Сэндитон - Джейн Остин Страница 33

от назойливого внимания сестер, однако не смогла защитить его от притязаний брата: поскольку мистер Масгрейв покинул Лондон всего четыре часа назад, Роберт пожелал немедленно узнать свежие столичные новости, уловить общественный настрой и лишь после этого снисходительно разделить мелкие интересы дам. И вот, наконец, Том освободился в достаточной степени, чтобы выслушать тягучее обращение Маргарет, выразившей опасение относительно ужасно холодной, темной, страшной поездки.

— Право, вам не следовало отправляться в путь так поздно.

— Не смог выехать раньше, — с готовностью оправдался мистер Масгрейв. — Встретил друга, и тот ни за что не захотел отпустить прежде, чем всласть наговорится. Но для меня не существует хорошего или плохого времени. Давно ли вы вернулись домой, мисс Маргарет?

— Приехала только сегодня утром. Добрые родственники привезли меня в своем экипаже. Удивительное совпадение, не правда ли?

— Кажется, вы очень долго отсутствовали. Полагаю, не меньше двух недель.

— Возможно, мистер Масгрейв, для вас две недели — это очень долгий срок, — бесцеремонно вклинилась в диалог миссис Уотсон, — но нам с Робертом и месяца мало. Уверяю вас, что мы привезли Маргарет против собственной воли, причем после того, как сестра провела в Кройдоне месяц.

— Целый месяц! Неужели вас не было месяц? До чего же быстро летит время!

— Можете представить, — как можно тише продолжила Маргарет, — что за чувства я испытала, вернувшись в Стэнтон. Вам же известно, как безудержно я скучаю по дому! А сейчас к тому же не терпелось увидеть милую Эмму! Мечтала о встрече и в то же время боялась. Вам понятна подобная двойственность?

— Ничуть! — не поддержав интимного тона, громогласно воскликнул мистер Масгрейв. — Никогда бы не смог испугаться встречи с мисс Эммой Уотсон или с кем-то из ее сестер!

Как хорошо, что джентльмен догадался закончить фразу именно этими дипломатичными словами!

— Вы обратились ко мне? — спросила Эмма, услышав свое имя.

— Не прямо, — ответил молодой человек. — Но подумал о вас, как, возможно, в этот самый момент думают некоторые из тех, кто находится значительно дальше, чем я. Стоит прекрасная погода, мисс Эмма. Самое время для охоты.

— Эмма восхитительна, не правда ли? — томно прошептала Маргарет. — Даже лучше, чем я надеялась в глубине души. Приходилось ли вам видеть более совершенную красоту? Думаю, отныне и навсегда вы стали поклонником смуглого обаяния.

Мистер Масгрейв задумался. Сама Маргарет обладала светлой кожей, но делать ей очевидный комплимент почему-то не хотелось. Однако и мисс Осборн, и мисс Карр также отличались светлым цветом лица, так что преданность благородным особам возобладала.

— Смуглость вашей сестры, — заговорил Том после долгого молчания, — вызывает такое восхищение, какое вообще способна вызвать природная смуглость. И все же я остаюсь поклонником светлой кожи. Вы ведь видели мисс Осборн? В моем понимании она представляет собой образец женственного цвета лица, а ее кожа очень светла.

— Даже светлее моей?

Том не ответил.

— Честное слово, леди, — обратился он ко всем присутствующим, критически осмотрев собственную персону, — должен поблагодарить вас за снисходительное отношение и извиниться за появление в гостиной в дорожном костюме. Почему-то не задумался о своем не соответствующем случаю облике. А может быть, понадеялся на то, что удастся удержаться на почтительном расстоянии. Если бы леди Осборн увидела меня в запыленном состоянии, то непременно отчитала бы, сказав, что становлюсь таким же небрежным, как ее сын.

Дамы наперебой принялись уверять гостя в обратном, а Роберт Уотсон взглянул на себя в висевшее на стене зеркало и заметил с равной любезностью:

— Право, вам не удастся перещеголять меня в небрежности. Мы настолько поздно приехали, что я даже не успел припудрить волосы.

В эту минуту Эмма не смогла удержаться, чтобы не разделить чувств невестки относительно отсутствия пудры.

Как только со стола убрали чайные приборы, Том заговорил об отъезде. Однако в гостиной поставили карточный стол, мисс Уотсон достала из буфета в меру засаленную, в меру потрепанную колоду и фишки, а дружный хор голосов слился в настойчивой просьбе составить партию. Мистер Масгрейв не нашел иного выхода, как только позволить себе задержаться еще на четверть часа. Даже Эмма обрадовалась его согласию: к этому моменту стало очевидно, что нет ничего печальнее и скучнее семейной компании. А все остальные пришли в бурный восторг.

— Во что будем играть? — поинтересовался Том, когда общество собралось вокруг стола.

— Давайте в «спекуляцию», — предложила Элизабет. — Сестра Джейн советует, да и всем остальным нравится эта игра. Знаю, что вы, Том, тоже ее любите.

— В Кройдоне постоянно выбираем только «спекуляцию», — подхватила миссис Роберт. — Даже не думаем о других вариантах. Рада, что и вас привлекает азарт.

— О, разве дело во мне? — воскликнул Том Масгрейв. — С удовольствием разделю любую забаву. В свое время провел за этой игрой немало приятных часов, но, признаюсь, уже давно не принимал в ней участия. В Осборн-касл предпочитают «двадцать одно», так что сейчас ни во что другое не играю. Вы бы удивились, услышав, как мы шумим во время партии. Обычно спокойная и чинная гостиная буквально гудит! Леди Осборн иногда жалуется, что не слышит собственного голоса. Лорд Осборн обожает «двадцать одно»: лучшего банкира трудно представить. Он так внимателен, энергичен и сообразителен, что никому не дает уснуть над картами. Если бы вы только видели, как смело сам он повышает ставки! Поистине неподражаемо!

— Боже мой! — поддержала джентльмена Маргарет. — В таком случае почему бы нам не сыграть в «двадцать одно»? По-моему, это намного интереснее «спекуляции». Честно говоря, мне «спекуляция» не очень-то по душе.

Миссис Роберт не проронила ни слова. Ей пришлось смириться, и предпочтения обитателей Осборн-касл одержали верх над предпочтениями обитателей Кройдона.

— Семейство пастора Хауэрда часто навещает Осборн-касл, мистер Масгрейв? — поинтересовалась Эмма, пока все занимали места за столом.

— Да, очень часто. Можно сказать, пастор и его домочадцы постоянно проводят там время. Миссис Блейк — очень милая, добродушная особа: мы с ней настоящие друзья, — а сам Хауэрд — образованный, великолепно воспитанный, приятный человек. Истинный джентльмен! Смею заверить, что в Осборн-касл все отлично вас помнят. Полагаю даже, что время от времени у вас могут пылать щеки. Вот, например, в прошлую субботу, между девятью и десятью часами вечера, не бросило ли в жар? Сейчас расскажу почему: наверное, умираете от любопытства. Хауэрд обратился к лорду Осборну и сказал…

На самом интересном месте мистера Масгрейва настойчиво призвали вернуться к начатой партии и срочно разрешить какой-то спор. Внимание его полностью сосредоточилось на затруднении, а затем на дальнейшем ходе игры, поэтому Эмме так и не удалось узнать, что именно сказал мистер Хауэрд лорду Осборну. А напомнить она постеснялась.