Сьюзен Виггз - Дороже всех сокровищ Страница 52

— К испанцам подходит подкрепление. Оно уже в трех полетах стрелы.

— Нам пора уходить, — заключил Дрейк.

Эван поклонился монахине. Не намного богаче, но окрыленный победой, отряд корсаров покинул Вента-Крус так же быстро, как и вошел в него.

Обратно они шли через владения кимарунов. Ни один испанец в здравом уме не отважился бы войти в эти леса, где сам воздух, казалось, был пропитан ненавистью кимарунов к конкистадорам. По мере приближения к укромной бухте, где на якоре стоял «Паско» и баркасы, налетчики ускорили шаги.

— Готовы к новой работенке! — объявил Фрэнсис.

Но в его заявлении не было ничего, кроме дырки от бублика.

Эван заметил, что идет гораздо быстрее других. Но даже самому себе он не хотел признаваться, что причиной этому было сильное желание поскорее увидеть Энни. Стук сердца выдавал его с головой.

К берегу причалила шлюпка, в которой сидели Дирк и Дентон. Одного взгляда на их лица Эвану было достаточно, чтобы понять, что случилось.

— Она сбежала?

— Но как, черт возьми, тебе удалось удрать? — спросил Родриго.

Энни выбрала в вазе апельсин и начала его чистить.

— Как только мы отплыли от острова к материку, я придумала план. Дождалась, пока Дрейк со своими людьми уйдет, прыгнула за борт и поплыла. Мои охранники преследовали меня на шлюпке, но в темноте я легко оторвалась от них.

Родриго тихонько присвистнул. Он понимал, что ее безразличный тон скрывал страх, который девушка чувствовала, пересекая темные воды Дарьенского залива, каждую секунду ожидая нападения акулы.

— Так, значит, Эван Кэроу — человек, который выдавал себя за Артуро Рэйеса.

— Да.

— И теперь он и его банда разбойников находятся где-то на перешейке и планируют напасть на караван и разграбить его.

— Думаю, они хотят именно этого.

Родриго недоверчиво покачал головой:

— У них больше отваги, чем здравого смысла.

— Недостаток здравого смысла наполнил их трюмы испанскими сокровищами, — напомнила ему Энни. Девушка задумчиво жевала дольку апельсина. — У них хорошая память, Родриго.

— Сан-Хуан-де-Улуа?

— Да, до сих пор.

— Но теперь все не так просто.

Что-то в его голосе заставило Энни вздрогнуть. Она вытерла руки о салфетку и внимательно посмотрела на своего опекуна:

— Что вы имеете в виду?

— Они знают, кто ты, Энни. Я не представляю, как раскрылась эта тайна, но они знают, что ты состоишь в кровном родстве с королевой Англии.

— Да.

Он потянулся через стол и взял ее руки в свои.

— Энни, прости меня, но я должен знать. Они… что-нибудь сделали с тобой? Обидели тебя?

Она нахмурилась, но тут же тень понимания скользнула по ее загорелому лицу:

— Ничего, Родриго. У них, может, и не хватает здравого смысла, но они далеко не глупцы.

Родриго облегченно вздохнул. Если бы они еще и изнасиловали ее… Энни поморщилась, и Родриго понял, что больно сжимает девушке руки.

— Прости. Я должен был спросить. Но почему же они сразу не отправили тебя в Англию?

— Думаю, из-за гордыни Дрейка. Он не уедет из Новой Испании, пока не получит те сокровища, за которыми прибыл.

Родриго оценивающе посмотрел на дочь своего лучшего друга. Гибель Филиппа он перенес очень тяжело, но все же то, что собирался сейчас сделать, было еще труднее. В то самое мгновение, когда Энни пробралась к нему в дом и рассказала о приключениях в плену у пиратов, он понял, что должен навсегда изменить свою жизнь. Он должен забыть о собственных мечтах и желаниях, чтобы защитить дочь Филиппа единственным известным ему способом.

— Энни?

— Да? — она выжидательно посмотрела на него. В отблеске света свечей он увидел, как сильно она изменилась. Волосы отросли ниже плеч. Солнце позолотило ее кожу. С щек исчезли последние признаки детской округлости. Он со страхом отметил, что теперь она стала настоящей женщиной.

— Мы должны что-то сделать, чтобы ты снова не попала в руки англичан.

— Но теперь мы знаем об их планах и будем осторожны.

— Нет, этого недостаточно. Кэроу слишком долго удавалось обманывать нас обоих. Это может повториться. Я говорю о постоянном и необратимом.

Энни нервно засмеялась:

— Мне это не очень нравится. Единственное постоянное и необратимое состояние, которое я знаю, это смерть.

Ее мрачный юмор странным образом укрепил уверенность Родриго в правильности принятого им решения.

— Энни, — он находил слова в той ледяной решимости, которая теперь надежно обосновалась в его сердце, — я говорю о замужестве.

Девушка смотрела на него несколько секунд, открыв рот от удивления. Она резко убрала руки.

— Замужество!

— Это единственный способ сделать тебя бесполезной для тех, кто хочет использовать принцессу в своих интригах. Ты должна выйти замуж за испанца, у которого нет ни капли королевской крови. Тогда ты не сможешь стать наследницей трона. Англичане никогда не забудут Марию Тюдор[13] и ее мужа-испанца. Они не позволят запятнать свою политику иностранным влиянием.

Краска спала с ее лица.

— Но это же смешно. Я не хочу выходить замуж и тем более по такой сомнительной причине.

— Боюсь, что твои желания не имеют никакого значения. Я твой опекун, и у меня есть право навязать тебе свою волю, если ты будешь сопротивляться.

Энни быстро заморгала, пытаясь сдержать слезы, за что Родриго был ей очень благодарен.

— Я знакома с вами всю жизнь, но все же, когда вы говорите «навязать тебе свою волю», чувствую, что совершенно не знаю вас.

— Это необычная ситуация, и я намерен принять необычное решение.

Во взгляде ее широко раскрытых глаз Родриго прочел бесконечную обиду и недоверие и почувствовал, что теряет уважение девушки. Это больно ранило его сердце и напомнило о тех днях, когда она впервые улыбнулась, сделала свои первые шаги, когда у нее выпал первый молочный зуб. Он вспомнил тот день, когда у нее впервые начались месячные, и она, думая, что умирает, держалась очень храбро.

Тогда она смотрела на него с любовью и доверием, а таким взглядом, как теперь, она могла бы смотреть на инквизитора.

— Предположим, я соглашусь с вашим невероятным планом, — заговорила Энни. — Предположим, я решусь выйти замуж за испанца, чтобы спрятаться от англичан. Но как я объясню своему мужу, что вышла за него только по этой причине?

— Тебе не придется ничего объяснять, — сказал Родриго. — Он уже все знает.

Энни стукнула кулаком по столу и встала. Родриго никогда не видел английскую королеву, но сейчас в Энни он узнал свирепую гордость и несгибаемую волю, которыми была известна Елизавета.