Наталья Павлищева - Янычары. «Великолепный век» продолжается! Страница 39

В комнату действительно вошла Эсме Султан, удивленно застыла:

– Повелитель, вы не один…

– Проходи, Эсме, присаживайся. Поужинаем вместе. Я только что сказал Накшидиль, что ее костюм завтра обещают принести и что вы, возможно, поедете кататься.

– Поедем, Повелитель.

– А тебе тоже надо напоминать, что у меня есть имя?

– Но…

– Селим зовет меня дядей, хоть я посадил его под замок. Накшидиль зовет по имени, после напоминания, конечно. Как предпочитаешь ты? Можешь братцем.

Было легко и спокойно, даже Селим расслабился, его напряжение спало.

– Накшидиль, расскажи нам о Мартинике и о Франции тоже, – попросил Абдул-Хамид.

И султан, и его сестра живо интересовались жизнью в далеких странах. Если о Франции они довольно много знали, то о Вест-Индии не слышали почти ничего. Гора-вулкан Мон-Пеле, которая время от времени взрывается, сбрасывая свою верхушку и выбрасывая столб пламени, растения и животные, которых не было в Стамбуле, обычаи индейцев… К собственному разочарованию, Эме быстро осознала, что слишком мало знает о своей родине. Когда жила на Мартинике, сто́ящим казалось только то, что происходило в далекой Франции, в Старом Свете, а вот теперь приходилось судорожно вспоминать, чем от него отличается Новый.

Эме вспомнила рассказы неаполитанцев об извержениях Везувия и Этны, о том, что были погублены целые города. Султан рассказывал о том, что прочитал в Атласе морей Пири Рейса – дивные земли, удивительные животные.

– Дядя, этот Атлас еще у вас?

– Да, конечно, Селим, Али Хикмет принесет тебе его и еще много арабских книг о путешествиях.

Вечер пролетел незаметно. Им не были нужны музыканты, все четверо даже забыли о еде, беседа оказалась интересней.

– Брат, мне пора уходить… – Эсме просто подумала, что султану хочется остаться вдвоем с девушкой, но он кивнул:

– Да, вы с Накшидиль можете идти, а мы с Селимом еще немного поговорим.

Когда вышли за дверь, Эсме осторожно поинтересовалась:

– У тебя так долго длятся запретные дни? Как же ты завтра поедешь верхом?

– Нет, у меня их не будет еще полмесяца.

– Тогда почему Повелитель не оставил тебя у себя?

– Он… решил не торопиться.

Несколько мгновений Эсме Султан внимательно изучала лицо девушки, потом покачала головой:

– Так может поступить только мой брат. Он сильный мужчина, за полтора года, что он вне Клетки, уже три наложницы родили ему дочерей, и Айше носит сына. Странно, что он тебя не хочет, вон как поглядывал…

– Хочет, только не торопится.

Эме решила больше ничего не говорить, но и обманывать приятную ей женщину тоже не хотелось.

Эсме рассмеялась. Удивительно, она лет на пять моложе Абдул-Хамида, но, несмотря на весьма солидный для гарема возраст, казалась молодой и жизнерадостной женщиной. Увидев ее впервые, Эме даже подумала, что сестра султана моложе Михришах Султан, и очень удивилась, узнав, что красавице скоро пятьдесят.

Михришах Султан в голову бы не пришло ездить верхом, а вот Эсме Султан обрадовалась, что появилась возможность покататься не только с евнухами, но и с молодой Накшидиль.

На следующее утро хорошо сшитый костюм для верховой езды и впрямь доставили в гарем. Пинар и Селви хихикали, помогая Эме одеться и нелепо одергивая на ней амазонку. Пришлось даже прикрикнуть на них.

Далал смотрела придирчиво, но осталась довольна:

– Ты красивая даже в такой одежде.

– Почему «даже»? – рассмеялась Эме. – Я только в этом и хороша.

Далал только отрицательно покачала головой, но спорить не стала.

Надев привычную для себя одежду, Эме воспрянула духом. Она подхватила юбки и покрутилась по комнате, насколько позволял небольшой объем помещения. Пинар хихикнула:

– Вы как женщины из французского посольства… Покружитесь еще!

Так ее и застала служанка, присланная от Эсме Султан. Девушка невольно ахнула:

– Вы великолепны! Сразу видно, что вы европейка.

Сама служанка оказалась француженкой, попавшей в неволю при похожих с Эме обстоятельствах, только плывшей в Венецию, звали ее Жанной, а теперь Юлдуз, то есть «звезда».

Чтобы не подвергать гарем ненужному беспокойству, поверх амазонки Эме накинули большой плащ. Конечно, все равно гарем знал о необычном наряде новой наложницы, но Эсме Султан умела держать недовольство и любопытство гарема в узде, дальше пары охов дело не пошло.

– Ты ездишь в дамском седле? – поинтересовалась Эсме Султан, придирчиво оглядев Эме.

– Да, конечно.

Когда они уже выехали за городские стены, Эсме поинтересовалась:

– Иначе себя чувствуешь в европейской одежде?

– Да, конечно. А почему вы так свободно владеете французским?

Эсме рассмеялась:

– Моя мать – француженка, ее звали Агнесс, и я многих знаю во французском посольстве. Хочешь сходить туда на карнавал?

– А можно?! – ахнула Эме.

– Если позволит Повелитель и если дашь слово не пытаться сбежать. Не стоит, брат от тебя без ума, сделает все, что захочешь. А ты влюблена в шехзаде Селима?

– Нет, что вы…

– Это видно сразу. Думаю, если ты хорошо попросишь, то Повелитель отдаст тебя племяннику. Только не стоит делать этого.

– Почему? – невольно поинтересовалась Эме.

– Потому, что тогда ты попадешь в полную зависимость от Михришах Султан. А ты ей сегодня нагрубила. Она такого не забывает, даже Селим не спасет. – Эсме Султан покосилась на Эме и вдруг рассмеялась: – Правильно сделала! Не давай себя в обиду этой ведьме. Самая большая ее ошибка – отдать тебя Абдул-Хамиду. Чего она хотела. Чтобы ты убедила выпустить шехзаде Селима? Но Повелитель сделал бы это и так. Он Селима готовит после себя на трон. Даже если Айше родит пятерых мальчиков одного за другим, трон все равно займет Селим. Так заведено – после смерти султана новым султаном становится либо его брат, либо, если братьев больше нет, старший сын старшего брата.

Некоторое время они ехали молча, потом Эсме Султан вздохнула:

– Абдул-Хамид хороший и добрый, но судьба обошлась с ним жестоко. Я думала, хоть в конце жизни счастье узнает, а ты другого любишь…

– Но ведь у Абдул-Хамида много красивых наложниц.

– Смешная ты. Разве в красоте дело? Конечно, Повелитель влюбился в твою красоту, но оберегает-то он тебя из-за более крепкого чувства. Каково мужчине терпеть, имея возможность овладеть такой красотой?

Беседовать с султаном интересно. Его разумный наставник, который теперь учил шехзаде Селима, Али Хикмет, постарался, чтобы в Клетку Абдул-Хамиду приносили книги вовсе не только религиозные и не только на турецком. За многие годы опальный шехзаде научился читать по-французски и по-итальянски, блестяще выучил арабский и фарси, овладел математикой и хорошо разбирался в науке управления государством и экономике огромного хозяйства.