Елена Езерская - Бедная Настя. Книга 8. Воскресение Страница 33

— Не бойтесь, Софья Петровна, и не кричите, я пришел за вами.

— Кто вы? — едва придя в себя от изумления, прошептала княжна.

— Друг вашей сестры, баронессы Корф, — еле слышно промолвил Ван Вирт. — Но у нас нет времени на этикет и хорошие манеры. Вы должны следовать за мной. Немедленно!

— Но отсюда нет выхода, — покачала головою Соня, все еще недоверчиво разглядывая «больного». — Видите тот свет? Он идет снаружи через прорытые с поверхности шахты — из них поступает воздух, но подняться по ним невозможно. Кое-кто из здешних рабочих уже пытался это сделать, но лишь разбился, сломав себе шею.

— Нам удалось найти другой выход, который связывает подземелье с внешним миром, — пояснил Ван Вирт.

— Нам? — вздрогнула Соня.

— Ваша сестра пришла вместе со мною и ждет нас внизу, — Ван Вирт разжал наконец свою хватку, отпуская Сонино плечо. — Прошу вас, не надо больше расспросов и предположений. Доверьтесь мне! И поверьте — у нас очень мало времени! Лучше потратить его на дорогу домой, нежели на объяснения.

— Все это так неожиданно… — растерянно прошептала Соня, и слезы мелькнули в ее глазах, но, заметив нетерпение незнакомца, она кивнула: — Хорошо, идемте! Будь, чтобудет!..

Увидев сестру, Анна покачнулась — она не верила своим глазам, а Соня своему счастью избавления от кошмара подземного рабства. Однако Ван Вирт не дал им насладиться радостью встречи и заторопил уходить. И через какое-то время, показавшееся всем невыразимо долгим, они поднялись по винтовой лестнице в часовню и, вернув алтарь на место, вышли на божий свет и свежий воздух. Отчего Соня едва не лишилась чувств, и Ван Вирту пришлось на руках отнести ее к терпеливо поджидавшей их лошади. После чего маг подсадил в седло и Анну, а сам, снова взяв своего четвероногого проводника под уздцы, направил лошадь обратно к заимке.

Это было похоже на сказку — Соня, всем телом прижавшись к сестре, беззвучно плакала, не скрывая своей слабости, а Анна вполголоса утешала ее, гладя по голове, точно сестра была ее маленькой дочкой, потерявшейся и обретенной заново. Ван Вирта эта картина тоже взволновала, но он гнал от себя сантименты, потому как успех их возвращения еще был впереди — им предстояло добраться не только до охотничьей сторожки, в которой их ждал Санников, но и благополучно уехать из здешних краев, оставшись незамеченными и неузнанными.

Добравшись до заимки, Ван Вирт не стал, терять времени — завел лошадь во двор и поспешил вернуться к ожидавшим его женщинам, после чего, пересадив Соню на лошадь, что прежде шла под поклажей, скомандовал возвращение.

— Бедная! — горестно прошептал Санников, когда, уложив наконец Соню отдыхать — в дороге ей несколько раз становилось плохо, она падала в обморок и совсем не хотела есть, — Анна позволила ему занять место сиделки у сестры в изголовье. — Похоже, ей многое пришлось испытать…

— Почему-то мне кажется, что наши испытания еще не закончены, — вздохнула Анна и посмотрела на мага, Ван Вирт отвел взгляд — он лучше других знал справедливость этого замечания.

— Но вы же раскрыли тайну подземного завода, и нашли княжну? — растерялся Санников. — Осталось самое малое — вернуться домой!

— Боюсь, — предупредил реплику Анны Ван Вирт, — именно это и станет самым сложным в нашем путешествии.

— Но у вас, полагаю, и на этот случай есть план? — спросила она.

