Стефани Слоун - В его власти Страница 47

Он осмотрелся в поисках чего-нибудь подходящего, быстро оценил все, что нашлось под рукой, и поднял брошенные уздечку и поводья.

— Если вы настаиваете…

— О, мы настаиваем! — рыкнул лидер и кинулся на Джеймса. Его дубинка просвистела по воздуху на высоте глаз, и Джеймс инстинктивно присел, едва избежав удара, который мог бы лишить его мозгов раньше, чем Он сам нанес бы удар.

Двое других, видя промашку, отпустили язвительные замечания, еще больше разозлив нападавшего.

— Будьте хорошим мальчиком, постойте спокойно.

Джеймс оторвал поводья от уздечки и обернул один конец гибкой кожи вокруг правой руки. Он взмахнул свободным концом, резким движением послал его в воздух, потом сделал рывок — Кожаная полоска обернулась вокруг дубинки, вырывая ее из руки нападавшего.

Вконец озверевший драчун полным ходом пошел на Джеймса, протянув вперед руки. Джеймс внимательно наблюдал за его приближением. Когда до него оставалось не более трех шагов, Джеймс сделал выпад, нанеся удар, от которого противник упал и остался лежать на боку. Джеймс поставил ногу на его ребра, вытащил из сапога нож и всадил Лезвие ниже подмышки лежащего.

Кровь хлынула из раны, и тело мужчины осталось неподвижным. Джеймс посмотрел на двух оставшихся нападающих — они приближались, достав ножи. Он опустил свой нож обратно в сапог и схватил брошенное кем-то колесо от двуколки. Прижав его к груди обеими руками, он приготовился к схватке. Мужчины разделились: один остался перед Джеймсом, тогда как другой обежал его по широкой дуге. Когда первый атаковал, Джеймс отбил его колесом и быстро повернулся, чтобы встретить второго, нападавшего сзади. Джеймсу все время приходилось, поворачиваться — эти двое сумели три раза достать его, прежде чем он поставил колесо на ребро и с силой толкнул его в одного, потом развернулся и сделал подножку другому. Тот тяжело грохнулся на землю. Джеймс повернулся к первому. Он водрузил колесо на поверженного врага и вспрыгнул на него. Звук ломающихся ребер эхом отозвался в переулке. Лицо лежащего сделалось совсем багровым, глаза вылезли из орбит, он перестал дышать.

Не оглядываясь, Джеймс прыгнул вперед. Он приземлился на утрамбованной земле у входа в конюшню и мгновенно перекатился с живота на спину как раз тогда, Когда нож третьего атакующего мелькнул в воздухе и чудом не задел Джеймса. Теперь противник стоял на нем на коленях. Железной хваткой он держал Джеймса за шею, в руке у него был нож, которым он метил прямо в сердце.

Джеймс тянулся к ножу и отчаянно пытался выбить его из руки напавшего. Его грудь была как в огне, горло тоже горело, но он боролся, зная, что у него есть несколько секунд до того, как противник лишит его последнего вдоха.

Рука, сжимающая горло, немного ослабла, потому что ее владелец все внимание перенес на нож. Лезвие медленно приближалось к плоти Джеймса, угрожая пронзить его сердце. Он с трудом набрал воздух в легкие и вложил все до капельки оставшиеся силы в свои руки, нож в конце концов выпал из разжавшихся пальцев противника.

Он попытался вернуть себе нож, отпустив горло Джеймса. Тот ударил его в живот, второй удар нанес в подбородок, после этого удара его противник неловко растянулся на грязных булыжниках. Джеймс подобрал нож, поднялся и, обернувшись, увидел, что его враг уже встает.

— Должен сказать, я удивлен отсутствием лояльности среди «монахов», — почти беззвучно выговорил Джеймс, отводя локоть назад, потом с силой перенес его вперед, и нож безжалостно вошел в живот напавшего.

— Я не знаю, о чем вы, черт возьми, — выговорил поверженный, держась за живот, на губах его выступила кровь.

Джеймс вытащил нож и бросился к дверям конюшни. Хромая, он вошел внутрь, заметив расплывающееся пятно крови на своих брюках пониже бедра.

Проигнорировав конюха, который появился из ближайшего стойла, он пошел по проходу в поисках своей лошади.

Из последнего стойла вышел Сквик, с ужасом глядя на Джеймса.

— Сюда, сэр, — позвал мальчик.

Джеймс подошел к Сквику, неловко полез в жилетный карман и вытащил горсть монет.

— Ты сделал как я просил, малыш?

— Да, сэр. Лошадь накормлена, напоена, я обращался с ней как с королевой, Я хотел помочь. Когда услышал крики и все такое, — сконфуженно произнес мальчик. — Но Смит велел мне оставаться на месте.

— Значит, ты не сделал работу, которую я просил тебя сделать. Может, теперь сделаешь? — Джеймс кинул монеты в подставленные ладони парнишки и вошел в стойло. — Помоги-ка мне сесть.

Мальчик сделал то, о чем просил Джеймс, потом отступил и посмотрел, как Джеймс выезжает из стойла.

— А если кто-нибудь будет расспрашивать обо мне, Сквик?

— Я никогда ничего не слышал о вас, никогда не видел вас, сэр.

— Отлично, малыш.

Ей следовало бы взять фонарь. На пути к конюшне Кларисса снова споткнулась о кротовую кучку — наверное, в тридцатый раз. Луна в темном небе достаточно освещала, чтобы Кларисса смогла пройти через аккуратные ряды предназначенных на срезку цветов. Но проход по лужайке между Кенвуд-Хаусом и конюшней давался ей с трудом.

Петтибоун так долго не отставал от Клариссы, что она уже была готова взвыть от отчаяния. Посещение библиотеки, как и ожидала Кларисса, ничего не дало. Петтибоун заявил, что ему нужно переговорить с Дафной, что заставило Клариссу поволноваться. Она настояла, чтобы он проводил ее на кухню, где обычно и можно было отыскать Джеймса, сибаритствующего за легким ужином. Когда они не нашли Джеймса и там, Петтибоун предложил отведать портвейна из тайных запасов повара. Кларисса неохотно согласилась, но несколько глотков крепкого напитка мало помогли успокоить расшалившиеся нервы.

Впереди она заметила пятнышко света. Уверенная, что его источник мог находиться только в конюшне, Кларисса побежала к нему. Петтибоун, пусть это далось ему с трудом, сдержался и не обвинил Клариссу в том, что она скрывает местонахождение Джеймса. Хотя она действительно не знала, где он, — во всяком случае, наверняка. Она не смогла последовать за ним в игорный дом — появление Петтибоуна у спальни Джеймса лишило ее такой возможности. Она только молила Бога, чтобы Дафна смогла благополучно добраться до конюшни.

Тревога заставляла ее ускорить бег, пока ее легкие чуть было не взорвались. Она наткнулась на гравийную дорожку, ведущую к конюшне, и быстро преодолела оставшееся расстояние.

Оказавшись у больших двустворчатых дверей, она, толкнув, открыла их. Свет шел откуда-то слева. Она осторожно закрыла за собой дверь и поспешила в подсобное помещение.

— Черт, Томкинс! — вскрикнул Джеймс в глубине комнаты.