Лора Бекитт - Знак фараона (сборник) Страница 36

– Чья это комната? – спросила девушка у Хнут. – Не похоже, что ее приготовили для меня.

– Комната и ее обстановка много лет оставались нетронутыми. Однако вчера утром господин приказал предоставить ее в ваше распоряжение.

– Чья она? – повторила Тия.

– Матери господина, которая умерла пятнадцать лет назад.

Тие почудились в голосе Хнут непонимание и осуждение, но она не стала задавать вопросы. Ей не хотелось вникать в тайны этого дома, этой чужой для нее семьи. В тайны Мериба.

– В этом помещении вы можете отдыхать днем и проводить в ней те ночи, когда вам нездоровится. В иное время вам положено спать в другой комнате, которая скоро будет готова, – продолжила служанка.

– В другой?

– Да. Господин приказал поставить там очень красивое ложе и постелить дорогие ковры.

Тия все поняла, и у нее вырвалось:

– Я не хочу!

Хнут внимательно посмотрела на юную госпожу.

– Разве вы уже не принадлежали своему мужу?

Девушка содрогнулась и обняла руками плечи.

– Это было ужасно.

– Так нередко бывает в первый раз, – сказала рабыня. – Потом вы привыкнете, и, возможно, вам даже понравится.

Тия вспомнила предвкушение наслаждения и погружения в неизведанные чувственные глубины, которое она испытала в объятиях Тамита, и то, что ей довелось пережить с Мерибом.

– Нет! Никогда!

Ей не хотелось продолжать этот мучительный разговор, и она отослала Хнут. А после решила пройтись по дому.

В особняке было множество комнат. Потолок парадного зала подпирали колонны в форме лотоса, на стенах были изображены гроздья винограда и летящие птицы, а также фигуры людей, явно добавленные позднее, другой рукой, фигуры, на которые она обратила внимание еще вчера.

Мужчина средних лет с жестким лицом, хрупкая женщина с трагическим взглядом, испуганная девочка, настороженный, замкнутый молодой человек. Люди были запечатлены за различными занятиями и, по-видимому, в разные моменты жизни. Второстепенных персонажей, не являвшихся членами семьи, художник воспроизвел не так тщательно, но даже в этих изображениях проступал талант настоящего мастера.

Тия с любопытством рассматривала рисунки, когда в зал вошел Мериб в длинном завитом парике и парадной одежде. С ним был другой человек, примерно того же возраста, с хитроватыми и недобрыми глазами.

Они не сразу заметили девушку, и Тия услышала обрывок их разговора.

– Где ты взял это дохлое мясо? – неприязненно произнес архитектор.

– Это лучшие рабы, каких я смог найти, – невозмутимо ответил его спутник.

– Значит, плохо искал.

– Я изъездил все рынки и каменоломни и заплатил за рабов немалые деньги.

– Я тебя знаю, Джедхор, – заметил Мериб. – Ты купил дешевых рабов на ближайшем рынке, а часть денег положил себе в карман. Мне нужны молодые, здоровые, сильные мужчины, и ты их найдешь! Не скупись. Это гробница одного из военачальников царя, и я надеюсь заработать на ней кучу золота, которое покроет любые расходы.

– Я постараюсь, – ответил Джедхор.

Он поравнялся с колонной, рядом с которой стояла Тия, и, увидев девушку, застыл как вкопанный.

Мериб тоже остановился. На лице архитектора появилась гордая улыбка.

– Моя жена. А это – мой помощник Джедхор.

Тот поклонился, не преминув окинуть Тию с головы до ног неприятным, оценивающим взглядом.

– Отдаю должное твоему вкусу, Мериб, и вашей красоте, юная госпожа!

– Тия – дочь писца Анхора, – сообщил архитектор. – Надеюсь, ты его помнишь?

Девушка заметила, как Джедхор бросил на Мериба удивленный взгляд. Однако тот ничего не сказал.

Мужчины и девушка проследовали в большую столовую, где их ждали фиги, финики и виноград, а также очень вкусные медовые лепешки и прохладное пиво.

Анок еще не вышла из своей комнаты, потому Тие пришлось взять на себя роль хозяйки.

– Надеюсь, вам известно, что ваш супруг – очень талантливый архитектор? – поинтересовался Джедхор.

– Нет.

– Тогда вам просто необходимо увидеть его творения, – заявил Джедхор.

Девушка промолчала. Ей не хотелось ехать в Город мертвых, где нет ни души и слышен лишь вой пустынного ветра.

В это время в комнату вошла Анок.

– Ты уже здесь? – обронила она, глядя на брата. Выражение лица девушки было высокомерным и недовольным.

– Как видишь, – сказал Мериб и сделал широкий жест. – Садись с нами!

– Я не голодна, – ответила девушка и добавила: – Я обижена на тебя, потому что ты не привез мне подарка.

Она обращалась только к Мерибу, не уделяя ни малейшего внимания Джедхору и Тие.

– Хорошо, – невозмутимо произнес архитектор, – я по еду на рынок и куплю для тебя подарок. Чего ты хочешь?

– Пока не знаю. Я желаю взглянуть и выбрать. Потому поеду вместе с тобой.

– Мне нужно купить рабов для постройки новой гробницы, – сказал Мериб.

– Рабы подождут. Я еду с тобой! – непререкаемым тоном заявила Анок, и ее тонкие брови сошлись на переносице.

Джедхор скрыл улыбку. Тия заметила, что помощник архитектора любуется девушкой.

– Будет лучше, если я отправлюсь на стройку один, – примирительно произнес он. – А ты, Мериб, приедешь позже. Что поделать, желания женщины – закон!

– Я хочу, чтобы ты тоже поехала с нами, – сказал архитектор Тие. – Тебе будет интересно взглянуть на город. Возможно, ты захочешь купить какие-то вещи?

Услышав слова брата, Анок состроила недовольную гримасу, но промолчала.

– Тебе понравились камни, которые я оставил в твоей комнате? – спросил архитектор жену.

– Да, – не глядя на него, ответила Тия.

Мериб приказал запрячь колесницу. Это была небольшая легкая повозка с двумя колесами, в которой едва могли уместиться три человека. Ремни сбруи и кожаное покрытие каркаса были окрашены в пурпурный цвет, а металлические части позолочены. Гривы лошадей украшали перья. Возница, статный чернокожий малый в белоснежной набедренной повязке, держался независимо и гордо и свысока поглядывал на прохожих.

Сердце города составляли роскошнейшие дворцы и храмы, в тени которых простой люд с беспечной наивностью сооружал глиняные и деревянные лачуги. Тия наблюдала за шумной уличной толпой, поражаясь ее пестроте и неистовой спешке. Порой колесница едва тащилась, а иногда летела стрелой, так что приходилось держаться за борт. Тогда у Тии создавалось впечатление, будто она несется на крыльях.

Рынок был велик: огромное бурлящее море от края до края горизонта. Мериб и его сестра, чувствующие себя в своей стихии, сразу направились к ювелирным рядам. Анок замечала Тию не больше, чем последнюю из рабынь, тогда как архитектор пытался вовлечь жену в обсуждение качества золота и камней. Время от времени Мериб предлагал Тие купить то одно, то другое, но она неизменно отказывалась. Девушку не интересовали драгоценности. Ее увлекали люди. Тия с любопытством смотрела на бритоголовых жрецов в белых одеждах, важных чиновников в парадных париках, шумных торговцев, деловитых ремесленников, опаленных солнцем крестьян. Блеяли козы, мычали коровы. Между прилавков бегали голышом чумазые дети.