девушка не могла позволить маркизу совершить бесчестный поступок.

Однако, вращаясь в свете, Торилья сделала вывод из своих наблюдений: любовные дела маркиза бывали достойны порицания, и тем не менее он никогда не позволял себе нарушить неписаный кодекс чести джентльмена.

И поскольку он не мог сплутовать на скачках и в картах или подобно сэру Джоселину выстрелить на дуэли раньше счета, то не мог и отказаться от брака с Берил.

» Я люблю его таким, каков он есть, и неспособна неблаговидным поступком бросить тень на человека, достойного восхищения, самого щедрого и великодушного «, — думала Торилья, вспоминая, как он преобразил Барроуфилд.

Хэвингэм не стал извиняться за свое пренебрежение к делам шахты, а сразу осудил себя и немедленно исправил ситуацию.

Он сказал, что отец ее удовлетворен, значит, уже не остановится на сделанном и вскоре добьется, чтобы условия труда на его шахте стали самыми лучшими в Южном Йоркшире.

Берил сообщила, что по совету докторов маркиз не поедет в оперу, но Торилья усмотрела в этом скорее личные причины.

Им обоим теперь следовало с осторожностью относиться к тому, что было произнесено в уединенном будуаре. Встречаться на публике, не обнаруживая своих отношений, было бы очень сложно.

И в последующие дни Торилья видела маркиза лишь в присутствии посторонних и ни разу не оставалась с ним наедине.

Но они так чувствовали друг друга, что, даже мельком заметив Хэвингэма в противоположном конце людного зала, Торилья понимала, как он страдает.

Маркиз выглядел похудевшим, редкие морщины на его лице углубились, как бы воплощая внутреннюю боль.

Случайно она узнала от грума, что маркиз загоняет своих лошадей до изнеможения.

Торилья и сама не могла более наслаждаться сытными трапезами, как прежде, когда она только приехала на юг. День свадьбы приближался, и Берил уже начала беспокоиться.

— Что с тобой происходит, Торилья?

Ты так исхудала, что мои платья мешком висят на тебе. Если это не прекратится, мы вынуждены будем перешивать и твое платье для свадьбы.

— О, оно превосходно сидит на мне! — возразила Торилья, умолчав, что она уже ушила талию на два дюйма.

Торилья должна была благодарить тетю за прекрасный подарок. Но сейчас девушка видела в нем мрачный покров, упрятавший ее последние надежды на счастье.

Она уже решила, что после свадьбы уедет на север и никогда не вернется сюда.

Она просто не в силах будет видеть маркиза без жгучей ревности и горечи.

Каждую ночь Торилья молила Бога, чтобы Он избавил ее и от того, и от другого чувства.

» Я люблю их обоих, — твердила она себе. — Я хочу, чтоб они были счастливы.

Помоги же мне. Боже, и любовь моя победит все остальные чувства. Помоги же мне, помоги же мне. Господи!«

Это был крик испуганного ребенка, и она на самом деле боялась, ибо ее тело и душа стремились к маркизу.

Она тосковала по нему так отчаянно, что временами едва не теряла самообладание.

Берил сама выбрала платье для своей подружки: сшитое из белого атласа, оно было украшено по подолу белыми розами, в которых капельками росы играли блестки.

Розы были и в венке, они очень шли к ее светлым волосам.

Берил явилась на последнюю примерку.

— Ты очаровательна, моя бесценная! — воскликнула она. — Совсем как настоящая невеста.

— Истинная правда, миледи, — сказала портниха. — Надеюсь в самом ближайшем будущем сшить венчальное платье и для мисс Торильи.

— Весьма возможно. — Берил улыбнулась, и Торилья поняла, что сестра ее думает о лорде Аркли.

Девушка не сомневалась, что тетя уже плетет интриги в ее интересах.

К счастью, графиня была так поглощена приготовлениями к свадьбе Берил, что у нее оставалось немного времени на заботы о племяннице.

Однако Торилья знала, что она не откажется от этой идеи, и потому решила сразу же по окончании официальной части отправиться в Барроуфилд, где тетя просто не сможет принять участие в ее судьбе.

— Мне кажется, что это платье невозможно сделать более красивым, — сказала Берил.

— Конечно, ваша светлость. Оно закончено, и завтра я пришлю его на Керзон-стрит.

— Благодарю вас, — сказала Берил, — не забудьте и мое платье тоже.

— Разумеется, ваша светлость.

— А я еще не видела твоего венчального платья, — сказала Торилья. — Покажи мне его!

Берил покачала головой.

— Я храню его в тайне и не показывала даже маме.

— А я думала, тетя Луиза видела его, — удивилась Торилья.

— Никто не видел его, — ответила Берил. — Правда, мадам?

Портниха кивнула.

— Это грандиозный сюрприз, миледи, и не только для вашей семьи, но и для всех дам. Им уже давно хочется знать, что будет на вас.

Торилья смущенно взглянула на кузину.

Она слишком хорошо знала Берил, чтобы понять: та задумала нечто особенное, — и ее, конечно, разбирало любопытство.

Свадьба Берил и маркиза должна была стать последним значительным событием сезона, потому что принц-регент уже объявил, что после нее он отправляется в Брайтон.

В церкви Святого Георгия на Ганновер-сквер яблоку негде было упасть. А вскоре на Керзон-стрит и в дом маркиза на Парк-лейн хлынули свадебные подарки.

Их следовало переписать, чтобы позднее должным образом выразить свою благодарность.

— Если кто-то думает, что я собираюсь тратить свой медовый месяц на писание благодарственных писем за эту коллекцию, то он безнадежно ошибается! — объявила Берил.

Они с Торильей распаковали дюжину подарков, доставленных утром.

— Некоторые просто превосходны, — заметила Торилья.

— А на мой взгляд — барахло! — с осуждением бросила кузина. — Ты только погляди на эту гранатовую брошь. Неужели я стану носить гранаты, когда у Галлена есть коллекция рубинов, достойная короля.

— Ее прислала старая дама, знавшая нас детьми; она пишет, что брошь принадлежала ее прабабушке, и она воистину многим пожертвовала, подарив ее тебе.

— Я не хочу, чтобы люди шли ради меня на подобные жертвы, — грубо ответила Берил.

Она встала с пола, на котором сидела, распаковывая подарки.