Клаудиа Дэйн - Пари куртизанки Страница 39

Было еще множество подобных эпизодов, похожих по сути, а именно — всегда следовала неожиданная атака на нее, и каждому такому эпизоду полагалось бы закончиться предложением руки и сердца. Однако его все не было, хотя Крэнли не упускал случая потискать Амелию. Просто смешно, ведь она не из тех, кто позволяет мужчине целовать себя, если он не собирается жениться на ней. По крайней мере не была такой, пока не встретила темпераментного сына герцога Хайда.

Она искренне считала, что не должна предавать огласке их непонятные отношения. Крэнли полностью соответствовал образу матроса, получившего внезапный отпуск, и вел себя так же. Если бы только его родители знали, какой невинной девушка была, пока не влюбилась в этого самого невыносимого и совсем неподходящего ей мужчину. А теперь Амелия пала так низко, что вынуждена прибегать к уловкам, чтобы добиться его, ибо что такое список герцогов, как не хитрость? Подумать только, как Крэнли изменил ее! Что она знала об отношениях мужчины и женщины в восемнадцать лет?

Как ни крути, ясно одно: во всем виноват Крэнли.

…Она живо вспомнила их первый поцелуй.

День был довольно холодный — восемнадцатое марта, если быть точной, и ее отец был дома, в их родовом поместье в Сэндворте. Поскольку герцог скучал, то решил устроить вечер не более чем на сорок гостей, которые смогут развлечь его самого и, возможно, друг друга. Ах да, и еще его детей, ведь им так редко предоставлялась возможность хотя бы иногда повеселиться.

Естественно, Олдрет, будучи герцогом, вдовцом и отцом — именно в такой последовательности, — по своему обыкновению, не упомянул о своих планах, однако Амелия и Хоксуорт были неглупы и прекрасно догадались о его намерениях.

Прибыли герцог и герцогиня Хайд со своими сыновьями, отсутствовали только лорд Айвстон, графиня Далби и граф Далби, оставившие дома четырнадцатилетнюю леди Кэролайн, герцог и герцогиня Эденхем — его третья жена на раннем сроке беременности, а также прочие важные гости. Честно говоря, Амелии очень хотелось увидеть маркиза Айвстона. Девушка была бы не против очаровать графа еще до того, как официально выйдет в свет. Это сэкономило бы массу усилий, и к тому же было бы невероятно престижно — войти в общество уже в качестве невесты наследника герцога Хайда.

Но его старший сын, слывущий затворником, так и не появился в Сэндворте. Зато граф Крэнли не преминул появиться.

Тогда, да и сейчас, он не был похож ни на кого из знакомых Амелии. Молодой человек был широкоплечим, высоким, довольно привлекательным. Правда, невероятно серьезным и сдержанным, и Амелии захотелось заставить его открыть ей свое сердце. Но окончательно девушку покорили его глаза — карие, холодные и пронзительные, словно таящие какую-то тайну, что могло пленить самое невинное существо, каким и была Амелия. Пока не повстречала его.

Он застал ее в картинной галерее, пока все остальные играли в карты в гостиной. Поскольку девушка терпеть не могла это дурацкое занятие, она, миновав две комнаты и большой зал, оказалась там, а Крэнли последовал за ней. Амелия была уверена, что он шел за ней намеренно, иначе каким образом оказался рядом? Если быть честной, она сделала все для того, чтобы заставить его последовать за собой, и ей чрезвычайно польстило, что он и в самом деле последовал ее молчаливому призыву.

Окна галереи смотрели на восток, свет мягко освещал комнату и многочисленные портреты предков на стенах. Девушка полагала, что выглядит достаточно привлекательно сегодня, и надеялась, что немногословный лорд Крэнли наконец заговорит с ней.

Рассматривая картины, Амелия сравнивала собственные голубые глаза с глазами прапрабабушки, жившей тысячу лет назад.

Сходство было довольно слабым.

Крэнли наконец подошел поближе к ней и тут же принялся искать одинаковые черты. Он нашел, что носы, кажется, похожи.

«Какой абсурд», — удивилась она. Поскольку молодой человек стоял рядом и к тому же дотронулся пальцем до ее изящного носика, когда нес эту чушь, поворачиваться к нему было, наверное, рискованно, но Амелия сделала это.

И Крэнли поцеловал ее, не колеблясь ни секунды.

И именно в тот самый момент, когда они оторвались друг от друга, ему следовало сделать шаг назад и извиниться. Но поскольку Амелия положила ладони на его широкую грудь и восторженно смотрела на него, словно умоляя об еще одном поцелуе, у него не было ни малейшего шанса просить прощения, даже если он и собирался это сделать.

Крэнли снова притянул ее к себе, положив руки девушке на талию, и с упоением прижался к ее губам. Она с готовностью ответила. Сказать по правде, довольно страстно.

Они целовались, пока не село солнце, окрасившее галерею в пурпурные тона. Амелия хорошо запомнила это, запомнила и его карие глаза, которые восторженно смотрели на нее.

До них донеслись какие-то звуки из гостиной. Каждую минуту в галерею кто-то мог войти.

Крэнли еще раз поцеловал ее, на этот раз почти грубо. Как ни странно, это не оскорбило ее. Хотя она ни за что не призналась бы ему в этом. Но Амелия была уверена — ведь это было совершенно логично — что теперь между ними все решено. Вот-вот он предложит руку и сердце.

Однако этого не происходило, и девушка не могла понять причины. Она, совершенно очевидно, была влюблена в него. Разумеется, некоторые мужчины относились к такого рода вещам без должного уважения, но Амелия не была дурой и знала, что Крэнли, без сомнения, можно назвать человеком чести. Конечно, он был благородным человеком.

Но этот благородный человек так и не сделал ей предложения. Спустя два года начался новый сезон, а ему все еще следовало просить ее руки, но вместо этого этот бродяга собирался снова уйти в море.

Что же ей оставалось делать? Заставить его остаться? Ударить его своим маленьким кулачком и силой принудить сделать правильный шаг?

Вместо этого она заручилась помощью Софии Далби, что должно было принести нужный результат. Либо Крэнли наконец будет вынужден сделать ей предложение, либо один из мужчин в ее списке, если уж на то пошло. Разумеется, молодой лорд этого не допустит. В конце концов, разве не он проявил инициативу в их отношениях? Разве он не может заявить свои права на нее? До сих пор он проявлял смелость, дразня ее, целуя в темных углах, не делая серьезного шага. Ему уже давно следовало бы понять, что нужно решиться на что-то. Однако Крэнли продолжал в том же духе.

Это становилось утомительным, но что она могла сделать? Амелия была не в силах остановить его, а он, очевидно, не собирается компрометировать девушку; хотя давно мог бы сделать это и теперь они уже были бы женаты. Взять хотя бы Блейкса и Луизу: всего один вечер — и его брат получил женщину своей мечты. Однако Крэнли, видимо, слеплен совсем из другого теста, что довольно-таки странно.