Лора Брантуэйт - Я не играю в любовь! Страница 10

И хотя Молли была глубоко убеждена в том, что сопротивляется обычному течению событий, сейчас она шла домой именно в сопровождении партнера по спектаклю. Однако ее безмерно радовал тот факт, что пока ее чувства не выходят за рамки простой дружеской симпатии.

Но что будет, если он начнет ухаживать за ней?

В этот момент Том подпрыгнул с вытянутой вверх рукой и протянул Молли влажный кленовый лист, желтый с красными прожилками – он по странной случайности все еще оставался висеть на ветке. До этой минуты.

– Держи!

– Спасибо. – Молли непроизвольно вздохнула, не успев отстраниться от своих мыслей.

– Что с тобой? – удивился Том. Ему казалось, что все шло отлично: он блистал остроумием, девушка улыбалась.

Молли понадобилось несколько минут, чтобы усыпить его бдительность: не хватало еще рассказывать мужчинам, сколько у них шансов занять место в ее сердце!

Путь до дома Молли пролетел незаметно для обоих.

– Знаешь, я не приглашу тебя выпить кофе: у меня бардак после переезда.

– Значит, пригласишь в другой раз! – Глаза Тома смеялись.

– Скорее всего, – легко согласилась Молли, снова вздохнув – на этот раз мысленно.

– Мне кажется, мы подружимся! – заявил Том. – У тебя ведь еще мало знакомых в Линн-Лейке?

Молли кивнула.

– Вот видишь! Тогда это становится просто необходимым! Так что не стесняйся обращаться, если что. О'кей?

– Договорились! – Молли расцвела в улыбке.

– Ну тогда позвольте считать свой долг выполненным, миледи! Пока. – Том развернулся и зашагал прочь, еще раз обернувшись и помахав рукой на прощание.

Молли вошла в дом… и ахнула, не в силах больше ничего произнести от ужаса. На полу была огромная, во всю гостиную и прихожую, лужа. Из кухни доносился недвусмысленный шум – тот, с которым вытекает вода из разорванной трубы.

Хорошо, что у Молли еще не было ковра. И плохо, что у нее уже был диван, который стоял в гостиной. Его обивка продолжала медленно темнеть от пропитывающей ее воды. Две коробки с неразобранными вещами… нет, они не плавали – уровень воды был низковат для этого, но Молли от испуга показалось именно так.

Стихийное бедствие. Наводнение. И никаких средств к спасению, даже телефон еще не подключен!

Молли выскочила из дома, как напуганный котенок, и со скоростью этого же зверька помчалась к дому миссис Бейкерсон.

Эмма, к несчастью, в этот момент предавалась послеобеденному отдыху. К несчастью для себя, разумеется. Все-таки для дремлющей пожилой леди не самый благоприятный вариант развития событий: быть разбуженной бешеным стуком в дверь и какими-то истерическими воплями.

Но инстинкт опекающего родителя сработал помимо ее воли, как это, впрочем, и всегда бывает с инстинктами. И миссис Бейкерсон с удивительным для своей комплекции проворством спустилась вниз. Распахнув дверь, она увидела Молли с расширенными от ужаса глазами.

– Миссис Бейкерсон! У меня наводнение! Трубу на кухне прорвало, весь первый этаж залит…

– Ах! – Эмма всплеснула руками. – Я сейчас, сейчас, деточка, заходи, обсохни…

Судя по всему, миссис Бейкерсон не видела разницы между наводнением на улице и потопом в доме. Она скрылась из виду, и Молли было слышно, как она пытается кого-то убедить в масштабности происходящей катастрофы. Очевидно, миссис Бейкерсон снова общалась именно со вчерашним оператором, и ей было не очень-то легко заставить ее поверить в то, что в доме, где вчера якобы было ограбление, сегодня прорвало трубу.

Миссис Бейкерсон вновь появилась перед Молли слегка взъерошенной, как будто ей пришлось с кем-то драться за свою правоту. Так, немного…

– Только подумай: они мне едва поверили! Разве что в сумасшедшие не записали… – Эмма яростно пыхтела, немаленькие ноздри раздувались от гнева. Потом она спохватилась: – Деточка, что ж мы тут… Там, может, вещи какие спасать надо!

И Молли вместе с миссис Бейкерсон совершили забег на короткую дистанцию: по газону к дому Молли. Эмма еще умудрялась на бегу ругать Уилкинсов, которые так и не соизволили починить в своей развалюхе трубы, «а у бедной девочки теперь наводнение вместо новоселья!».

Кутерьма по поводу затопления первого этажа продолжалась еще несколько часов. Машина ремонтников приехала довольно быстро, но провозились они долго. Все это время Молли сидела на ступеньках лестницы, поджав колени к подбородку и поставив рядом с собой снятые промокшие насквозь сапоги. Молли огорчало то, что были испорчены предметы, представлявшие для нее исключительную эстетическую ценность: несколько репродукций с картин французских импрессионистов в рамках и дюжина видеокассет с записями всяких «домашних» событий и спектаклей в колледже. Им не повезло находиться в одной из коробок в гостиной. Эти потери беспокоили Молли гораздо больше, нежели погибший паркетный пол.

Миссис Бейкерсон не была бы собой, если бы, натянув резиновые сапоги мужа, не присутствовала при работе сантехников, не стесняясь давать им ценные указания:

– Ребята, вы поаккуратнее!

– Нет, так дело не пойдет!

– Это что еще за безобразие? Что за щель вы здесь оставляете? Чем-чем замажете?

«Ребята» оказались очень воспитанные, поэтому никто из них и словом не обмолвился об истинном отношении к миссис Бейкерсон и к ее поучениям. Но этот рабочий день сантехники запомнили надолго.

А потом пришла пора приступить к ликвидации последствий домашней катастрофы.

Офицер полиции Джеральд Стэнфорд не мог точно сказать, что заставило его идти на ночное дежурство именно этим путем – мимо памятного дома номер двести четырнадцать по Канберран-роуд. Воспоминание о странной девушке с мальчишеской стрижкой и наивными глазами, рождавшее смутную улыбку? Возможно. Но позже Джеральд готов был дать голову на отсечение, что ожидал увидеть нечто подобное, когда, проходя мимо дома Молли, заметил миссис Бейкерсон, спешащую – ай, теперь все равно! – по уже протоптанной тропинке через газон к дому Молли. Пожилая леди несла в вытянутых руках приличных размеров тазик с грудой набросанных в него тряпок.

Джеральд, может быть, и ожидал чего-то подобного, но застыл на месте. Из раскрытой двери кухни показалась Молли. Она пропустила соседку в дом и выплеснула на газон ведро воды.

Джеральд приблизился. Заметив его, Молли явно засмущалась своего неаккуратного обращения с газоном и стыдливым жестом спрятала ведро за спину.

– Добрый вечер, мисс Роуз. – Джеральд почувствовал, как сами собой уголки губ ползут вверх.

Недоразумение, а не девушка. Стриженое недоразумение.

Если бы Джеральд произнес эти слова вслух, он удивился бы тому, с какой нежностью они прозвучали.