Эмма Уайлдс - Влюбленный виконт Страница 46

— А вы не подумали, что я не хочу заставлять его выполнять свой долг? Единственное, что он сделал, это сопроводил меня на светский прием, и, как вы заметили, он не славится монашескими манерами. Я уже была счастлива замужем. И не знаю, уверена ли я, что из лорда Олти получится замечательный муж.

— Быть может, вам стоило бы подумать об этом до того, как вы появились в обществе под руку с ним.

— Я подумала, — спокойно ответила она.

Мать с теткой обменялись сердитыми взглядами, но появление горничной с чайным столиком заставило их прекратить разговор. Налив всем чаю, Мэдлин нарочно повела разговор в другом направлении и послала за Тревором; который с радостью оторвался от уроков, потому что явно предпочитал математике лимонные пирожные. Для семилетнего мальчика он вел себя хорошо, но его шаловливые выходки не позволили дамам продолжить расспросы.

Когда мать с теткой ушли, Мэдлин вздохнула с облегчением и погрузилась в свои мысли. Чашка с остывшим чаем так и осталась стоять на столике. Как ни странно, Мэдлин просто радовалась, что дискуссия закончена. Хотя она не была безразлична к мнению своих родственниц или к сплетням, ни то ни другое не встревожило ее так, как можно было ожидать.

— А вы не собираетесь ее открыть, мама?

— Что открыть, милый?

— Вот это.

Ее сын, испытывающий, как и все маленькие дети, страсть к коробочкам в блестящей обертке, указывал на маленькую посылку, лежащую на столике рядом с креслом, на котором она сидела.

Мэдлин совершенно забыла о ней, занятая своими противоречивыми чувствами и задумавшаяся о первых реальных последствиях своих отношений с известным случайными связями виконтом Олти.

— Сейчас открою.

Она улыбнулась и разрешила Тревору подать ей коробочку. Его лицо выражало сильное любопытство.

Карточка была надписана незнакомой рукой, в ней безлично сообщалось, от кого посылка, но сердце у нее забилось сильнее. Развязав ленточку, она сняла обертку и увидела ювелирную коробочку с вытисненным знаком самого дорогого магазина, что очень удивило ее. Внутри, на белом бархате, лежали камни янтарного цвета, от которых у нее дух захватило. А когда Мэдлин приподняла одну из серег, необычная работа ювелира, создавшего оправу, и уникальность этих серег вызвала у нее мягкую улыбку, не имевшую никакого отношения к несомненной высокой стоимости подарка; улыбка была вызвана заботливостью, которая проявилась в этом выборе.

Люк был личностью разносторонней. Изобретательный, уверенный, неоспоримо опасный, с изрядной дозой мужского высокомерия, эмоционально отстраненный, но совершенно очаровательный, когда ему этого хотелось… и, очевидно, была в нем заботливость, которой она раньше не замечала.

Подарок был… самим совершенством. Вообще безделушки не производили на нее впечатления. У нее много драгоценностей. Но это было что-то совсем другое, и серьги ей очень понравились.

Он сделал над собой усилие. Она достаточно хорошо знала Люка и понимала, что сам по себе этот поступок не свойствен человеку, до такой степени отчужденному от мира.

— Красивые, — сказал Тревор, коснувшись кончиком пальца висящего камня, после чего потерял к нему всякий интерес. — А можно я возьму еще пирожное?

Конечно, это было нельзя. Он испортит аппетит и не будет есть за обедом.

— Только одно, — сказала она, улыбаясь, потому что счастье нужно разделить с кем-то, а в данный момент она была беспричинно, глупо счастлива.

А мстительный лорд Фитч пусть провалится ко всем чертям.

Глава 17

— Надеюсь, он понимает, что делает?

Алекс Сент-Джеймс сидел на террасе великолепного дома, построенного герцогом Беркли шесть столетий назад. Он устремил взгляд на равнинны и зеленый парк с прудом, поблескивающим вдали. По пруду в свете клонящегося к западу солнца с безмятежным видом плавала пара лебедей.

Майкл задумался над этим вопросом. Потом вздохнул и повернул лицо к бризу, наслаждаясь чистым запахом травы и воды после нескольких недель, проведенных в городе.

— Люк хочет покровительствовать ей, и я думаю, способ, которым он намерен это осуществлять, неплох с точки зрения тактики за исключением двух очень важных пунктов.

— Каких же?

В глазах Алекса появилась озабоченность. Его темные волосы были взъерошены, костюм типичен для джентльмена в имении — белая рубашка с широкими рукавами, темные бриджи, поношенные сапоги. Вид у него был обманчиво спокойным.

Временами Майкл спрашивал себя — оправится ли кто-нибудь из них после войны. Хотя он мог говорить только за себя, удовлетворенность жизнью оставалась капризной иллюзией и эмоциональной путаницей вроде спички рядом с порохом. Даже Алекс, который был счастливо женат и которому в не очень отдаленном будущем предстояло стать отцом, постоянно был настороже.

— Для наблюдательного взгляда очевидно — и поверь мне, все общество возбуждено, — что он проводит время с красавицей леди Бруэр не только на людях, но и у нее в постели. Он, разумеется, оправдывает свое поведение, утверждая, что оно удержит Фитча от преследований этой леди, но насколько я могу судить, Люк потерял из виду изначальную цель.

— А что это за цель?

— Каким образом этот мерзавец завладел дневником человека, который занимал высокое положение в обществе и который вот уже почти пять лет как умер? Один мой друг освободил лорда Фитча от этой краденой чужой собственности и вернул ее леди Бруэр, но с тех пор я стал спрашивать себя… как Фитчу удалось завладеть им? Он, конечно, безнравственный хорек, но вряд ли ловкий вор.

Алекс устремил на него взгляд.

— Я знаю тебя достаточно хорошо и понимаю, что ты просто так никогда не думал бы о таких вещах. Неужели ты действительно приехал ко мне в имение, чтобы сообщить, что Люк увивается вокруг леди, которая может в конце концов растопить его замерзший взгляд на брак? Это необычно, согласен, но все-таки я не понимаю, с какой стати ты примчался сюда из-за этого. Ты склонен хранить тайны, а не раскрывать их.

— Честно говоря, я не верю, что его взгляд на брак вообще можно растопить. Но я действительно приехал сюда, чтобы обсудить эту сторону происходящего.

— Ты никогда не вмешиваешься ни во что, пока тебя не попросят или по крайней мере пока не поднимут тревогу. Мне бы хотелось, чтобы ты объяснился. Бывает, что друзья, которые хорошо тебя знают, оказываются полезными союзниками, а бывает, что они раздражают тебя своей проницательностью.

Майкл улыбнулся, но глаза его не улыбались.

— А если я скажу, что муж леди Бруэр был связан с одним человеком, которого корона подозревает в сотрудничестве с французами в течение всей войны?