Нора Лофтс - Телец для Венеры Страница 9

Вдобавок ко всему Хамфри беспокоил вопрос времени. Половина одиннадцатого – слишком поздний час, даже если в качестве предлога он использует визит к миссис Нейлор.

Однако над этими проблемами и тревогами ярким знаменем реяла мысль, что завтра он по-настоящему повидается с Летти – сможет поговорить с ней, не спеша и, в отличие от кафе, без свидетелей. Он хотел узнать, о чем думает Летти, каковы ее симпатии и антипатии, а более всего – как она относится к нему.

Глава 5

В следующий вечер в десять часов доктор Коппард, по своему обыкновению, отправился спать, а Хамфри, как всегда, последовал за ним наверх, заперев все двери и окна, кроме одного. У себя в комнате он умылся, провел пальцем по подбородку, затем побрился и надел лучший костюм.

Дом и улица в этот поздний час казались необычайно тихими, словно подчеркивая важность того, что намеревался осуществить Хамфри. Когда он доставал из шкафа новый костюм, его радостное возбуждение сменилось мучительными угрызениями совести. Ведь эту одежду заказал и оплатил старик, мирно спящий в своей комнате и не подозревающий о том, что его обманывают. Костюм получился отличный – длинный приталенный сюртук, брюки светло-коричневого цвета и ярко-желтый жилет с медными пуговицами. Доктор Коппард и представить себе не мог, что его ученик будет красоваться в нем за ужином в доме миссис Роуэн.

Но доктор смеялся над Летти! Значит, Хамфри вынужден его обманывать. Конечно, всего лишь до поры до времени. Когда-нибудь он все объяснит и попросит прощения. Тогда он во всем признается своему учителю и скажет, что намерен жениться на Летти. Разумеется, сначала последуют протесты и возражения, но старик будет вынужден смириться, когда поймет, что его ученик принял твердое решение и женится на любимой девушке, даже если ему придется покинуть город и искать работу где-нибудь еще.

«Но до этого еще очень далеко», – думал Хамфри, тщательно расправляя шейный платок. Сначала ему следует узнать, в самом ли деле кафе подходящее место, чтобы Летти оставалась там до середины будущего лета. И еще он должен выяснить, любит ли она его или – учитывая ее юный возраст – питает ли к нему чувство, которое может со временем перерасти в любовь. Ему самому был почти двадцать один год, а Летти всего шестнадцать, но считалось, что женщины становятся зрелыми быстрее мужчин, да и миссис Роуэн говорила, что Летти взросла не по годам. Как бы то ни было, ему нужно запастись терпением и надеждой.

Прильнув к зеркалу, Хамфри при тусклом мерцании свечи изучал свое отражение с беспокойством, которого никогда не испытывал прежде и которое не слишком-то улучшало его внешность. При ближайшем рассмотрении собственное лицо показалось ему отталкивающим: нос слишком длинен, черные брови – излишне густы, щеки – худы, даже впалые, а губы – чрезмерно полны и по-детски капризны. Все же, когда он шагнул назад и зеркало отразило элегантные линии и широкие плечи его сюртука, яркий жилет и ослепительно белый шейный платок, эффект стал совершенно иным. Да и Лётти будет видеть его во весь рост, а не рассматривать лицо вблизи – во всяком случае, пока он ее не поцелует. При этой мысли его сердце вновь бешено заколотилось.

Хамфри на цыпочках спустился в холл, с осторожностью, боясь испортить новые брюки, вылез в окно, которое предусмотрительно оставил открытым, спрыгнул в сад и направился к чернеющим впереди воротам.

Глава 6

Хамфри знал, как подойти к кафе сзади. Увидев в темноте фасад дома, и вспомнив слова старика Даффла о том, что происходит, когда закрывается дверь на улицу, он обошел здание и пробрался через маленький, обнесенный стеной сад, соседствующий с кладбищем, к задней двери, но она также оказалась закрытой. Пошарив по стене, Хамфри обнаружил звонок, и Летти тотчас же открыла дверь. В сумраке личико ее казалось сияющим.

– Мы боялись, что вы не найдете звонок, – сказала она.

– Тетя говорила, что мне следовало вас предупредить. Ей не нравится, когда люди являются с парадного входа после закрытия.

За дверью был маленький вестибюль с побеленными стенами, тускло освещенный висящей на потолке лампой. Сразу же за вестибюлем, во всю ширину дома, протянулась большая кухня, пропахшая луком и свежезаваренным кофе. Летти пересекла ее, поднялась по старой винтовой лестнице, миновала тусклый коридор и ввела Шедболта в комнату, полную яркого света и красок. Хамфри задержался на пороге с таким чувством, словно увидел хорошо знакомое ему место, и понимая, что ожидал встретить нечто подобное, входя впервые в зал, где находилось кафе. Большое, теплое и светлое помещение с несколько неряшливым комфортом соответствовало слухам, циркулирующим по торцу, в то время как собственно кафе опровергало их. Хамфри показалось, что сегодня он непременно разгадает секрет этого дома.

Миссис Роуэн стояла возле большого камина, прихлебывая из чашки чай.

– О, входите, доктор Шедболт! Очень рада, что вы смогли прийти. Я всегда выпиваю чашечку чаю перед ужином – это меня освежает, но вам, думаю, не стоит его предлагать. Пусть Летти принесет вам выпить. Она уже понимает разницу между портвейном и бренди, не так ли, девочка? Что бы вы предпочли?

Хамфри выбрал вино, так как ему, по крайней мере, было знакомо название. К тому же доктор Коппард поглощал его в весьма солидных дозах, причем, похоже, без вредных последствий, хотя старик и считал алкоголь пагубным для здоровья. Летти подошла к столу у стены. Послышался звон стекла, и вскоре она с гордым и довольным видом предложила молодому человеку наполненный до краев бокал, содержащий почти полпинты. Миссис Роуэн снисходительно рассмеялась:

– Дитя мое, для вина предназначены вон те бокалы. Когда же ты это запомнишь? Ну, да не важно. Думаю, доктор Шедболт тебя извинит. Налей немного себе, и можете побеседовать, а я пока потороплю дочерей. Только, Летти, проследи, чтобы стол был в порядке. Плант, Крис и мистер Эверетт явятся наверняка, и Стиви тоже может прийти. Так что, пожалуйста, позаботься обо всем.

Она вышла из комнаты, быть может, немного быстрее обычного. Летти вернулась от бокового стола с бокалом, в котором плескалось не больше столовой ложки портвейна.

– Я научилась соблюдать осторожность с вином, – доверительно сообщила она.

– Не знаю, как люди могут пить его целыми бокалами и оставаться друзьями. Мне достаточно выпить чуть-чуть, чтобы начать говорить все, что приходит в голову. А это не годится.

– Она улыбнулась с таким видом, словно поведала важную тайну.

– Я не хочу, чтобы вы пили слишком много, но не возражал бы услышать то, что приходит вам в голову, – заметил Хамфри.