Кэролайн Линден - Больше чем страсть Страница 63

– В таком случае позвольте мне проследить за тем, чтобы вы благополучно оказались в его компании.

Абигайль озадаченно моргнула, не сразу сообразив, что виконт имеет в виду Джеймса.

– Спасибо, лорд Атертон. – Она взяла его под руку. Было слишком поздно возвращать роман, не показавшись неблагодарной и грубой. Она оставит его у себя, но в качестве напоминания о том, что нельзя терять голову.

Миссис Дрисколл ждала у двери, чтобы проводить важных гостей.

– Всего хорошего, мисс Уэстон, – сказала она. – Всего хорошего, милорд.

– И вам всего хорошего, миссис Дрисколл. – Лорд Атертон одарил ее ослепительной улыбкой. – Я всецело полагаюсь на ваш совет относительно книги. – Он приподнял свою покупку, завернутую в бумагу.

Женщина скромно потупилась.

– Если у леди Саманты возникнут какие-нибудь возражения, пришлите роман назад, сэр, и мы подберем что-нибудь более подходящее, – заверила она его. – Не было случая, чтоб я не нашла именно ту книгу, которая нужна моим клиентам.

– Я знал, что могу рассчитывать на вас, – произнес виконт с проникновенным видом. – С вашей помощью и помощью мисс Уэстон я прослыву в этом году лучшим из братьев.

Миссис Дрисколл захихикала, совсем как девчонка. Пенелопа бросила изумленный взгляд на Абигайль, на лице которой отразились те же чувства. Но лорд Атертон всего лишь надел шляпу и препроводил сестер наружу.

– Где нам искать мистера Уэстона? – поинтересовался он, притянув Абигайль к себе, когда мимо прогрохотала большая повозка.

– В кофейне, скорее всего, – отозвалась Абигайль, с беспокойством осознав, что ее рука надежно покоится на его локте. Как это получилось?

– А, у Гренвиля! Отличное местечко, чтобы скоротать время. – Они двинулись в сторону кофейни, но без особой спешки. Многие из встречных прохожих приветствовали лорда Атертона, что было не слишком удивительно. Абигайль не раз наблюдала в Лондоне, как люди чуть ли не падали на колени, встретив аристократа. Но лорда Атертона приветствовали, как любимого сына, вернувшегося домой, выражая свое расположение самыми разными способами: от почтительных поклонов до улыбок и шутливых реплик. Гораздо удивительнее было то, что их с Пенелопой включили в круг этих приветствий, с чем они никогда раньше не сталкивались. Абигайль не могла не признать, что одно лишь появление под руку с лордом Атертоном подняло их общественный статус в Ричмонде больше, чем могли обеспечить все их усилия. И снова ей пришло в голову, что отец будет вне себя от восторга.

Но она не могла не сравнить это явное расположение с приемом, оказанным Себастьяну. Миссис Дрисколл обращалась с ним холодно, а по отношению к лорду Атертону демонстрировала исключительную сердечность. Улыбка Абигайль слегка поблекла, когда миссис Хантли сочла нужным поздороваться с ней и Пенелопой с подчеркнутой теплотой, почтительно сделав книксен перед их спутником. И это миссис Хантли, которая смотрела на Себастьяна, как будто он сам дьявол!

– Неплохо иметь отца – графа, – шепнула ей на ухо Пенелопа.

Абигайль нахмурилась:

– По-твоему, дело только в этом?

– Если ты скажешь, что это из-за его красоты и обаяния, меня стошнит.

Абигайль наградила сестру мрачным взглядом, не удостоив ответом.

– Никто не приветствует Джейми подобным образом, – заметила Пенелопа. – Он достаточно привлекателен и, полагаю, может быть обаятельным, если захочет. И у него тоже полно денег.

– Он не прожил здесь всю свою жизнь, – возразила Абигайль, осознав с некоторым опозданием, что дала сестре повод упомянуть о Себастьяне.

– Мистер Вейн! – воскликнула Пенелопа в полный голос. Абигайль, склонившаяся к ней, чтобы слышать ее шепот, отпрянула, чуть не налетев на лорда Атертона.

– С вами все в порядке, мисс Уэстон? – Лорд Атертон схватил Абигайль за талию, удержав на месте, но его спутница не обратила на это внимания. Подняв голову, она озиралась по сторонам в поисках…

– Мистер Вейн, – снова окликнула Пенелопа и, подхватив юбки, поспешила через пыльную мостовую на другую сторону улицы.

Где же он? Глаза Абигайль лихорадочно шарили по толпе. Рука лорда Атертона, все еще обнимавшая ее за талию, напряглась, когда ее пальцы вцепились в его рукав.

На противоположном тротуаре; неподвижный в людском потоке, стоял Себастьян Вейн, устремив на Абигайль горящий взгляд.

Глава 17

Себастьян вернулся в Ричмонд в состоянии полного душевного разлада.

С одной стороны, у него были основания для оптимизма. По словам бристольского стряпчего, дядя Генри оставил племяннику четыре тысячи фунтов. Не так много, как виделось Себастьяну в его самых смелых надеждах. Конечно, потребовалось бы некоторое время, чтобы обратить в деньги все вложения дядя Генри, но Себастьян не хотел терять ни минуты. Из Бристоля он прямиком отправился Лондон, где посетил собственного поверенного и распорядился об уплате самых неотложных долгов. Он по-прежнему был далек от процветания, но это был шаг в нужном направлении.

Конечно, оптимизм Вейна омрачало сознание, что шаг этот весьма скромный. Четыре тысячи фунтов могли покрыть половину долгов, оставленных отцом, но, как только он заплатит одному кредитору, налетят другие, требуя погашения остальных долгов с процентами. Себастьян так долго числился неплатежеспособным, что они отстали от него. И все же он хотел расплатиться со всеми, прежде чем станет известно о его браке с богатой наследницей, что привлечет эту шайку заимодателей к его дверям в расчете на приданое Абигайль. Ему пришло в голову, что он сможет извлечь максимум из выпавшей ему удачи, если проявит смекалку. Поэтому Себастьян поручил поверенному провести переговоры с каждым из кредиторов, внушив им мысль, что это, скорее всего, их единственный шанс вернуть хоть что-то из одолженных средств.

Он отдавал себе отчет, что этот план может не сработать, но решил, что будет переживать по этому поводу, когда придет время. А пока ему хотелось увидеть Абигайль. Они были в разлуке уже шестнадцать дней, и каждый казался ему нескончаемо долгим. Будь проклята его гордость! Абигайль нужна ему, и, если он нужен ей, надо быть последним дураком, чтобы ждать, пока он снова станет респектабельным джентльменом – особенно если учесть, что этого, возможно, никогда не случится. На следующее утро после прибытия домой последней почтовой каретой, следовавшей из Лондона, Себастьян надел свой лучший сюртук и шляпу, сунул в карман подарок, который приготовил для Абигайль, и отправился в Харт-Хаус, едва замечая свою хромоту, усилившуюся после долгих часов, проведенных в экипажах.