— Разумеется, я продумал многое, но не все, а потому должен буду сейчас же покинуть вас, — кивнул Ван Вирт. — Надеюсь, ненадолго… Баронесса, ваши сомнения мне очевидны, но мы не сможем преодолеть тот путь, что ждет нас с больной молодой женщиной и раненым. Поэтому я, не теряя более ни минуты, отправляюсь за помощью, а вы ждете меня. И верьте мне, слышите, мне необходимо ваше доверие, иначе ничего не получится. Или, по крайней мере, — так, как мы это предполагаем.

Санников с недоумением взглянул на Анну: не зная существовавшего между магом и баронессой негласного противоборства за лидерство, он не понял смысла призыва Ван Вирта, и Анна, не желая вдаваться в подробности, принуждена была согласиться. Разумеется, Ван Вирт прав: Павел Васильевич, конечно, мог расхрабриться и заставить их поверить в то, что чувствует себя хорошо, но рисковать Соней, состояние которой требовало отдыха и заботы, было бы крайне жестоко, ей и так досталось немало печалей и тягостных потерь!

— Принимаю ваше молчание за разрешение действовать, — иронично улыбнулся Ван Вирт и, едва передохнув с дороги, снова отправился в путь.

Они же втроем принуждены были ждать, и Анна все думала, отчего лишена она крыльев, чтобы можно было тот час же устремиться в полет и не полагаться на ожидание мага? И с той же силою, что подталкивала ее на поиски Сони, она жаждала теперь возвращения домой, где единственно могла считать себя и своих близких в безопасности. Ей не терпелось снова оказаться в родных стенах, увидеть любимых детей, но не дал еще Господь никому такой способности, чтобы в ту же минуту перенестись из затерянной избушки в уральских горах на Двугорские холмы, на берега Невы. Человеку свыше дано время испытывать полностью — так, как оно идет, но порой — порой ей хотелось, чтобы путь от прошлого, которое хочется забыть, до нового, светлого будущего был кратким и безболезненным. Но — увы! — это были мечты, неосуществимые, невозможные…

Соня спала почти целый день — покой, который она ощутила, оказавшись среди дорогих ей людей, убаюкал ее, и со стороны она была похожа на спящую царевну, вот только Павел Васильевич уже не напоминал Анне сказочного принца, который сможет пробудить ее ото сна. Анна видела и ощущала в каждом жесте, слове его заботу о сестре, но в этом чувстве она не улавливала прежней влюбленности — излучаемая Санниковым нежность была скорее родственной, братской, быть может, даже отеческой, она была нежностью взрослого к маленькому ребенку, совершившему неосмотрительный поступок, едва не ввергнувший его в пучину безграничного горя.

Почему, безмолвно спрашивала себя Анна, глядя, как Санников бережно выносит Соню на руках на прогулку — посидеть перед сторожкой, — почему человеку никогда не бывает довольно того, что есть? Даже, если то, что он имеет, — хорошее? Для чего он ищет необыкновенное против лучшего? Отчего возносится гордынею над доступным и пренебрегает дозволенным? И за что неизвестное представляется ему предпочтительней яви, в которой живет?..

На второй день Анна встревожилась — по кустам вкруг сторожки как будто шорох прошел. Но потом на поляну выскочили косуля с олененком и тут же умчались, едва от ветра заскрипела входная дверь. Павел Васильевич посчитал это хорошим знаком — если животные не побоялись выйти из леса, значит, не боялись ничего, — но Анна усмотрела в том иное. Косулю могли спугнуть охотники, и совершенно необязательно, что искали они четвероногую мишень. И, так как ожидание затягивалось, Анна решила, что им стоит поторопиться с отъездом, — Санников возьмет к себе в седло Соню, а к седлу лошади, на которой поедет она сама, привяжут кое-какой провиант: вещей у них так и так не было. Равно, как и оружия, которое сейчас весьма бы им пригодилось, и каковое вряд ли мог заменить заржавелый и покореженный старый топор, найденный в сенях.