Сара Маккерриган - Чары воительницы Страница 54

— Да, это я, Колин дю Лак, рыцарь Камелиарда, — с надеждой произнес Колин, убирая мокрые от дождя волосы с лица. — Вы нужны норманнам для игры в кости, милорд.

Но как только лицо лорда прояснилось, оно тут же снова затуманилось, и старик продолжил свой опасный путь.

— Нет, милорд!

Колин в отчаянии выругался. Он не смел идти за ним. Пол уже и так опасно накренился. Если он добавит свой вес к весу лорда Геллира…

— Умоляю вас, милорд, ради ваших дочерей… — попытался он, но старый викинг опять ничего не слышал.

А потом лорд совершил немыслимое. На самом краю башни он попытался подняться на ноги. Колин замер, боясь пошевелиться, когда старик воздел руки к небу, как жертву Тору.

Тут боковым зрением Колин уловил какое-то движение позади лорда, на холме. Сквозь плотную стену дождя он увидел людей, приводящих в боевую готовность требюше. В следующее, мгновение будет удар по башне.

Чисто инстинктивно Колин нырнул вперед, поймав лорда за лодыжки. Но, как он и боялся, от их соединенного веса пол накренился, и вместо того чтобы отшатнуться назад, лорд Геллир бросился за край.

Колину потребовалась вся сила, чтобы удержаться самому и удержать лорда Геллира от падения. Воин-викинг был большой и тяжелый, когда свисал с края башни. Но Колин мертвой хваткой держал его лодыжки, даже чувствуя, что неуклонно сползает, дюйм за дюймом, к краю.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем наступило облегчение, и руки Колина дрожали от напряжения. Но когда он, наконец, услышал долгожданный голос Пейгана, кричащего ему держаться, Колин понял, что победил. Лорд Геллир был спасен.

Прежде чем он успел обрадоваться, раздался ужасающий грохот и треск раскалывающегося дерева. Невидимая рука швырнула Колина назад. Последнее, что он запомнил, — это что его голова ударилась обо что-то твердое. После этого весь мир стал черным.

Хелена никогда не слышала таких ужасающих звуков. Второй удар сотряс весь замок, даже восточную стену, где она стояла с лучниками. Быстро выкрикнув им приказ следить за подрывниками, она бросилась вниз по лестнице оценить повреждения.

Дейрдре тоже услышала шум и бежала через двор к западной башне, когда ее встретила Хелена. Она никогда не видела Дейрдре такой бледной, и когда увидела разрушенную башню, поняла почему.

Перекрытия были полностью разбиты, оставив каменную башню пустой скорлупой с грудой камней. Верх башни и часть стены обрушились. Но это было не самое худшее. Лорд Геллир был в башне, когда она рухнула, и Дейрдре не знала, жив ли он.

Они вдвоем взобрались по разбитым ступеням и пробирались через груды обломков в решимости найти отца, когда Дейрдре открыла Хелене ужасающую подробность. Очевидно, Колин, стараясь спасти лорда, поднялся на башню за минуту до удара по ней.

У Хелены замерло сердце, и ее решимость превратилась в отчаяние. С невероятной скоростью она взлетела по лестнице на верхний этаж, который теперь лежал, открытый небу.

Распластанный на покосившихся балках башни, как сломанная безжизненная кукла, лежал Колин дю Лак. Его колено зацепилось за обломок каменной кладки, не давая ему сползти к верной смерти на камнях внизу. Но это ничего не значило, если он был уже мертв.

Отрывисто вскрикнув, Хелена бросилась вперед и упала рядом с ним. Красивое лицо Колина было белым, как бумага, мокрые волосы лежали прядями на щеке, как разрезы. Она убрала волосы с его лица и взяла голову Колина в ладони, приказывая ему очнуться.

— Ну же, Колин, очнись, — бормотала она, тряся его голову. — Очнись, будь ты проклят.

Но он молчал. Дождь хлестал по его лицу, стекая струйкой между приоткрытых губ. Хелена подсунула руку под его затылок. Когда она ее вынула, рука была в крови.

— Не умирай у меня на руках, норманн, — бросила она.

С бешено бьющимся сердцем Хелена попыталась нащупать его пульс. Горячие слезы гнева и отчаяния текли по ее щекам, смешиваясь с холодным дождем.

— Ну, очнись же, сукин ты…

Наконец-то она нашла его — слабое биение, пульсирующее на горле Колина. Он был жив. У нее вырвался невольный всхлип облегчения.

Но пытаться оживить его не было времени. С края башни Дейрдре звала на помощь.

Лорд Геллир свалился с башни за наружную стену. Каким-то образом, милостью Божией, он остался жив, и Пейган спустился, чтобы спасти его. Но англичане наступали, как яростные тиски, и к тому времени, когда Пейган обвязал веревку вокруг талии лорда Геллира, Хелене и Дейрдре пришлось работать с головокружительной скоростью, чтобы вырвать его из их когтей.

Но для Пейгана было уже слишком поздно. Враги набросились на него все сразу. Пока Хелена и Дейрдре беспомощно смотрели сверху, не в силах спасти его, англичане захватили его в плен.

Хелена никогда не видела такого горя в глазах Дейрдре, когда они потащили Пейгана прочь, и никогда не слышала такого отчаяния в ее голосе, когда она кричала вслед Пейгану.

Тогда Хелена поняла правду. Ее сестра влюбилась. Она любит своего нормандского мужа.

Когда Пейган и его захватчики исчезли из виду, Хелена сжала дрожащую руку сестры.

— Я обещаю тебе, Дейр, мы вернем его непременно. Мы найдем способ. И мы не позволим Ривенлоху пасть.

Это были поспешные слова, Хелена знала, но в тот момент она сказала бы все, что угодно, только чтобы стереть безнадежность из глаз Дейрдре.

Дейрдре напряженно кивнула.

— А сейчас, — продолжила Хелена, пожимая руку сестры, — ты можешь отвести отца вниз?

Она снова кивнула. Потом ее взгляд упал на Колина.

— Он…

— Жив. — Голос Хелены дрогнул. — Едва.

Бросив на нее сочувственный взгляд, Дейрдре отвернулась и, взяв лорда Геллира под руку, повела, его к лестнице.

Хелена не теряла времени даром. Колин, может быть, и жив, но он не приходил в себя. Его сердце, может быть, и билось, но это не означало, что его тело здорово. Может быть, он еще дышал, но трещина в черепе могла оставить его слабоумным.

От этой мысли по щеке Хелены скатилась слеза.

Она злобно стерла ее. Не в ее характере плакать о таких вещах. Ее дело воевать, а не тревожиться. Это просто была еще одна битва, которую ей нужно выдержать. А если и было что-то, что Хелена умела делать, — это вести войну.

Яростно чертыхаясь, она подошла туда, где лежал Колин, и сердито посмотрела вниз на его бледное и молчаливое тело.

— Послушай, ты, переросший громила, сукин сын! — закричала она. — Ты будешь жить! Ты слышишь меня?

Резко выдохнув, Хелена села рядом с ним на корточки, подхватила его под мышки и, как могла, подняла его.

— Я зашивала тебя… и нянчила… тащила тебя через пол-Шотландии, — выдавила она сквозь стиснутые зубы, с огромным трудом волоча его по скользким доскам, — …не для того, чтобы ты мог… умереть… от дурацкой шишки на голове.