Филиппа Грегори - Колдунья Страница 32

— А что, если мы справим тебе приданое и выдадим замуж? — весело прощебетала леди Кэтрин. — Тебе здесь, наверное, скучно, тебя не видит ни один мужчина, и ничего интересного не происходит. Для нас тут вполне сносно, мы все либо замужем, либо были замужем, а теперь вдовы или обручены, но такая девушка, как ты, должна обязательно создать семью и нарожать детишек.

Элис почувствовала, как перед ней раскрывается ловушка.

— Вы очень добры… миледи, — запинаясь, пробормотала она.

— Ну, значит, решено, — удовлетворенно заключила Кэтрин; ее голос был такой же мягкий, как алмаз, царапающий стекло. — Попрошу лорда Хьюго подыскать хорошего человека среди его солдат. А приданое дам тебе сама.

— Но мне нельзя замуж, — вдруг выпалила Элис. — Как я стану лечить, если выйду замуж? Я не смогу.

— Почему это? — удивилась леди Кэтрин, распахнув серые глаза. — Для лечения травами необязательно оставаться девственницей, если ты, конечно, не колдунья.

— Я не колдунья, — быстро заверила Элис. — Я действительно просто лечу травами. Но если выйду замуж, то не смогу этим заниматься. Лекарское дело требует много и времени, и сил. Моя родственница, например, живет одна.

— Но она вдова, — вмешалась миссис Эллингем.

Леди Кэтрин удостоила ее едва заметной улыбкой и торжествующе произнесла:

— Значит, можно создать семью и не потерять мастерства. Ты просто очень застенчивая, Элис, вот и все. Обещаю тебе, мы найдем подходящего молодого мужчину, он будет отлично с тобой обращаться.

Элиза Херринг и Марджери хихикнули, прикрыв рты ладошками. Рут, боявшаяся леди Кэтрин больше, чем они, не проронила ни звука и лишь быстрее заработала иглой, низко опустив голову.

— Так ты даже не поблагодаришь меня? — спросила леди Кэтрин. — Ты не поблагодаришь меня за то, что я предложила тебе приданое? За то, что решила выдать тебя за хорошего человека?

Голос ее звучал звонко и чисто, но подспудно — как подземная река — чувствовалась холодная угроза.

— Да, конечно, я благодарю вас, — Элис улыбнулась чистой, искренней улыбкой. — Я очень вам благодарна, миледи.

Госпожа отвернулась и перешла к последним лондонским сплетням. Она получила письмо от одного из дальних родственников на юге, в котором говорилось о растущей холодности короля к юной Анне Болейн, новой королеве, несмотря на то что она снова носила ребенка. Элис, которая во всех своих несчастьях винила короля и эту девку, мнимую королеву, тоже слушала с застывшей дежурной улыбкой; она очень надеялась, что леди Кэтрин просто забавлялась, мучая ее обещаниями выдать замуж.

— А кто такая эта новая королева? — бестактно заявила Элиза Херринг. — Всего лишь фрейлина прежней королевы, которая заморочила голову королю. Вы только подумайте! Служанка королевы — и на тебе, сама села на трон!

— А теперь он обратил внимание на другую, на леди Джейн Сеймур, — подхватила Марджери, — которая была служанкой у обеих. Прислуживала прежней королеве, то есть той, что была незаконной, а теперь служит королеве Анне.

— Быть фрейлиной при дворе — неплохое местечко, — заметила Элиза. — Только подумайте, как высоко можно подняться.

Леди Кэтрин кивнула, но лицо ее оставалось непроницаемым. Она внимательно посмотрела на Элис, словно предостерегая ее. Та низко склонила голову над шитьем.

— Это все лондонские нравы, — сказала миледи; в ее голосе снова послышалась скрытая угроза. — Что уместно для короля, не всегда должно служить примером для подданных.

— Разумеется! — вдруг засуетившись, воскликнула Марджери. — А кроме того, если у королевы Анны будет сын, король останется ей верен. Какой же король даст отставку супруге, подарившей сына. Так поступают только с бесплодными женами. То есть я имею в виду…

Марджери запнулась и умолкла. Кэтрин так и побелела от злости.

— Брак короля признали недействительным, потому что Екатерина Арагонская была женой его брата, — отчеканила она. — Это единственная причина аннулирования брака. Вы все дали клятву верности законному наследнику короля и признали законность его брака с королевой Анной.

Дамы закивали, не смея поднять глаза.

— Всякие намеки на развод по прихоти короля — это измена, — твердо говорила леди Кэтрин. — О разводе не шло и речи. Первый брак короля не имел законной силы, он противоречил заповедям Божьим. И тут не может быть никакого сравнения.

— С чем? — необдуманно брякнула Элиза.

Серые глаза Кэтрин остановились на ней, и девушка сразу смутилась.

— Не может быть никакого сравнения между вашим положением и положением придворных дам королевы, — ледяным тоном пояснила Кэтрин. — Ни одна из вас не стоит так высоко, чтобы носить алое платье, какие бы тряпки с чужого плеча ни напяливала на себя Элис. Полагаю, ни одна из вас не захочет нарушить естественный порядок, данный Богом. Если только Элис не мечтает когда-нибудь облачиться в платье пурпурного цвета. И выйти замуж за лорда.

Дамы поняли шутку и дружно рассмеялись.

— Кому принадлежал твой наряд прежде, а, Элис? — мстительно осведомилась леди Кэтрин.

Девушка откашлялась, подняла голову от шитья и тихим голосом ответила:

— Одной женщине, которую звали Мег.

— А ты знаешь, кем была эта женщина? — допытывалась миледи.

— Содержанкой лорда Хью, — пробормотала Элис.

Леди Кэтрин довольно кивнула.

— А вот я бы скорее надела коричневое платье, чем яркое, но с чужого плеча, — заявила она. — Лучше носить простую коричневую одежду, чем наряд девки, которая умерла от сифилиса.

Элис скрипнула зубами.

— Лорд Хью приказал мне надеть его, а другого у меня нет. — Она бросила быстрый взгляд на госпожу. — Надеюсь, я не рассердила вас, миледи. Я просто не осмелилась ослушаться лорда Хью.

Кэтрин милостиво наклонила голову.

— Вот и хорошо, — промолвила она. — Очень хорошо. Но мой тебе совет: носишь платье — носи, но не вздумай вести себя как его прежняя владелица.

Девушка посмотрела в злые, подозрительные глаза миледи.

— Я ведь не содержанка, — напомнила она. — Я девушка. И таковой останусь.

После этого разговора Элис еще старательней стала избегать мест, где могла столкнуться с молодым лордом. Когда он появлялся в комнате отца, она уходила куда-нибудь в темный угол, где он не мог ее заметить. Она перестала носить вишнево-красное платье, которое подарил старый лорд, и обратилась к нему с просьбой выбрать другой наряд. Девушка порылась в сундуке, нашла темно-синее, почти черное платье; она носила его с черным корсажем, затягивая его спереди так, что грудь казалась плоской как доска. Наряд был великоват, воротник подпирал подбородок, и крепко прижатые груди совсем не выделялись. Также она обнаружила в сундуке старомодный остроконечный чепец — такой фасон перестали носить, когда прежняя незаконная королева Екатерина лишилась трона. Элис запрятала свои отрастающие вьющиеся волосы под плотно сидящую черную шапочку, поверх натянула остроконечный чепец и закрепила его шпильками. Он был тяжелей, чем апостольник монахини с плотно прилегающим к лицу платком, которые она так долго носила прежде, из-за отросших волос в нем было теплее, но ощущения были схожие.