Барбара Картленд - Опасная прогулка Страница 33

Однако он слишком поторопился со своими выводами, ибо с самого раннего утра в Освестри-хаузе появились бесчисленные соседи, обрушившие на него и на его мнимую невесту водопад поздравлений.

Некоторым из них для этого визита пришлось проделать немалое расстояние, и герцог был вынужден просить их остаться на ленч. И приглашение это было принято гостями с превеликой охотой, потому что все знали, как хорошо угощают в поместье Освестри.

Уже второй раз, хотя и помимо своей воли, Юдела сыграла роль девушки, которая завладела сердцем самого известного холостяка Англии и которая к тому же была в него влюблена.

На протяжении всего дня ее поведение не вызывало никаких сомнений ни у гостей, ни у вдовствующей герцогини, и только герцог, наблюдая за тем, как она холодно отворачивалась от него и какие печальные были у нее глаза, мог почувствовать, что какая-то черная кошка пробежала между ними.

Посетители наконец отправились восвояси, рассыпаясь в комплиментах и щедрому угощению, и очарованию будущей молодой хозяйки. Но новая волна гостей захлестнула загородный дом Освестри ближе к вечеру.

— Я надеялся, что хоть здесь нас оставят в покое. — Герцог не мог скрыть своего дурного настроения от бабушки. Они остались наедине лишь на несколько минут в громадном салоне, который украшали картины и мебель, достойные королевского дворца.

— Я понимаю, дорогой, как надоели тебе все эти визиты, но весь большой свет возбужден известием о твоем обручении, и, разумеется, все наши знакомые очень любопытствуют по поводу нашей маленькой очаровательной Юделы.

— Может, мне поручить плотникам соорудить сцену у нас на лужайке перед домом, и пусть все наши многочисленные друзья приезжают и любуются ею, не заходя в дом, — горько пошутил герцог.

— Я так поняла, что ты хочешь устроить прием в саду, — с восторгом приняла эту идею старая герцогиня.

— Боже упаси! — воскликнул он. — Просто мне надоело бесконечное число раз отвечать на одни и те же вопросы.

— Я уверена, что завтра толпа визитеров поредеет, — успокоила его бабушка. — Не так уж много осталось людей, которые не успели навестить нас.

— О, если б ты была права. Я так на это надеюсь, — вздохнул герцог.

Он вышел из роскошного салона и на пороге столкнулся с Юделой, не одарив ее обычной благожелательной улыбкой.

— Чем он так рассержен? — осмелилась спросить девушка у старой дамы.

— Он вовсе не рассержен, — ответила бабушка, — он лишь немного устал. Но, хорошо зная своего внука, я могу сказать тебе по секрету, что он просто взбудоражен тем фактом, что столько людей вдруг заинтересовались его женитьбой. Ему это несколько неприятно, он бы желал, чтобы из его брака не делали подобного грандиозного события.

— Вы так думаете? — спросила Юдела.

— Рэндольф тщательно оберегает свою частную жизнь и не допускает постороннего вмешательства в нее. Он весьма ревниво относится к этому, точно так же, как и члены королевской фамилии. Его Величество король, если бы он пожелал заиметь новую супругу, тоже бы не захотел, чтобы его так шумно поздравляли.

Юдела издала легкий смешок.

— Во всяком случае, его светлость внешне выглядит гораздо лучше, чем наш король.

— Да, это правда, — согласилась герцогиня. — Его Величество так разжирел, что теперь не рискует появляться на публике, а тем более показываться простому народу.

Юдела, разумеется, была заинтересована в том, чтобы узнать побольше подробностей о короле, правящем страной, в которой жила, и надеялась, что герцогиня знает достаточно много секретов из жизни короля Георга. Но в этот момент герцог неожиданно вернулся в салон.

— Еще один экипаж только что подкатил к подъезду, — объявил он. — Мы должны наклеить все те же приветливые улыбки на свои лица и выслушивать вздор, который будут нести наши гости, как будто это мудрые изречения Сократа.

Говоря это, он посмотрел на Юделу, уверенный, что она вспомнит, какую интеллектуальную беседу они вели за их первым совместным ужином в их городском особняке.

Но опять ее взгляд скользнул куда-то в сторону, и прежнего тепла он не почувствовал в ней. Ему ничего не оставалось делать, как только повернуться, выйти в холл и встречать столь нежеланных и утомительных гостей.

Подобные взаимоотношения между ним и его нареченной невестой вызывали бурю в его душе. Он едва дождался момента, когда вдовствующая герцогиня объявила, что она собирается оставить его и Юделу наедине.

— Для меня это был слишком длинный и трудный день. Я так рада, что все прошло очень хорошо. Но, видно, я старею, и звук людских голосов, даже самых благожелательных, для меня утомительнее, чем путешествие в карете.

— Хоть я и моложе вас, бабушка, на меня гости произвели подобное действие, — согласился герцог.

— Значит, мы оба с тобой друг друга понимаем, — сказала герцогиня. — Я так долго ждала момента, когда смогу наконец со спокойной совестью отправиться в свою постель. Доброй ночи, мой дорогой мальчик.

Она поцеловала герцога в щеку и хотела таким же поцелуем проститься с Юделой, но та поспешно заявила:

— Я поднимусь с вами наверх, мадам.

— Мы вместе с Юделой проводим тебя, бабушка, наверх. — Герцог высказал это предложение с непреклонной решимостью. — А после я хотел, чтобы Юдела уделила мне хоть немного времени для беседы.

Он догадывался, что ее желание сопровождать герцогиню до спальни является еще одним признаком того, что она избегает его общества.

Конечно, Юдела опасалась противиться настойчивому и ясно выраженному приказу герцога, поэтому она, после того как молодые люди благополучно проводили вдовствующую герцогиню в ее покои, последовала за герцогом обратно в тот же великолепный салон.

Она задержалась у двери, а он, пропустив ее, прошел в глубину комнаты и остановился у стола с напитками.

Герцог попросил ее приблизиться и, пока она преодолевала разделяющее их пространство, любовался ее грациозной походкой, ее элегантным видом в скромном белом платье с пышными рукавами и воздушной оборкой по подолу.

Мода, наступившая после окончания наполеоновских войн, гораздо откровенней обнажала женское тело, чем это было принято раньше. Но какое бы платье ни носила Юдела и каким бы оно ни было скромным и закрытым, под ним все равно угадывались соблазнительные очертания ее гибкой женственной фигуры.

И герцог, рассматривая свою мнимую невесту, представлял в своем воображении, какова она без этой одежды. Большой опыт общения с женщинами давно внушил ему мысль, что красивое лицо не всегда соответствует хорошей фигуре. Если у какой-нибудь девицы хорошенькая мордашка, то, значит, у нее кривые ноги, или плоская грудь, или еще какие-нибудь более заметные дефекты.