Кэтрин Коултер - Невеста-обманщица Страница 33

Но это был не плач. Это были стенания… За ними чувствовалась глубокая, изнуряющая боль.

Он чертыхнулся и отбросил одеяло. Подойдя к двери, осторожно взялся за ручку. Наверняка это она. Дверь бесшумно отворилась, и он вошел в спальню. Лунный свет узким лучом проникал сквозь окно, освещая кровать. Она была пуста.

И тут он увидел ее. Она стояла по другую сторону кровати и смотрела на нее. От ее стонов у него защемило сердце, хотя он мог поклясться, что она не открывала рта, и, казалось, не издавала ни звука. Но он слышал и плач, и стоны, они явственно звучали у него в голове. Звуки были такими тихими, что он не мог понять, как вообще мог их услышать из своей спальни. Девушка медленно раскачивалась в такт своим стонам и вдруг подняла голову и увидела его.

Теперь она не двигалась. Он открыл рот и не смог ничего произнести. В следующее мгновение она исчезла, медленно растаяв, как бледная тень, в узком луче лунного света.

— Нет, — громко и внятно сказал Дуглас, опомнившись. — Нет, черт возьми! Я не верю в это!

Он обежал кровать. Александры не было. Черт возьми, ему привиделось все это, все. Просто он чувствовал себя виноватым, и под влиянием этого чувства в его мозгу родились такие странные видения.

Но где Александра? Черт возьми, как же ловко и быстро она спряталась! В спальне было немного мест, где можно было укрыться. Он поискал в гардеробе, потом опустился на колени и заглянул под кровать.

Ее там не было. Ее не было нигде. Сейчас — середина ночи. Где, черт возьми, она может быть?

Перед его мысленным взором снова встало ее лицо. Оно было бледным, в глазах стояли слезы боли и унижения от его слов, резких и безжалостных, слов, которые могли ранить очень глубоко. И зачем он опять швырнул ей в лицо это сравнение с ее сестрой, когда она стояла перед ним совершенно обнаженная и беззащитная, и ужасно, ужасно одинокая. Она убежала от него, собрав остатки своего достоинства, в полном отчаянии. И он позволил ей уйти. Да, черт возьми.

Слава Богу, было еще не так поздно, как он думал. Совсем недавно пробило полночь. Прошло всего несколько минут с того времени, как он заснул, когда непонятные звуки разбудили его. Дуглас быстро оделся и тихо спустился по лестнице. Зажигать лампу он не стал, так как знал в Нортклиффе каждую пядь земли. А она — нет. Здесь был миллион мест, куда можно было спрятаться, но она не знала о них. Да нет, она и не захочет здесь оставаться. Он не стал задавать себе вопроса: почему?

Массивная парадная дверь захлопнулась за ним, и его обступила темная холодная ночь. Луна больше не освещала окрестности, закрытая набежавшими облаками. Скоро должен был пойти дождь, холодный и затяжной. Воздух был тяжелый и влажный.

Выходя на улицу, он не подумал, что нужно надеть пальто, и сейчас дрожал от холода. На нем была одна рубашка, легкие штаны из оленьей кожи и ботинки. Поднимался ветер, предвещающий бурю.

— Александра!

Ветер пробежал по листьям, которые ответили ему дружным шорохом. Где-то на верхнем этаже хлопнули ставни. Вдруг его начала охватывать паника. Он побежал к конюшням. Там тоже все было тихо, все лошади мирно спали в своих стойлах. Приближаясь к стойлу Фанни, он убавил шаг. Неслышно подойдя к нему, он зажег лампу, поднял ее и огляделся.

Аликс уронила седло и заметалась в ярком круге света, ослепившем ее. После полной темноты ей нужно было какое-то время, чтобы ее зрение адаптировалось.

— Кто здесь?

Ее голос звучал испуганно. Так ей и надо. Он был в ярости: среди ночи подняла его с постели из глубокого сна, потом ему привиделся какой-то кошмар, и опять же по ее вине, а теперь еще сбежала и заставляет себя искать! Вынуждает его волноваться, страдать и даже сумела внушить ему чувство вины!

— Пожалуйста, ответьте, кто вы?

Он опустил фонарь.

— Если пошевелитесь, я применю силу, — сказал он и подошел к месту, где она стояла. Гарт узнал своего хозяина и заплясал. Фанни затрясла головой и тоже заплясала в ответ.

— Снимите уздечку.

— Нет, — твердо ответила Аликс. До его прихода она собиралась оставить седло, но сейчас почему-то схватила его и прижала к груди.

— Вы собирались похитить лошадь моей сестры?

— Нет, просто одолжить ее на время. Я — не воровка. Я вернула бы ее.

— Бросьте седло, пока у вас не отсохли руки.

Вместо этого она стала прикреплять седло на спину Фанни. Та взбрыкнула и наклонила голову, чтобы укусить Аликс за плечо. Ей чуть не удалось это, но Аликс вовремя увернулась.

— Могу я спросить, куда вы собираетесь поехать?

— Домой. Может быть, теперь вы оставите меня в покое? Я уезжаю. Вы можете со мной развестись, мне все равно. Вы слышите? Мне все равно! Все, что я хочу теперь — это уехать!

Дуглас прислонился к двери в стойло Гарта и скрестил руки на груди.

— Я предполагал в вас множество недостатков, но только не глупость. Но сейчас, когда вы продемонстрировали мне, что обладаете ею в полной мере, я склоняюсь перед фактом. Вы непроходимо глупы. Обычная пустоголовая «леди». Вы собирались проехать верхом весь путь до Хэрроугейта?

— Да, правда, очень медленно, и только по ночам. Должна еще признаться, что взяла немного денег из вашего стола.

— В высшей степени бесчестно и глупо.

— Но мне же нужно что-то есть. Потом я бы все вам вернула.

— Ах да, ваш отец, который владеет всем золотом мира, потом заплатил бы мне. В детстве вас, наверно, мало били, а я, пожалуй, этим займусь.

Аликс умела распознать гнев мужчины и сейчас видела, что он не шутит. Он не остановился перед тем, чтобы унизить ее. Теперь заговорил о побоях. Интересно, до каких пор он будет ее бить? До тех пор, пока она не будет истекать кровью и потеряет сознание? И чем он ее будет бить? Может быть, даже кнутом.

— Как вы проснулись? Я ушла совсем бесшумно.

Он нахмурил брови:

— Просто проснулся и все. Я служил в армии, поэтому у меня очень чуткий сон.

Это было ложью, но для нее сойдет. На самом деле он спал как мертвый, и два раза чуть не поплатился за это жизнью, когда служил в Италии. Слава Богу, его спас тогда Финкл, его денщик.

— Да, я сплю очень чутко. И я слышал каждое ваше движение.

Аликс не могла представить, как такое было возможно, ведь она делала все настолько тихо, что едва сама себя слышала. Но факт оставался фактом, он действительно проснулся и последовал за ней. Почему — оставалось загадкой.

— Какое вам дело до того, что я уезжаю? Ведь вы не хотите, чтобы я оставалась здесь. Я — чужая для вас и такая же предательница, как и Тони. Поэтому я уезжаю и никогда не вернусь и не побеспокою вас больше. Разве не этого вы добивались?