Джулия Куинн - Виконт, который любил меня Страница 56

– Сейчас уже поздно для деликатности, - возразила миссис Физеренгтон. - Это станет притчей во языцах. Не имеет значения, как вы опишите это дело. Наиболее стойкий холостяк был сбит пчелой. Я должна сказать, милорд, я никогда не могла себе такого вообразить.

– Тем не менее, не будет никаких сплетен, - прорычал Энтони, угрожающе, надвигаясь на нее. - Потому что никто не скажет ни слова об этом деле. Я не потерплю ничего, что может запятнать репутацию мисс Шеффилд.

Миссис Физеренгтон испуганно и с недоверием смотрела на него.

– Вы думаете, что сможете сохранить секрет, подобный этому?

– Я не собираюсь ничего говорить, и думаю, мисс Шеффилд тоже не думает об этом, - он упер руки в бока и пристально смотрел на миссис Физеренгтон.

Это был один из тех его взглядом, которые заставляют почувствовать взрослых мужчин маленькими трусливыми мальчиками.

Но миссис Физеренгтон была то ли не восприимчива к этому взгляду, то ли глупа, поэтому он продолжил:

– Что касается наших матерей, то в их интересах защищать наши репутации. Остаетесь вы, миссис Физеренгтон, как единственный член нашей маленькой группы, кто может распускать сплетни, слишком широко открывать рот, болтать по поводу и без повода и так далее.

Миссис Физеренгтон залилась краской.

– Любой человек мог видеть вас из дома, - проговорила она, явно не желая терять возможность рассказать такую сенсационную сплетню. Она была бы в центре внимание весь последний месяц, как свидетель такого происшествия, тем более единственный свидетель, пожелавший говорить.

Леди Бриджертон оглянулась на дом, и немного побледнела.

– Она права, Энтони. Вас прекрасно должно быть было видно из гостевого крыла дома.

– Это была просто пчела! - почти завопила Кэйт. - Только пчела! Мы не можем жениться из-за пчелы.

Ее вспышка была встречена напряженным молчанием. Она посмотрела на Мэри и леди Бриджертон. Они смотрели на нее с одинаковым выражением беспокойства, доброты и жалости. Затем она посмотрела на Энтони, чье лицо было замкнуто, и выражение, написанное на нем, было не понятно.

Кэйт прикрыла глаза. Это не должно было произойти. Когда она сказала ему, что он может жениться на ее сестре, ей тайно хотелось, чтобы он принадлежал только ей одной. Но она совсем не хотела, чтобы все случилось так.

Господи, только не так. Он не должен чувствовать себя пойманным. Он не должен провести всю оставшуюся жизнь с ней, глядя на нее, и мечтая, что бы на ее месте была другая.

– Энтони, - прошептала она.

Возможно, если он заговорит с ней. Возможно, если он посмотрит на нее, она, наконец, поймет, о чем он думает.

– Мы поженимся на следующей неделе, - заявил он. Его голос был ясен и спокоен, но начисто лишен любых эмоций.

– Ох! Хорошо! - леди Бриджертон издала вздох облегчения и захлопала в ладоши.

– Миссис Шеффилд и я начнем немедленно готовиться к свадьбе.

– Энтони, - прошептала Кэйт, безотлагательным тоном, требуя ответа, - Вы уверены, что хотите этого?

Она схватила его за руку, и попробовала оторвать от матрон. Она получила всего несколько дюймов, это было лучше, чем ничего.

Он пристально посмотрел на нее непримиримым взглядом.

– Мы поженимся, - его голос звучал, как голос истинного аристократа, исключающий любой протест и неповиновение. - Ничего другого не остается делать.

– Но вы же не хотите жениться на мне, - сказала она.

Это заставило его удивленно поднять бровь.

– А вы хотите выйти за меня замуж? - спросил он.

Она ничего не ответила. Не было ничего, что она могла сказать, не уронив свою гордость.

– Я думаю, мы вполне подходим к друг другу, - сказал он, и его выражение лица смягчилось. - В конце концов, мы стали в какой-то степени друзьями. Это гораздо больше, чем есть у многих мужчин и женщин в начале их союза.

– Вы не можете хотеть жениться на мне, - упорствовала она. - Вы же хотели жениться на Эдвине. Что же вы ей скажете по этому поводу?

Он скрестил руки на груди.

– Я не давал никаких обещаний Эдвине. И я думаю, нам следует сказать ей, что мы влюбились.

Кэйт почувствовала, как ее глаза закатываются помимо ее воли.

– Она никогда не поверит в это.

Он пожал плечами.

– Тогда расскажите ей правду. Расскажите, как вы были ужалены пчелой, и как я пытался помочь вам, и в итоге, мы были пойманы при компрометирующих обстоятельствах. Скажите ей то, что сами хотите. Она все-таки ваша сестра.

Кэйт вздыхая, уселась на скамью.

– Никто не поверит, что вы хотели жениться на мне, - произнесла она. - Все будут думать, будто я поймала вас в свои сети.

Энтони бросил взгляд на стоящих рядом трех женщин, которые смотрели на них с интересом.

В ответ на его - Вы не возражаете? - обе матери, и его, и Кэйт, отошли от них, и повернулись, предоставляя им больше секретности.

Когда миссис Физеренгтон не последовала за ними, леди Бриджертон вернулась, и буквально, потянула ее за собой.

Усевшись рядом с Кэйт, он сказал:

– Это необходимо было сделать, чтобы избавить нас от пересудов, особенно, когда здесь рядом миссис Физеренгтон, известная сплетница. Я не верю, что она сможет держать рот на замке.

Он наклонился назад.

– Я должен жениться в этом году.

– Почему? - прервала она его.

– Что почему?

– Почему вы должны жениться в этом году?

Он сделал паузу на мгновение. Он не мог просто ответить на этот вопрос. Тогда он сказал:

– Я решил, что мне следует жениться в этом году. Это достаточно хорошая причина для меня. Что же касается вас, вы давно должны были выйти замуж.

– Честно говоря, я не думала выходить замуж, - прервала она его снова.

Мышцы его лица напряглись, и он не сразу понял, что это гнев.

– Вы планировали жить жизнью старой девы?

Она кивнула, выглядя невинной и откровенной в одно и тоже время.

– Это казалось уже решенным делом.

Энтони с трудом сдерживал себя в течение нескольких секунд, думая, что мог бы убить всех этих людей, сравнивающих ее с Эдвиной, и отыскивал ее недостатки. Кэйт понятия не имела, какой она может быть привлекательной и желанной.

Когда миссис Физеренгтон объявила, что они должны пожениться, то его первоначальная реакция была такая же, как у Кэйт - крайний ужас. Не стоит упоминание укол его гордости. Никому не понравиться, когда его вынуждают вступить в брак, и особенно раздражало быть вынужденным вступить в брак из-за пчелы.

Но когда он стоял, наблюдая, как Кэйт взвыла в протесте (нет, он не думал, что это была ее единственная реакция, скорее всего больше ей не позволила гордость), то он неожиданно почувствовал странное чувство удовлетворения.

Он хотел ее.

Он отчаянно хотел ее.

Но даже через миллион лет, он бы не выбрал ее в качестве его жены.