Индия Грэй - Красавец и скромница Страница 14

Сара улыбнулась Женнаро, появившемуся в дверях кухни с блюдом дымящейся ароматной тушеной свинины. Поставив перед ними угощение, он молча ушел, не желая нарушить царившую за столом хрупкую атмосферу доверия.

Вдыхая пряный запах мяса, трав и специй, Сара с трудом сдержала стон вожделения; положив на тарелку солидную порцию, принялась за еду. Через несколько минут она вернулась к теме разговора:

— Лотти очень увлечена космической темой, но ее мало интересуют человеческие отношения. В этом она похожа на своего отца.

— Расскажите о нем.

— Умный, рассудительный. — Она задумалась. — Амбициозный, целеустремленный. Когда говорю об этом, мне кажется странным, что мы, такие разные, вообще оказались вместе. — Сара отложила вилку, заметив, что Лоренцо почти ничего не ест, в то время как она уже почти опустошила тарелку.

— Как вы познакомились?

— Он работал в инвестиционной компании, а я часто готовила для них бизнес-ланчи. Кажется, тогда он думал, что я могу стать хорошей корпоративной женой.

— Любовь с первого взгляда? — Ирония из его голоса никуда не делась, но взгляд оставался серьезным.

— Скорее беременность с первой ночи, — как будто насмехаясь над собой, сказала Сара. — Бедный Руперт. Наверное, он почувствовал, как петля затягивается у него на горле. Разве он этого хотел?

— Бог с ним, — отмахнулся Лоренцо. — Чего вы хотите, Сара?

— Чтобы Лотти была счастлива, хорошо приспособлена к жизни, умела постоять за себя. Впрочем, она уже вполне успешно присматривает за мной, так что мне, наверное, не стоит беспокоиться.

Сара решила, что слишком много говорит о себе, и старалась закончить разговор. Вряд ли ее жизнь может показаться интересной известному режиссеру, чья записная книжка наверняка раздута от звездных имен. Возможно, общение с обычной женщиной для него ново и потому занимательно, но вряд ли стоит этим злоупотреблять. Однако он продолжал задавать вопросы:

— Чего вы хотели до того, как стали матерью?

— Вы удивитесь, но я хотела переехать в Италию, жить здесь, всерьез изучать местную кухню. Но что теперь говорить: я мать, хотя и не очень хорошая. — Сара вдруг почувствовала, что слезы наворачиваются на глаза и без видимой причины она готова зарыдать прямо здесь, на людях. Она больно закусила губу.

— Зачем вы делаете это, Сара? — тихо спросил Лоренцо, взяв ее за руку. — Я все время сталкиваюсь с людьми, которые хотят казаться лучше, чем они есть, а вы принижаете себя, за все извиняетесь. Что с вами происходит?

С Сарой творилось что-то странное: горло все еще сжималось от непролитых слез, но одновременно ее захлестнуло более сильное чувство, она с трудом справлялась с неожиданной острой волной желания, сладкой болью отдававшейся внизу живота. Она зажмурила глаза и тряхнула головой.

— Не знаю. Может, чувство вины.

— За что?

— С чего бы начать? — Она горько усмехнулась. — За то, что Лотти не была в Диснейленде, что не крашу ногти розовым лаком, как другие матери, что не смогла сохранить любовь ее отца, не родила ей сестру или брата…

— Лотти вас просила об этом?

— Нет, но я понимаю, что ей нужна детская компания. Она лишена детства, она все время среди взрослых. Лотти такая забавная, иногда мне кажется, что к детскому телу приделана голова мудрой старушки.

Сара поймала себя на том, что уже сама сжимает пальцы Лоренцо, выплескивая наружу мысли, которые хранила глубоко внутри. «Он, наверное, устал от меня. Не ожидал, что станет заложником неуравновешенной матери-одиночки». Она отпустила его руку и замолчала.

— Я задам последний вопрос: вы бы хотели иметь еще детей?

Сара почувствовала странное напряжение в голосе Лоренцо и ответила с полной искренностью:

— Я безумно люблю свою дочь. Меня не оставляет чувство ответственности и тревога, что не смогу дать ей все, что она заслуживает, что есть у других детей. Нет, у меня не хватит сил на второго ребенка. — Она посмотрела ему в глаза. — Вы думаете, я ужасный человек?

— Нет. — Лоренцо улыбнулся с выражением сострадания и скрытой боли, которое заставило ее внутренне поежиться. — Я так не думаю.

Глава 7

Лоренцо искоса поглядывал на сосредоточенное лицо Сары и пытался понять, что он сделал неправильно. Все начиналось, как он задумал: напряжение ушло, она начала доверять ему. Зачем он задал вопрос о детях? Его задача — узнать больше об отце Сары, а не о ней самой. Уж тем более не приплетать сюда свои проблемы. Он коснулся чего-то очень личного, и она сразу ушла в себя, как улитка в раковину.

Сара напомнила ему Лупо. Лоренцо познакомился с псом в переулках Пизы, когда снимал там фильм. Собака страдала от голода, но настолько перестала доверять людям после полученных от них побоев, что не решалась подойти к нему и взять еду. Съемки продолжались три недели, и ровно столько же понадобилось Лоренцо, чтобы приручить Лупо. Режиссер хорошо помнит чувство заслуженной победы, испытанное, когда пес впервые позволил погладить себя по голове.

До дома оставался один поворот, когда Сара повернулась к нему и сказала с застенчивой улыбкой:

— Спасибо за сегодняшний день. И за то, что договорились о доставке продуктов от таинственного фермера — друга Женнаро. Не знаю, как бы я справилась без вас. Наверное, накормила бы семью замороженной пиццей.

— Ваша сестра и ее подруга так мало едят, что, уверен, вам бы это сошло с рук, — суховато заметил Лоренцо.

В ответ она засмеялась — так весело, искренне и неожиданно, что он сам не удержался от улыбки.

Возле дома они увидели группу расположившихся на лужайке людей. Между ними весело бегала Лотти. Лупо прыгал у ее ног.

— Хью и Гай приехали, — заметила Сара, и ее голос вдруг показался Лоренцо холодным и безжизненным.

— Дорогая, ты, как всегда, приготовила замечательный ужин. Трудно представить что-нибудь вкуснее.

— Вы очень добры к моему скромному ризотто, Гай. — Сара наклонилась, чтобы забрать у отчима тарелку. Она переоделась к ужину в нарядное платье. Подкладка из дешевого полиэстера тихо шелестела, когда Сара обходила стол, собирая посуду. — Надеюсь, свадебный стол будет более запоминающимся.

— Как тебе кухня?

— Потрясающая, — вздохнула Сара. — Сказочная, как и весь дом.

Они ужинали за длинным столом на закрытой террасе. Оконные стекла отражали пламя свечей в тяжелых орнаментальных канделябрах. За окнами темнеющее небо приобрело насыщенный цвет индиго.

Хью, откинувшись на стуле, ласково улыбнулся будущей жене:

— Что ж, все сложилось как нельзя лучше. Я уже начал беспокоиться, когда ты позвонила и рассказала про крышу. Тебе удалось найти прекрасный выход из положения, дорогая.